С чем-то я была не согласна, но со своим мнением в чужой монастырь не лезла. Сколько знала я и сколько было известно ему?!
Отец о каперанге заикнулся лишь раз, отзывался хорошо, радовался, что я попала именно к нему.
Я его восторгов не разделяла, но и не видела в этом ничего плохого. Служба как служба. Воспоминания о вольных хлебах грели душу, пока я забывала о Таркане и собственной казни. Когда появлялось ощущение, что настоящее выглядит менее привлекательно, чем мне казалось раньше, я напоминала сама себе о мешке на голове и петле на шее. Все сразу становилось на свои места.
— Работа на перехвате не способствует приобретению таких навыков, господин каперанг, — спокойно заметила я, бросив попытки разобраться в сути. — У нас нет даже наработок действий в паре, не говоря уже о звене.
— Я рад, что вы это понимаете. — Шмальков подошел к глобусу, провел ладонью по покрытому лаком дереву. Эта вещь не казалась старой, она такой и была. — Он принадлежал еще деду моего прадеда, — правильно расшифровав мой взгляд, задумчиво заметил он. — Тот тоже стоял у штурвала крейсера, только морского.
— Господин каперанг…
— Владимир Валентинович. — На легкое изумление, промелькнувшее в моем взгляде, ответил чуть заметной улыбкой. — Считайте, что у нас разговор по душам. Получится не получится, посмотрим потом, но попробовать стоит.
Я кивнула, огрызаться смысла не видела. Зачем наживать себе врагов там, где можно обрести друзей.
— Владимир Валентинович, я устала от ребусов. Да и последние трое суток были нелегкими. Надеялась отоспаться на губе, так вахтенные не дали.
— И в этом вы тоже в отца, — словно невзначай произнес он и согласился: — Хорошо, давайте без предисловий. — Я слегка напряглась, но заставила себя расслабиться. Сама напросилась, никто за язык не тянул. — Что вам известно о событиях на Штанмаре?
Я пожала плечами.
— Не более того, что сообщалось по информканалам. Падение крупного астероида, система наблюдения и контроля отказала уже несколько лет тому назад. Масштабные разрушения, более миллиарда погибших, еще больше раненых. Император Люцении запросил помощь… — Я не закончила, по его лицу догадавшись, что именно это он и хотел от меня услышать. — Союз далеко, даже если бы мы и отреагировали, для пострадавших оказалось бы уже поздно. Значит, первым откликнулся император Индарс.
Шмальков смотрел на меня с удовлетворением. Дождавшись, когда я замолчу в ожидании его реакции, указал мне на кресло. Сам тоже сел за стол.
— Это довольно очевидное предположение, но лишь для тех, кто знает ситуацию в этой части Галактики. Я уже давно заметил, что ваша точка зрения весьма объективна и учитывает даже те нюансы, о которых большинство и не догадывается.
— Вы сами сказали…
— Да, сказал. Но раньше я не понимал истоков ваших знаний. Это настораживало.
— Теперь же вы будете мне всецело доверять? — не удержалась я от подковырки. Сколько раз говорила себе, что пора отвыкать от старых привычек, но они нет-нет, да напоминали о себе.
Каперанг мою дерзость пропустил, ответил по существу.
— Вряд ли безоговорочно, но однозначно буду относиться внимательнее к тому, о чем вы говорите. — Я хотела высказаться и на эту тему, чем дальше, тем меньше информации для правильных выводов у меня было, но он не дал. — Но сейчас речь не об этом. Сегодня-завтра из портов Асмакана, Таркана и еще двух поменьше выходит семь транспортов. — Огненная волна прошла по моему телу. Тысяча демонов! Прошел почти год, а я все еще не могла забыть! — Продовольствие, вещи первой необходимости, техника, установки очистки воды и воздуха, подразделения спасателей, медики. Ценность можете представить, уравнителем пойдет грузовой, класса R4. Конвой формируется в секторе ответственности нашей базы.
Мне оставалось только закатить глаза. Если проводить аналогию с боевыми крейсерами, то он говорил сейчас про супертяж.
А Шмальков между тем продолжал:
— Охрана смешанная, три звена перехватчиков и четыре крейсера. Часть дают стархи, остальные наши и с «Кушнара». С «Танталиона» идут восемь кораблей.
Я позволила себе перебить, догадываясь, что не просто так слышу столь подробный рассказ.
— Кто командует конвоем?
— Майор Таласки.
— Майор? — удивленно переспросила я. Игорь пропал всего на пару недель, а тут такие изменения. — Шустрый.
Но заставляло обратить на себя внимание не только это. Командовала парадом спецура, кое-кому из летунов это могло не понравиться.
— Доводилось работать вместе? — тут же поинтересовался командир. Даже хотел постучать пальцами по столу, я замечала за ним эту привычку, проявлявшуюся, когда его что-то очень сильно интересовало, но удержался.
Спрашивал он явно не о тех событиях, которые происходили на его глазах.
— Доводилось, — подтвердила я то, что и так было понятно. — Он ведь просил вас со мной поговорить?
Каперанг неожиданно откинулся на спинку кресла, отчего то жалобно скрипнуло, и засмеялся.
— Он так и сказал, что вы об этом спросите. — Смех оборвался мгновенно, мнимая расслабленность исчезла тоже. — На время конвоя приказом вице-адмирала Искандера вы назначаетесь командиром звена перехватчиков и первым помощником Таласки. Приказ получите завтра утром, во время связи с Тарканом.
Если он думал, что меня это обрадует, — сильно ошибался. Но причина такого решения мне была слишком хорошо ясна. Мои знания окраин и… навигационные карты, которые я придержала, передав на хранение Артуру. Ну и тот самый козел отпущения, который будет утрясать все проблемы между теми и другими.
— Кто идет командиром второго звена?
— Виталий Стельков.
Если бы не его тяжелый взгляд, я бы не сдержалась, вскочила. Это не просто неожиданно — абсурдно после всего случившегося.
А каперанг, жестко, не оставляя мне возможности высказать свое мнение, продолжил говорить:
— Приказ о возвращении на базу был отдан координатором, находящимся на борту «Корвета». Как только они сели, капитан Стельков написал рапорт на мое имя, с требованием поставить в известность командование Службы внешних границ о соответствующем решении вышестоящего офицера.
Мои щеки запылали… от стыда.
Я могла лишь повторить слова Шмалькова — я продолжала оставаться одиночкой и судила о некоторых вещах именно с этой точки зрения. Непростительно.
— Я принесу свои извинения капитану Стелькову, — поднявшись, произнесла я.
— Я не сомневался в этом, — встал следом за мной Шмальков. — Ваше табельное оружие. — Открыв ящик стола, он достал кобуру, пододвинул ее ко мне. — До утра — свободны. В десять часов жду вас и Стелькова в оперативном зале.
Посчитав паузу за окончание разговора, я резко наклонила голову — в службе было принято именно так отдавать честь — и направилась к двери.
