— Роланд, смотри! — выкрикнул Эдди. Монотонный, дурацкий,
нескончаемый ветер свистел у него в ушах. Боже правый, так и свихнуться
недолго. — Внимательнее смотри! Сейчас я заполню пробелы в твоем долбанном
образовании! Сейчас я тебе покажу, что бывает, когда кто-то пытается нагребать
братьев Дин!
Он занес нож над горлом стрелка.
Глава 2
Предвестие перемен
1
Август 1959
Когда полчаса спустя молодой врач вышел на улицу, Хулио
стоял, прислонившись к машине скорой помощи, которая так и была припаркована на
стоянке отделения экстренной помощи больницы Сестер Милосердия на 23-стрит.
Каблук остроносой туфли Хулио опирался о переднее крыло. Он успел переодеться в
кричащие розовые штаны и голубую рубашку, на левом грудном кармане которой
золотыми стежками было вышито его имя — его униформа лиги игроков в кегли.
Джордж поглядел на часы: команда Хулио, «Превосходные латиносы», уже вовсю
гоняла шары.
— Я думал, что ты уже смылся, — сказал Джордж Шейверс,
молодой врач, живущий при больнице Сестер Милосердия. — Как твои парни думают
выиграть без Чудо-Крюка?
— Меня подменил Мигуэль Балазе. У него рука не такая верная,
но иногда он бывает в ударе. Все у них будет в ажуре, — Хулио помедлил. — Мне
любопытно, чем там закончилось. — Хулио работал в больнице шофером. Кубинец с
чувством юмора, о котором, как был уверен Джордж, и сам даже не подозревал. Он
огляделся. Никого из фельдшеров — из тех, кого он возил — поблизости не
наблюдалось.
— А где все? — спросил Джордж.
— Кто? Эти долбанные близнецы Боббси? А ты как думаешь, где
они могут быть? Поехали в Виллидж, поблядовать с черномазыми шлюхами. Ты
думаешь, она выкарабкается?
— Без понятия.
Он пытался напустить на себя глубокомысленный вид и
показать, что все знает, но на самом-то деле дежурный врач и подоспевшие
хирурги забрали чернокожую женщину быстрее, чем ты успеваешь произнести: О дева
Мария, помилосердствуй (а именно эти слова и рвались с его губ — видок у той
женщины был неважный: казалось, долго она не протянет).
— Она потеряла чертовски много крови.
— Да, хорошего мало.
Джордж — один из шестнадцати ординаторов при больнице Сестер
Милосердия — входил также в группу из восьми человек, занятых новой программою
«Скорый Выезд». Предполагалось, что команда скорого выезда из одного врача и
двух фельдшеров иной раз в критическую минуту может перетянуть чашу весов между
жизнью и смертью в пользу первой. Джордж знал, что большинство водителей,
медсестер и фельдшеров считали, будто зеленые ординаторы, только-только
начавшие медицинскую практику, скорее гробят, нежели спасают таких «экстренных»
пациентов, и все-таки Джордж был уверен, что польза от этой программы была.
Иногда.
В любом случае, больница могла гордиться своей «связью с
общественностью», и хотя молодые врачи, занятые в программе, были не прочь
повозмущаться насчет сверхурочных восьми часов (причем, неоплачиваемых) в
неделю, Джордж Шейверс не сомневался, что коллеги его испытывают те же чувства,
что и он сам: гордость, осознание своего долга и способности справиться с любой
задачей.
А потом как-то ночью он выехал к Айдлеуайлду, на место
крушения самолета «Трай-Стар» компании TWA. На борту было шестьдесят пять
пассажиров, шестьдесят, по определению Хулио Эстевеса, ПНМ — погибли на месте,
— а трое из оставшихся пяти выглядели не лучше того месива, которое ты
выгребаешь из прогоревшей топки… с той только разницей, что тот хлам, который
ты выгребаешь из угольной топки, не стонет, и не кричит, и не умоляет тебя дать
ему морфий или лучше добить. Если ты вынес это — подумал он после, вспоминая
обуглившиеся конечности, что валялись среди остатков алюминиевых щитков,
обломков сидений и искореженной груды металла, который когда-то был хвостовым
оперением, с цифрой «17», большой красной буквою «Т» и куском буквы «W»,
вспоминая глазное яблоко на обожженном дорогом чемодане, плюшевого медвежонка с
пуговичными глазками рядом с красной босоножкой, в которой еще была детская
ножка, — если ты вынесешь это, детка, ты вынесешь все. И он действительно
справился. Справлялся, пока ехал домой. Справлялся за поздним ужином из индейки
перед теликом. Заснул он без проблем, что послужило безоговорочным
доказательством тому, что он сумел справиться. А потом, в самый глухой
предутренний час, он проснулся, спасаясь от жуткого кошмара: ему приснилось,
что на обугленном чемодане лежит не игрушечный медвежонок, а голова его мамы, и
глаза у нее открыты, и они тоже обожжены, и выражение у них такое же мертвое и
застывшее, как в глазах-пуговичках плюшевого медвежонка; рот открыт, обнажая
переломанные зубы, которые были здоровыми и безупречными до того страшного
мига, когда в самолет, заходящий на посадку, ударила молния, и она шепчет: Ты
не сумел спасти меня, Джордж, ради тебя мы во многом себе отказывали, чтобы у
тебя было все, мы многого не позволяли себе, чтобы только у тебя было все; твой
отец уладил все с этой девушкой, чтобы у тебя не было неприятностей, а ты
ВСЕ-ТАКИ НЕ СУМЕЛ СПАСТИ МЕНЯ, БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, и он проснулся с диким криком,
смутно осознавая, что кто-то дубасит по стенке, но ему было сейчас не до этого:
он бросился в ванную и едва успел склониться над унитазом в коленопреклоненной
позе кающегося грешника, как весь его ужин выплеснулся наружу — дымящийся и
горячий, все еще пахнущий разогретой индейкой. Все еще стоя на коленях, он
заглянул в унитаз на полупереваренные куски индейки и морковки, которая
сохранила свой первоначальный аппетитный цвет, и тут в сознании его вспыхнули
алые буквы. Одно только слово:
ХВАТИТ
Правильно.
Именно так:
ХВАТИТ
Пора кончать с этой работой по сбору костей. Пора прекращать
это дело, потому что:
ХВАТИТ
ХОРОШЕНЬКОГО ПОНЕМНОЖКУ
Пора прекращать. Как там в мультике говорил Пучеглаз: Это
все, что я могу еще вынести, а я ничего больше не вынесу. Пучеглаз попал в
точку.
Он спустил воду и, вернувшись в постель, почти мгновенно
заснул. Проснувшись же, обнаружил, что по-прежнему хочет быть врачом, в этом он
абсолютно уверен — и это было так хорошо, что, может быть, стоило целой
программы, как ее ни обзови: «Срочный выезд», «Ведерко крови» или «Угадай
мелодию».
Ему по-прежнему хочется быть врачом.
Он знал одну женщину, занимавшуюся рукоделием. Из последних
денег наскреб он десять долларов и заказал ей маленькую старомодную вышивку:
ЕСЛИ ТЫ ВЫНЕСЕШЬ ЭТО,
ТЫ ВЫНЕСЕШЬ ВСЕ.
Да. Правильно.
Случай в подземке произошел месяц спустя.
