Разместились в маленькой чистенькой гостинице. Все отправились отдыхать, а они, оставив вещи в номере, на поиски архива епископа. С трудом, но добрались до цели. Долго уговаривали показать им бумаги. Но не удачно. Граф был расстроен. Девушка прикидывала, как, обойдя, ломающий их планы запрет, решить задачу. Подумав, Яна предложила ему не мудрить, напоить сторожа и забрав ключи проникнуть в помещения самим без разрешения. Если такой трюк проходит дома, то почему здесь на дармовщинку будет осечка. Вернувшись в гостиницу, купили у своих же туристов пару бутылок водки и вечером отправились на дело. Сторож долго не ломался. Выпив всю водку, он отключился. Но рисковать не стали. Граф ушёл на поиски. Яна осталась караулить. К рассвету он появился, но по лицу и поведению ей стало понятно, что пустой. Приведя в сторожке всё в прежний вид. Убрав следы попойки, и вернув ключи, она принялась утешать Ральфа. Как мужчины быстро кидаются в панику, просто беда какая-то с ними. Ведь это только начало и по всем правилам оно мало вероятно должно быть удачным. Чтоб успокоиться прошлись по набережной. Вопреки её ожиданиям народу было не мало. Набережная просто переливалась голосами. Кто катался на роликах, кто просто дышал воздухом, кто получал удовольствие с бокалом пива. Странно, но это место чудным образом успокаивает и снимает усталость. Вернулись в гостиницу и, отдохнув, отправились дальше. Нарвавшись на запрет, уже не паниковали. Действовали после отказа вновь тем же способом. Опять напоив сторожа, он ушёл на поиски, а она осталась на карауле. Раньше рассвета она уже его не ждала. Он примерно так и вернулся, только на этот раз держа в руке старую кожаную тетрадь. Они заперли здание, повесили ключи на место и побрели по спешащим встретить рассвет улицам в ещё спящий сквер. Хотя уставшая Яна с удовольствием отправилась бы сейчас в гостиницу отдохнуть. Она шла молча, ни о чём не спрашивала, давая возможность ему решиться самому на разговор. Пройдясь по дорожкам, сели на скамейку.
— Ты ничего не спрашиваешь? — повернулся он к ней.
— Я понимаю ваше состояние, граф. Вам хочется осмыслить то, к чему прикоснулись. Так зачем же мешать.
— Вы правы, сударыня. Это дневник его. По сути, он был одиноким человеком. Его другом и душой была вот эта тетрадь. Нам повезло, она сохранилась. Интересно, но для нас не существенно. Хотя, если листать дальше… Правда, многое уже не прочесть, но кое — что я нашёл. Ему в дар принесла этот драгоценный гарнитур одна из его прихожанок. Только ему был подарен браслет и кулон. А кольцо осталось у неё. Но случилось так, что после смерти дамы, ушедшей в тот мир раньше его, её сестра, принесла ему и кольцо. Вот почему кольцо подходило на женскую ручку. Сам гарнитур был подобран под цвет его мантии. Когда-то в юности он дал девушке надежду, но жизнь распорядилась по-другому. И вот она на самом закате земного бытия преподнесла ему эти драгоценности в дар. Но он так и не смог их на себя одеть, а после её трагичной смерти решил вообще подарить их мне. Это, пожалуй, всё. Яна, я уничтожен. Там нет ничего о их тайном свойстве. Похоже, он даже не знал об этом. Мы свернём наше путешествие или будем продолжать?
— Обязательно продолжим.
Это, однако, ничего не давало. Для девушки такой поворот был не меньший удар. Она так рассчитывала на эти записи. Прочли и тайна у них в кармане. Мечталось сделать его человеком… И вдруг бах, трах и мимо. Но она взяла себя в руки и попробовала размышлять в слух.
— Ральф, но совсем бестолково наше старание не прошло. Мы знаем, что эти украшения были подарены любящей женщиной любимому человеку. Причём на самом закате жизни.
— И что это нам даёт?
— Зная свойства этих камней, мы можем предположить.
— Не понимаю, — развёл он руками. — С моими предположениями туго.
— Не торопись, послушай… Похоже то, что она рассчитывала на их встречу после… загробной жизни.
— Но отчего вы так решили, сударыня?
— Она надеялась, что, нося эти вещи, он поймёт их суть и действие. А, подняв её из гроба, прославится слывя почти богом. Но всё вышло иначе. Ваш дядя их даже не одел, а её сестра, сняв с покойницы кольцо, отдала ему, воссоединяя с набором. Тем самым лишив её тело восстановления. Душа получив свободу ушла в иной мир. Но вот вам граф эта тайна может сыграть на руку.
— Но как?
— Мы найдём Луизу и вы поднимете её. При условии, что на её пальчике осталось ваше кольцо. По крайней мере, мы проверим правильность нашей догадки.
— Даже, если это так. Два призрака в чужом мире зачем…
— Тоже верно… Но, граф, вы можете поговорить с ней, рассказать друг другу массу приятных вещей. Разве пообщаться с любимой, это не счастье…
— Вы правы, правы, чёрт побери. Не этого ли я хотел… Ни к этому ли стремился. Пусть мы не сможем стать людьми, но сможем пообщаться… А потом, наговорившись, мы уснём рядом. Навсегда. Ты права, крошка! Права!
— Ну вот. Только я не согласна, что вам надо уходить… Это вовсе необязательно.
— Яна не упрямься. Именно уход. Когда мы подадим знак. Ты превратишь камнем браслета нас в прах. Вещи эти заберёшь с собой. Они останутся, как память о нашей истории у тебя.
— Давайте не забегать вперёд. К тому же двигать телегу вперёд лошади это не лучший показатель. На ней может не быть кольца… и мало ли ещё какая ерунда нам помешает.
— Хорошо, что теперь у нас по плану?
— Склеп. Ищем ваш фамильный склеп.
— А, если её там нет?
— Будем рассуждать дальше. Но сдаётся мне, что ваш отец, после смерти её матери, считая Луизу своей дочерью, увёз её в своё родовое гнездо. Надо ехать Ральф в места, где вы родились. Тем более войной и временем ваше родовое гнездо не разрушено. Не удивляйтесь, я поковырялась в интернете и выудила всё меня интересующее.
Они вернулись в гостиницу. Он откинулся в кресло и предался раздумьям о предположениях Яны. А девушка забралась в постель. Но события дня продолжали вертеться в голове, отгоняя сон, даже тогда, когда в мотеле обнимая мягкие высоко взбитые подушки, она была уставшей до такой степени, что казалось не могла ни только думать, а и читать, смотреть телевизор. Попробовала заснуть, но ничего не получилось. Покрутилась. Нет, никак не спалось. Во всём теле испытывалось напряжение. От многочасовых непростых поисков, раздумий о своей судьбе, о Ральфе… В душу заползало неясное ощущение тревоги и совсем чего-то неизвестного. Граф не шелохнулся, не повернул голову… Застыл, как изваяние и лети всё в тар тарары. Ему проще. В конце концов, она завернулась в одеяло и, уткнувшись лицом в подушки, беззвучно заплакала. И всё-таки усталость взяла верх. Её сморил сон. Но долго покоем наслаждаться не довелось. Группа отправлялась дальше. Предложенный маршрут пока подходил им. Через несколько минут освежившись, она была готова. Смотрели Мюнхен. Задрав вместе с туристами головы, стояли глядя на башню мюнхенской ратуши. Где высоко под бой башенных часов двигались ярко раскрашенные забавные фигурки. Над забитым народом Мариенплаце плыл тревожный звон. На нижнем ярусе её плясали бондари. На верхнем проходил рыцарский турнир. Яна подумала о том, что он не прекращается никогда. Будь то дождь, будь то снег, они сражаются. Бьются себе и бьются. Наверное, до чёртиков им это всё надоело. Такая же бесконечная болтанка у Ральфа. Не отставая от группы, постояли у тупоконечных одинаковых башен Фрауэнкирхе-символа города, не произвёдших на неё никакого впечатления. Она не спускала глаз с Ральфа, он нервничал. А башни?… Куда ни глянь, повсюду полно церквей, в небо взметнулись десятки острых шпилей, было бы желание смотреть. Этот день был такой же, как и предыдущий, только ещё труднее и утомительнее. Дальше поехали на железнодорожный вокзал, что находился в центре города. Он ей показался неприглядным и сумрачным. К вечеру вернулись в гостиницу. А с утра новый маршрут. Пока везение на лицо, как раз тот, который им нужен. Походив немного с группой по сонному мирку маленького старинного городка, утопающему в зелени городского парка, послушав гида, они, предупредив руководителя, потихонечку отстали. Время не ждёт, его механизм приведён ими в действие. Надо добраться наконец-то до цели и покончить с этим подвешенным состоянием. Всё правильно, самый час двигаться вперёд.
