– О горе тебе, Чакравартин!
– После этого я вышел в мир смертных людей и отправился в город Лхасу.
– Лхаса? Что это за город? Никогда не слыхала! Расскажи мне о нем, господин мой.
– Я и хотел это сделать. В человеческом мире всего девять городов, из которых можно перейти во Внемирье. Лхаса – главный из этих городов, столица столиц.
– Что означает слово Лхаса?
– Это тибетский язык. На нем слово Лхаса означает «божественное место» или «обитель богов». Видишь ли, дорогая, задолго до того, как на этом месте появились люди, там жили боги. Они были добры и милостивы и учили первых людей разным искусствам. Но потом наступила пора, когда в Лхасе стало слишком много смертных, и тогда боги, отдав последние наставления, поднялись во Внемирье. Помня заветы богов, великий царь Сронцзангамбо основал вокруг Лхасы первое Тибетское государство. Он перенес в Лхасу свою столицу из долины реки Ярлунг. На вершине холма Марпори великий царь построил свой дворец, которому не было равных по красоте. Тогда же были основаны храмы Джоканг и Рамоче. Храм Джоканг был построен великим царем для хранения священного изображения Будды Акшобья. Это изображение в качестве приданого привезла в Тибет непальская принцесса Бхрикути, одна из двух жен царя. Тогда же для другого изображения Будды – Джово Шакьямуни, которое привезла китайская принцесса Вэньчэн, вторая супруга царя, был построен храм Рамоче. Потом было время, когда над Лхасой возвышались другие города, но когда к власти пришел далай-лама, великий духовный отец, Лхаса снова стала столицей. К тому времени дворец великого царя пришел в упадок и далай-лама построил на его руинах дворец Потала. О как прекрасен этот дворец! Даже дворцы Небесного Отца Амитабы Акшобья не так красивы! Дворец огромен и напоминает гигантскую бело-красную стену, раскинувшуюся над всем городом. Потала означает «священная гора» или «рай». Там множество золота и драгоценных камней, а главное – религиозных святынь.
– Вот бы мне увидеть этот дворец!
– Дорогая, не знаю, возможно ли это. Какие-то люди, называющие себя революционной армией Китая, действуют сейчас в Лхасе. Они захватили дворец Потала, дворец Норбулингка – летнюю резиденцию далай-ламы – и храм Джоканг. Говорят, со священных ступ ободрали все золото и драгоценные камни. Некому больше крутить молитвенные барабаны и почитать Будд, паломников держат в тюрьмах и не пускают к святыням.
– Какое кощунство!
– Да, милая. Но боги наслали за это смертную язву на людей, особенно на революционную армию. Многие умирают прямо на улицах, труповозки переполнены. Иногда даже некому прибрать трупы. Зловоние восходит до небес.
– Горе тебе, милая Лхаса!
– И наконец, я отправился в землю индов, в их столицу Дели, и узрел своими очами Погубителя.
– Как же он выглядит?
– Это самый красивый и разумный мальчик двух лет, если б у нас не было нашего сына.
– О боже!
– Он великое зло, и нет того, кто противостоял бы ему…
– Есть! – подпрыгнул Сидор.
– О небо! – воскликнула Мой-нян. – Она проснулась!
– Скорее уж оно, – сыронизировал Сидор.
– Страдалец, – покивал головами Кайминшоу. – Крепись. Где твое настоящее тело?
– Его разрубил на куски бог Мара и продемонстрировал эти куски Собхите, – сказал Сидор. – В общем, все весело, да?
– Что ты можешь нам сказать, страдалец?
– Я – мессия, – сурово поведал Сидор. – Есть такое тайное общество «Предвестники зари». Они подготовили меня для того, чтобы я уничтожил Собхиту.
– Но как ты сможешь это сделать?
– Пока не знаю, – развел руками Сидор. – Раньше я был просто журналистом, потом стал писателем, а теперь вот я – мессия.
– Знаю одно – мы должны помочь тебе, – сказал Кайминшоу. – Вот что. Я сам отправлюсь с вами во Дворец Прета-Локи и расспрошу обо всем тетушку Дзендзян. А теперь отдохни, страдалец. Жена, отведи гостью в его спальню. Ох, теперь я буду путаться с родами!
Сидор на это только горько усмехнулся.
Мой-нян отконвоировала Сидора в его спальню и пожелала спокойной ночи. И Сидор, хоть поначалу и мучился от бессонницы, все-таки задремал. И на сей раз снилось ему, что он в совхозе «Кривая Мольда» раскапывает с учеными метеорит.
Пришло утро, а с ним – день беззаботного времяпровождения. Пока тетушка Дзендзян постилась, наши герои решили отправиться на пикник. Всей компанией, включая маленького Гершама и его кормилицу.
Для пикника нашли прекрасное место – возле озерка, где росла изумрудная мягкая трава. Мужчины стали заниматься шашлыками (идею именно шашлыков, а не утки по-пекински предложил Сидор), женщины болтали и играли с Гершамом. Когда же вино было выпито, шашлыки съедены, а Гершам наигрался и заснул около брюха Анны Николаевны, наступило время какого-нибудь интересного рассказа. Его и предложила внимательным слушателям ведьма Анна Николаевна Гюллинг.
– Дошло до меня, о благороднорожденные, – так начала она свое повествование, – что жил в великом городе Нью-Йорке один человек. Звали его Билли, и был он весьма искусен в создании сайтов, чатов, блогов и прочих таких же компьютерных чудес. Для тех, кто не знает, что такое компьютерные чудеса, я потом дополнительно объясню, а пока, во славу пророка, двинемся дальше, повествуя эту историю.
И было у Билли, о благороднорожденные, всего шесть жен. Да не простых, а виртуальных. Встречался он с ними на своем сайте (адрес этого сайта я, простите, вспомнить не могу) и предавался различнейшим виртуальным наслаждениям. Для тех, кто не знает, что значит виртуальный, я предложу подставить слово «воображаемый», и все станет практически понятно.
Вы спросите, как шесть жен делили Билли между собой и не ссорились. Я вам отвечу: в воображаемом мире все можно. И шесть жен тоже. Они не ревнивы, не буйны, только остры на язычок. А теперь пора пришла рассказать о каждой жене.
Первую жену звали Эликсир Разума, и была она очень-очень умной. В четыре года она могла решать задачи по тригонометрии, в десять лет доказала теорему Ферма, в двенадцать лет опровергла аксиому Крейтцфельдта – Якоба. Она защитила две докторские диссертации (не спрашивайте у меня, что это такое), написала двенадцать научных книг и взялась за писание тринадцатой. Не было в мире вопроса или проблемы, по которым она не составила своего суждения. Эликсир Разума в реальной жизни преподавала концептуальную генетику в престижнейшем университете и при этом была просто красавицей.
Вторая жена звалась Беззаботной Птичкой, и была она при всех своих несомненных внешних достоинствах абсолютно глупой. Она могла написать слово «корова» с тремя орфографическими ошибками, с детства не любила читать и писать, а уж про математику и говорить нечего – тут Птичке в тупости просто не было равных. Зато она до смерти любила наряжаться в яркие наряды, красить лицо дорогой косметикой и покупать бесчисленные сумочки. Не было в мире загадки более удивительной, чем загадка Беззаботной Птички, а именно – как она при своих малых мозгах ухитрилась стать ведущей моделью модного дома Нины Риччи. Не спрашивайте у меня, как это вышло, просто примите на веру.
