— Даниэль! — Неуверенно позвала я. — Ты можешь говорить?
— Могу, — ворчливо отозвался вампир. — Крест убери!
Ага, вот сейчас взяла и убрала!
— Тогда меня твой противник загрызет.
— …… я таких ……. противников!!! — от души выдал вампир. — А где этот урод сейчас?!
— И вовсе даже не урод, а очень симпатичный мальчик, — отозвалась я, разглядывая Мцыри. — В кавказском стиле, но очень даже ничего. Этакий пупсик.
Мцыри перекосило.
— Ты что — издеваешься надо мной, смертная!?
— А ты что — бессмертный? — едко отозвалась я. — То-то от креста шарахаешься! Пальчик обжечь боишься? Двадцать первый?
Вампир зашипел, но почему-то меня это не испугало. Дура, наверное.
— Убить его. Убери крест — и я ему голову оторву, — внес предложение Даниэль.
Я фыркнула.
— Даниэль, тебя что — башкой приложили!? Или по чувствительному месту наподдали!? Мы не можем его убивать. — Мцыри чуть шевельнулся в своем углу, и я тут же добавила специально для него. — Пока не можем. То есть нам это не нужно. Он же из вертикали Дюшки, так? Андрэ твой господин? — Теперь я обращалась непосредственно к своему противнику.
— У нас используется термин «протектор», - подсказал Даниэль. — Если его господин не креатор, но повелитель. Мечислав — протектор Бориса и Вадима. Мой креатор и протектор — Елизавета.
— Отлично. — Я держала крест перед собой, как знамя. И обратилась прямо к вампиру. — Послушай ты, прости, не знаю твоего имени…
— Хасан его зовут, — подсказал Даниэль, так же, не открывая лица. Крест в моей руке горел маленькой сверхновой звездой.
— Так вы знакомы?
— Не так и много вампиров в городе, чтобы я кого-то не знал, — отозвался мой любимый вампир.
— Ну вот, знакомые, а чуть друг друга не загрызли! И не стыдно вам?
Стыдно вампирам не было. Поэтому я обратила свое внимание на Хасана.
— Мальчик…
— Не называй меня так, смертная!
В голосе вампира было столько праведного возмущения, что я поневоле фыркнула. Но не дедушкой же его называть!? Глупо как-то!
— Хорошо. Господин зубастик, убить мы друг друга всегда успеем. Или убить или попробовать. А пока давай поговорим. Мне не нужны никакие Дюшкины тайны, но это — патовая ситуация. Ты с нами не справишься, а нам не хотелось бы тебя убивать раньше времени.
Кажется, клыкастик был удивлен.
— Почему, смертная?
Ну, все, пробили вампира на разговор. Теперь главное, чтобы он не замкнулся.
— У меня имя есть. Леоверенская Юлия Евгеньевна, можно Юля, можно — «на ты». Не слышал?
— Это ты нашего протектора козлом в глаза назвала?
— Я, — расплылась я в широкой улыбке. Приятно, когда о тебе слышали. Это облегчает работу.
— Ты или крутая или дура, — поставил мне диагноз вампир.
Я фыркнула. Я-то ответ давно знала.
— Я поспорила, — объяснила я. — У меня выбора не было. А как тебя зовут? Даниэль нас хоть и представлял, но все-таки…
— Можешь называть меня Хасан.
— Хасан, — попробовала я на вкус его имя. — Прости, но я о тебе раньше не слышала.
— Это не так страшно, — вампир вполне оправился от потрясения, облизнул окровавленные губы и теперь старался выглядеть как можно более независимо. — Почему вы не можете меня убить?
— Не хотим, — поправила я. А уважения в голосе прибавилось, прибавилось… К чему бы это? Не к
войне ли с Турцией? — Теоретически мы можем прикончить тебя прямо сейчас. Я уберу крест, и Даниэль вырвет тебе горло.
— Если сумеет, — усмехнулся Хасан.
— Сумею, — огрызнулся Даниэль, приподнимаясь на четвереньки и так же закрывая рукой глаза. — Сколько тебе лет, мальчик!? Сто!? Двести?! Не больше!
— Не твое дело! — огрызнулся мальчишка, отступая на шаг.
— Сто тридцать два, — вдруг сказала я. Сама не знаю, с какого перепугу. Но цифра словно всплыла у меня в голове. Ну, я и ляпнула. На божественное дурачество!
Хасан так шарахнулся в сторону, что ударился локтем об стену. Рука его пошла вверх и свет от креста полоснул его по глазам. Вампир зашипел и опять прикрыл их ладонью.
— Откуда ты знаешь, смертная!?
Как он мне надоел с этой «смертная»! Можно подумать, что его пришибить нельзя!
— Никто не бессмертен, Хасан. Меня зовут Юля.
Я решила, что пришло время надавить. Пусть будет хотя бы немного вежливым. Мы с Даниэлем сильнее и мы диктуем условия. Вот и пусть выказывает нам хотя бы минимальное уважение. А так мне безразлично кто и как меня называет. Как дедушка скажет: «Зови хоть унитазом, но не думай, что я позволю себя так использовать».
— Откуда ты знаешь, Юля? — уважения в голосе прибавилось, но не намного.
— Я не просто смертная. Я еще и фамилиар.
— Ну и что? Фамилиары не имеют таких сил.
— А я вот имею, — это прозвучало немного по-детски, но иначе я не могла. — Я еще сама не знаю предела своих сил. И не хочу проверять это на тебе.
— Давай проверим, — предложил Даниэль.
— Помолчи!!! — Вконец озверела я. — Короче, Хасан, если я тебя сейчас пришибу и в подвале закопаю, то твой протектор немедленно узнает радостную весть. А у него мой друг. И я не хочу, чтобы эта сволочь оттяпала Мечиславу что-то жизненно необходимое.
— Может еще и не оттяпает, — проворчал Даниэль.
— Ты замолчишь или нет!? — зашипела я не хуже вампира. — Так вот, Хасан, я предлагаю тебе такой вариант действий. Больше никто не проснулся?
— Никто.
— Не врет, — определил вампир.
— Тем лучше. Кстати, а почему ты проснулся? Ты не так силен, чтобы чуять опасность?
— А ты не так сильна, чтобы определить мой возраст, — отбрил вампир. — У всех свои таланты. Мой — просыпаться среди дня и делать что захочу.
— В том числе выходить на солнце?
— Вот это нет.
— Ну, хоть что-то радует. Итак, вернемся к нашим баранам. Простите, вампирам. Мы можем тебя убить. Для меня это несложно. Нас двое и у меня освященные кресты. Ты нанесешь нам какие-то раны, но это ненадолго. Но я не хочу раньше времени тревожить Дюшку.
Вампиреныш схватил все с полуслова.
— И что ты мне предлагаешь?
— Я оставлю тебе жизнь. Ты не передашь ничего Андрэ?
— До вечера — нет.
— А Дюшка не может общаться с тобой мысленно? — уточнил Даниэль.
— Нет, — тут же ответил вампир.
