— Вместе с дядей.
— А что стало с наследником? — поинтересовалась я, продолжая связывать воедино звенья цепочки. В рассказе Камила не было подробностей, но я могла себе представить, что именно стояло за каждым словом. Такие события разительно меняют привычную жизнь, разрушая все и выстраивая заново.
Судя по тому, что я видела вокруг себя, Индарсу это удалось.
— Он жив до сих пор. — Дожидаться моего следующего вопроса он не стал. — Несколько дней без помощи не оставили ему шансов выжить, но Сазер принял решение использовать айо для спасения сына.
— И тот был вынужден отречься от своего права, — скривившись, с горечью произнесла я. Невозможность иметь детей или вероятность генетических изменений у потомства являлись препятствиями для получения титула императора. Жить, но потерять все, что имел. Милосердие или… приговор? — Теперь мне понятно, откуда в Индарсе эта категоричность. Покушение едва не лишило его отца и брата, айо — свободы и возможности летать.
Грустно.
— Сазер умер стандарт спустя, через несколько дней после казни сына. Власть он передал Индарсу.
— С этим все ясно, — поднялась я со скамейки, оглянулась по сторонам. Надежда на то, что окружающий меня пейзаж позволит утихомирить бурю в душе, не оправдались. Одних цветочков-лепесточков для возвращения спокойствия оказалось мало. — А при чем тут песчаный лев?
Камил ответил не сразу. Сидел, застывшим взглядом смотря на аллею, по которой шли два офицера в форме службы розыска. Их лица были знакомы и мне.
Глупо было рассчитывать, что, придя в этот район, мы не встретим кого-нибудь из его прошлого. Но на то они и призраки, чтобы пугать, даже если ожидаешь их появления.
«Очнулся» он лишь, когда те исчезли за деревьями. Нас они заметили, но… Камила не узнали. Было уже совсем темно.
— Когда Индарса и наследника нашли, неподалеку от их убежища валялись останки твари, которую на Кандуэре называют песчаным львом. Твоему императору, защищаясь, пришлось убить его голыми руками. Импульсник к тому моменту разрядился уже полностью. А потом кормить его мясом — брата, сберегая искру жизни, тлевшую в нем. Вот с тех пор, говорят, к нему и прилипло это прозвище.
— А у тебя есть и другая версия? — поинтересовалась я, сделав заметку в памяти. Осведомленность Рауле заслуживала отдельного разговора.
Если версия и была, услышать мне ее не удалось. Как обычно бывало в таких случаях, очень некстати вспыхнул экран комма. Игорь просил меня срочно вернуться в гостиницу. Кар за нами уже вылетел.
* * *
— Ты с ней так и не поговорил? — поинтересовался Орлов у Искандера, отщелкивая верхний фиксатор кителя.
Это был первый вечер за последние четыре месяца, когда ситуация в Службе не требовала их пристального внимания.
После возвращения из кангората — реорганизация и поиски следов Сиеша. Пришлось обращаться за помощью к демонам, стархам и приамцам. Самые незначительные детали в данных пограничных служб могли натолкнуть на догадки, куда именно скрылся щитоносец с мятежным каниром во главе.
И они оба, и полковник Шторм понимали — искать надо в Люцении или на окраинах, но возможности для этого пока не было. Единственная столь крупномасштабная операция еще не победа над вольными. Не годы и даже не десятки лет те ощущали свою свободу и безнаказанность. Сколько еще придется доказывать им силой и упорством, что те времена безвозвратно ушли.
Да и удастся ли?
Генерал Орлов был военным, но в политике разбирался. Сегодня правителям выгодна борьба с контрабандой, завтра… О завтра говорить не приходилось, слишком все изменчиво в их мире.
— Нет! — отозвался скайл, выставляя на стол бутылку шаре и бокалы. Вот-вот должен был подойти Шторм. — Не уверен, что разговор может что-либо изменить.
— Но ты ведь даже не пробовал?!
Недовольство Орлова было понятно. Он беспокоился за дочь, тяготился вынужденной неопределенностью. Узнав Искандера достаточно, чтобы делать предположения, был уверен, что тот не отступился. После его встречи с Индарсом, о которой адмирал поведал ему буквально в двух словах, уверенность стала убежденностью.
А вот отношение к происходящему Наташи ему известно не было. Беседовать на эту тему с отцом она отказывалась. С Таласки, который попробовал поговорить с ней по просьбе генерала, тоже.
Ничего удивительного, девочка всегда была очень самостоятельной.
— И не буду, — равнодушно бросил скайл, аккуратно повесил снятый китель на спинку кресла, до половины закатал рукава рубашки. — Слова ее больше не убедят, нужны действия.
Орлов, уже собиравшийся высказаться, вынужден был проглотить так и не сорвавшиеся с губ слова. Просто стоял и смотрел, как Искандер резким ударом выбил из бутылки пробку, только прикрыв дно, разлил бесцветную жидкость в два бокала.
— Я чего-то не знаю? — полюбопытствовал он, тут же «ухватив» суть проблемы.
— А вот это мы скоро и узнаем! — заговорщицки улыбнулся ему Искандер, смакуя единственный глоток.
У Орлова от сердца отлегло. Он и не замечал, что вот уже больше года не узнавал адмирала. Помнил того быстрым на решения, твердым в своих убеждениях. Не без излишней упертости, но пороком это назвать сложно, если только недостатком, который можно было и учитывать и… бороться.
Мнимая смерть Наташи словно приоткрыла иного скайла, истинного сына своей расы. Невозмутимость, холодное спокойствие и ранившая его, генерала, отстраненность. Со временем он почти привык, но вот только сейчас понял, насколько ему не хватало задора в глазах адмирала.
Оставалось лишь узнать, что заставило того «ожить», скинуть маску, которая едва не стала его образом.
Или… Орлов не удержался от невольной улыбки. У него были некоторые подозрения в отношении Искандера, теперь он мог поздравить себя с тем, что сработал его самый невероятный прогноз.
Все, что генерал имел возможность наблюдать в последнее время, было планом. А ведь Искандер упоминал про два года, но он, Орлов, предпочел проигнорировать, посчитав, что тот просто дает время Наташе освоиться.
Это было так. Зная свою дочь, генерал догадывался, что и новое звание и соответствующая ему должность не заставят себя ждать. Его девочка не растратила тот потенциал, который заметил в ней Шторм, продолжая его активно использовать. Рано или поздно этот факт должен был сыграть. Так и произошло. Конвой на Штанмар открыл ей дверь в будущее, возвращение из сбитого прыжка укрепило позиции, а звание литара у скайлов и поставленная точка в истории с короной кангора заставили обратить на нее внимание и в Штабе Объединенного флота Галактического Союза.
Как видно, Искандер тоже учитывал подобные изменения в жизни своей невесты. Но… если для генерала это было едва ли не самым важным, то скайл разыгрывал и иную партию.
— Аронов и Лея — твоя затея?
