— Не знаю. Я постараюсь быть осторожна.
— Этого мало. Ты видела, что со мной было?
— Видела.
— А Мечислав еще похлеще устроит, если с тобой что-нибудь случится.
— Если переживет мою гибель.
— Вот именно.
Я покусала ноготь на большом пальце. Патовая ситуация. Идти надо. Безопасность я обеспечить не могу. То есть лучше туда не ходить. Но НАДО! И как быть? А почему только я голову ломаю? У меня тут целых два деда сидят. Причем им обоим за сто лет перевалило. Вот и пусть что-нибудь предложат.
— И что же делать?
— У нас есть деньги?
— Что-то есть.
Мы с Даниэлем вывернули карманы всем, кого обнаружили в доме. На меня, вампира и пятнадцать трупов обнаружилось около трех тысяч долларов. Было бы гораздо меньше, но в доме мы обнаружили шикарное пальто, а в кармане пальто — бумажник с деньгами. Вадим сунул две тысячи баксов в карман джинсов и кивнул.
— Этого хватит.
Остальное мы с Даниэлем поделили поровну. Мало ли что нас ждет. Вадим задрапировался в пальто оборотня, накинул на голову шарф — и мы отправились на улицу. Солнце почти ушло за горизонт, небо было все в тучах, но, выйдя на свежий воздух, вампир поежился и плотнее завернулся в ткань.
— Уши мерзнут? — сострила я.
— Нет. Солнце еще не село. Надо зайти в какой-нибудь магазин, купить мне шляпу и барсетку.
— Да и темные очки не помешали бы, — поддержала я.
Вадим признательно глянул на меня. Я не издевалась, я говорила вполне серьезно. Во-первых, образ должен быть выдержан в едином стиле. А солнечные очки в данном случае необходимость. Глаза у вампира очень чувствительны к свету. К счастью, мы были неподалеку от центра города с его бутиками (так и хочется сказать — ботиками). И мы отоварились в первом же попавшемся. Теперь Вадим, в длинном черном пальто, черной шляпе, черных очках и белом кашне выглядел как гангстер из Чикаго 30-х годов. Мы подумали — и купили ему приличные ботинки, джинсы и свитер. После этого мы обеднели на пятьсот долларов, но Вадим стал выглядеть как кинозвезда. И тут же уговорил меня купить ярко-красный кожаный комбинезон, который в другое время я бы и под расстрелом не надела. Но теперь, когда вампир говорил, что надо блистать сегодня вечером, мне оставалось только повиноваться. Но обувь я выбрала не шикарную, а удобную. Черные замшевые ботинки на замочке, на небольшом каблучке, легкие и теплые. Вадим ныл, что под такой костюм нужны алые сапоги на шпильке, но я рявкнула, что меньше всего мне нужно сломать ногу — и вампир отвязался. В итоге мы обеднели еще на триста долларов и отправились в милый такой магазинчик с лирическим названием «Джеймс Бонд». Магазин оправдывал свое название. Вадим немного побеседовал с продавцом и купил два жучка и маячок в виде крестика. Маячок я тут же одела на шею. Я немного стеснялась. Вырез на костюме был такой, что виднелся шрам под ключицей и большая часть груди. Вадим на мои протесты махнул рукой и заявил, что я ничего не понимаю. Наоборот, этот шрам надо всячески подчеркивать и выставлять напоказ, потому что он говорит о моей смелости и моем характере. Я была не согласна, но решила не возражать, пока самоуправство вампира не перейдет все границы. Увы! Вадим был парламентски вежлив, настойчив и непреклонен. Жучки тоже прицепили на меня, а наушники Вадим сунул к себе в карман.
— Буду тебя слушать. Если нужна помощь, скажи только: «Сегодня у меня весь день голова болела». Я в тот же миг рванусь к тебе — и твоим обидчикам не поздоровится.
Я послушно кивнула.
— Как прикажешь.
— Я не в том смысле, — чуть смутился вампир. — Юля, ты понимаешь, я лучше тебя во всем этом разбираюсь, так что…
— Вадим, — прервала его я, — а кем ты был при жизни?
— Занимался любимой профессией, — признался Вадим. — Я шпионил при французском дворе в пользу Николая Павловича! Ну, того, который еще Палкин.
Я захлопала глазами.
— Врешь!
— Да никогда! Я служил там конюхом и заодно выполнял поручения деликатного свойства. Знаешь,
Юля, слуги в те времена приравнивались к мебели. И их особо не стеснялись. Можно было узнать много интересного. А вот потом я оплошал. Вздумал следить за Мечиславом.
— Так он твой креатор? — уточнила я.
— Именно. И я ему очень благодарен!
— А есть за что? — удивилась я. — Он же убил тебя!?
— Я бы и так умер. Просто гораздо раньше. Посмотри на это дело с другой стороны — я живу! Пусть не так как ты, но живу. И с удовольствием занимаюсь любимым делом.
— Поэтому Мечислав и взял тебя с собой?
— И поэтому тоже. А вообще мне повезло с креатором. Мечислав — мужик умный. Он, конечно, не сахар и не мед, но рядом с тем же Андрэ — ангел небесный. Его только слушаться надо. А так он никого из своих лишний раз не подставит. Вообще не подставит. Другое дело, если выйдет как сейчас, но в этом шеф невиновен.
— Он тебе будет очень признателен за эти слова, — не удержалась я.
Вадим ответил иронией на иронию.
— Шеф меня поймет. И ему будет приятно, что о нем так отзываются. Он отличный креатор и очень хороший, да что там, великолепный протектор!
— Ты к нему привязан, — заметила я.
— Я не хочу менять его на Андрэ, — просто ответил Вадим. — Я пока недостаточно силен, чтобы самому стать ронином и тем более протектором, но знаю — когда придет мое время, Мечислав отпустит меня без споров. И я обязательно вернусь к нему. Даже через несколько столетий. Я не слишком силен. Даже если я проживу еще тысячу лет, найдется и посильнее меня. Я буду вынужден кому-нибудь служить. А Мечислав — не самый плохой господин.
Я тихонько позавидовала Мечиславу. Какой бы он сволочью ни был, но за своих он и в огонь и в воду, а это кое-чего стоит. И его вампиры это ценят. Если о человеке отзываются так, как Вадим о своем шефе, значит этот человек не полное дерьмо. Но один вопрос я хотела задать.
— Вадим, а Мечислав никого не наказывал вот так, как сейчас Дюшка поступил с вами?
Вампир не стал кривить душой.
— Наказывал. И похуже. Но дело тут не в нем, а в необходимости.
— Необходимость пыток!?
— Если бы он был мягким, его не признали бы Князем Города. Но он заставил всех с собой считаться. И после этого никого не наказывал более необходимого.
Я передернулась. Все-таки я не приемлю пытки. Ни для какой необходимости. Хотя… Кто бы по вечерам вампирам пенял, а с утра оборотня резал? Тут не зеркало кривое, а вся рожа перекошена.
— Возможно он и прав.
— Другого выхода не было, Юля. Можешь мне поверить, — тихо произнес Вадим.
Я пожала плечами. Был выход или его не было, — но пытки остаются пытками, а вампиры — вампирами. И ничего не изменит этой простой истины. Как и того, что теперь я сама ближе к чудовищу, чем раньше. Мне не отказаться от своих поступков. И, если будет Страшный Суд, мне посмотрят в глаза убитые мной люди. И спросят: «Неужели не было другого выхода, Юля?» А что я смогу им ответить?
