"Он уж много лет не покидает Колыбели… говорить на
разные голоса и смеяться и то перестал… последним к Блейну подступался Ардис… а
когда Ардис не сумел ответить, что было спрошено, Блейн убил его голубым
огнем".
"Если он заговорит со мной, я, наверное, рехнусь",
– подумал Эдди.
Снаружи ворвался ветер; в высокий выпускной проем,
прорубленный в торце здания, полетела мельчайшая дождевая пыль. Молодой человек
увидел, как она бисеринками оседает на стекле Блейна.
Он вдруг вздрогнул и быстро огляделся.
– За нами следят. Я чувствую.
– Я бы совсем не удивилась. Подвези меня поближе к воротам,
Эдди. Хочу получше рассмотреть эту коробку.
– Ладно, только не трогай. Вдруг она под током…
– Если Блейн хочет зажарить нас, то зажарит, – откликнулась
Сюзанна, глядя сквозь прутья ограды на спину Блейна. – Сам знаешь не хуже меня.
И Эдди промолчал, понимая, что это чистая правда.
Внешне коробка походила на гибрид переговорного устройства и
охранной сигнализации. В верхнюю половину был вмонтирован динамик с чем-то
вроде кнопки "ГОВОРИТЕ/СЛУШАЙТЕ" сбоку. Под динамиком ромбом
располагались цифры.
Под ромбом помещались еще две кнопки; на них печатными
буквами, Высоким Слогом, значилось "КОМАНДА" и "ВВОД".
Сюзанна глядела недоуменно и с сомнением.
– Как ты думаешь, что это за штука? Похоже на какое-то
устройство из научно-фантастического фильма.
Конечно, похоже, понял Эдди. В свое время Сюзанна, вероятно,
раз-другой сталкивалась с системой охранной сигнализации – в конце концов, она
жила среди манхэттенских богачей, пусть они и принимали подобное соседство без
излишнего энтузиазма, – но те электронные устройства, какие были доступны в ее
шестьдесят третьем, и те, какие появились к его восемьдесят седьмому, разделяла
подлинная пропасть. "И потом, мы очень мало говорили о различиях, –
подумал молодой человек. – Интересно, что подумала бы Сьюзи, скажи я ей, что,
когда Роланд уволок меня сюда, президентом Соединенных Штатов был Рональд
Рейган? Наверное, что у меня не все дома".
– Это охранная система, – сказал он. Потом, невзирая на
истерические протесты инстинктов и нервов, заставил себя протянуть правую руку
и большим пальцем нажать на переключатель "ГОВОРИТЕ/СЛУШАЙТЕ".
Не затрещали электрические разряды, вверх по руке Эдди не
побежало смертоносное голубое пламя. Никаких признаков того, что коробка
по-прежнему куда-то подключена, не было.
"Может быть, Блейн действительно мертв. Может, он
все-таки скапутился".
Но на самом деле Эдди не верил в это.
– Але? – сказал он, и перед его мысленным взором появился
несчастный Ардис – бедняга истошно вопил, пока голубой огонь поджаривал его,
как в микроволновой печи, плясал по лицу и телу, вытапливал глаза и поджигал
волосы. – Але… Блейн? Есть тут кто?
Он отпустил кнопку и стал ждать, одеревенев от напряжения. В
его руку тихонько пробралась рука Сюзанны, холодная и маленькая. Ответа не
было, и Эдди – с еще большей неохотой – опять вдавил кнопку.
– Блейн?
Он отпустил кнопку. Подождал. Коробка по-прежнему молчала, и
Эдди, как это частенько бывало с ним в минуты стресса и страха, захлестнула
опасная бесшабашность. Когда подобное беспечное бесстрашие завладевало им,
возможные последствия того или иного поступка теряли всякую важность.
Ничтотогда не имело значения. Так было в Нассау, когда Эдди поставил на место
смуглого Балазарова связного, так было и сейчас. И если бы Роланд видел Эдди в
миг, когда молодого человека обуяло это безрассудное нетерпение, он понял бы,
что Эдди не просто похож на Катберта; он присягнул бы, что Эдди и естьКатберт.
Эдди яростно придавил кнопку подушечкой большого пальца и с
сочным (и насквозь фальшивым) британским акцентом заревел прямо в динамик:
– Привет, Блейн! Здорово, старина! Это Робин Лич, ведущий
передачи "Богатые и безмозглые: стиль жизни"! Я здесь, чтобы сообщить
вам – на скачках, которые проводит издательский дом "Клиринг",
вывыиграли в тотализатор шесть миллиардов долларов и новый
"форд-эскорт"!
В вышине мягко, всполошенно захлопали крылья: взлетали
испуганные голуби. Сюзанна ахнула. На ее лице был написан ужас набожной
женщины, услыхавшей, как ее муж кощунствует в храме.
– Эдди, перестань! Остановись!
Эдди не мог. Губы его улыбались, но в глазах блестел
истерический страх, смешанный со злостью и разочарованием.
– Ты со своей однорельсной подружкой, Патрицией, проведешь
шика-а-арнейший месяц в живописном Джимтауне, будешь пить только лучшее вино и
жрать только самых красивых непорочных дев! Ты…
– … ш-ш-ш-ш…
Эдди осекся и посмотрел на Сюзанну. Он ни на миг не
усомнился, что это она шикнула на него (во-первых, она уже пыталась заткнуть
ему рот, а во-вторых, и в главных, кроме них двоих здесь больше никого не
было), однако в то же время молодой человек понимал, что Сюзанна тут ни при
чем. То был другойголос – голос очень маленького и очень испуганного ребенка.
– Сьюзи, ты сейчас не…
Отрицательно мотая головой, Сюзанна подняла руку и показала
на коробку переговорного устройства. Эдди увидел, что кнопка с пометкой
"КОМАНДА" излучает очень слабый перламутрово-розовый свет. Того же
оттенка, что и поезд, спящий на своей стоянке за оградой.
– Ш-Ш-Ш… НЕ БУДИТЕ ЕГО, – скорбно предостерег детский
голосок. Он плыл из динамика, тихий, как вечерний ветерок.
– Что… – начал Эдди. Потом он тряхнул головой, потянулся к
переключателю ГОВОРИТЕ/СЛУШАЙТЕ и осторожно нажал на кнопку. Когда он заговорил,
зычный рык Робина Лича сменился тихим заговорщицким шепотом. – Что ты такое?
Кто ты?
Он отпустил кнопку. Они с Сюзанной смотрели друг на друга
большими глазами детей, вдруг узнавших, что делят кров с опасным взрослым –
возможно, психопатом. Откуда такие сведения? Ну как же, им сказал другой
ребенок – ребенок, который уже давно живет бок о бок с этим психопатом, прячась
по углам и тайком выбираясь оттуда только тогда, когда знает, что взрослый
спит; перепуганный малыш-невидимка.
Динамик молчал. Эдди ждал, ничего не предпринимая. Тянулись
секунды. Они казались такими долгими, что за каждую можно было бы успеть
прочесть от корки до корки целый роман. Наконец молодой человек потянулся к
кнопке, и тут слабое розовое свечение возникло вновь.
– Я – БЛЕЙН-МАЛЕНЬКИЙ, – прошептал детский голосок. – ТОТ,
КОГО ОН НЕ ВИДИТ. ТОТ, О КОМ ОН ПОЗАБЫЛ. ТОТ, КОГО ОН ЧИСЛИТ ПОКИНУТЫМ В
ЧЕРТОГАХ МЕРТВЕЦОВ, В ПОКОЯХ ГИБЕЛИ И РАЗРУШЕНЬЯ.
