— Юля! Не расклеивайся!
Вадим взял меня за плечи и осторожно повернул лицом к себе.
— Юленька, сейчас на тебя вся надежда! Не надо, пожалуйста! Держись! Мы без тебя не справимся! И получится, что четверо твоих друзей погибнут, а ты…
— А я или умру или стану вампиром. Блестящие перспективы.
На миг я прижалась щекой к груди вампира, потерлась о мягкий кашемир. Под одеждой глухо и редко стучало сердце Вадима. Тук. Тук. Тук. Несколько секунд я неподвижно стояла, обнимая вампира за плечи. Потом отстранилась и улыбнулась.
— Агент Леоверенская к схватке с врагом готова!
Вампир расплылся в улыбке, показывая клыки.
— Ну вот, давно бы так! А то сразу плакать!
— Никаких слез! — клятвенно пообещала я. — Ни шагу назад, ни шагу на месте, а только вперед и только вместе!
— Вот теперь ты мне нравишься, — голубые глаза Вадима блестели из-под очков.
— Вот таким тебя люблю я, вот таким тебя хвалю я, наконец-то ты, грязнуля, Мойдодыру угодил, — передразнила я.
— Хотя бы и так!
— Так и будет! Вперед!
Глава 16
Те же и ИПФ.
К бару я подошла через десять минут. Константин Сергеевич был уже там. Сидел лицом ко входу и потягивал что-то из высокого стакана. Я подавила в себе желание оглянуться. Очень хотелось еще раз увидеть клыкастую ухмылку. Но Вадима здесь быть не могло. Не доходя ста метров до бара, он поцеловал меня в щеку и, шепнув: «Я буду рядом», растворился в подступающих сумерках так легко, как это умеют только вампиры. Ладно. Прорвемся. Я скинула куртку на руки гардеробщику, взяла номерок и пошла к столику.
— Добрый вечер Константин Сергеевич.
— Добрый, Юлия Евгеньевна.
— Просто Юля. Мы же с вами договаривались.
— Да, но тогда у вас не было этого, — он кивком показал на мою ключицу.
— Этого бы и не было, если бы я послушалась вас с самого начала.
— Очень интересно, — заметил ИПФовец. — Вот с этого места подробнее пожалуйста.
Я послушно кивнула.
— История эта началась три дня назад. Тогда я спокойно сидела дома и даже не подозревала, что на свете существуют вампиры. И вообще, я полагала, что «Дракула» — выдумка для девиц восемнадцатого века.
— В двадцатом веке девицы тоже легко ловятся на клыки и черные плащи. Ближе к делу, Юля, — осадил меня Костик.
Я смерила его уничижительным взглядом.
— Не давите на меня. Думаете легко признаться в своей глупости!?
Вот теперь я добралась до чего-то человеческого в его душе. В глазах ИПФовца заиграла искорка смеха. Он виртуозно управлял своим лицом, но он не был вампиром и не мог так управлять глазами, как тот же Даниэль. Хотя у вампиров больше времени для практики.
— Думаю, что очень нелегко. Но рано или поздно придется. Так лучше рано чем поздно.
— Лучше, — согласилась я. — Кстати, разрешите своему экстрасенсу подсесть за наш столик. Ему сложно прощупывать меня издали.
Костик впился в меня холодным и напряженным взглядом.
— Как вы его почувствовали!?
Теперь настала моя очередь смеяться.
— Никак, — призналась я. — Просто я была уверена, что без экстрасекса вы ко мне не придете. Ну, так разрешите ему присесть и я начну выкладывать карты на стол.
Константин Сергеевич махнул кому-то за моей спиной. Я слышала шаги и старалась не обернуться. Я ждала, что к нам подсядет кто-нибудь из мужчин, которых было полно в баре, но за столик присела девушка. Несколько секунд мы оценивали друг друга и мерились взглядами. Она была высока, стройна, даже тоща. Черная кожа облегала костлявую фигуру, как презерватив. Ключицы выпирали так, что ни один вампир не смог бы укусить ее в вену под ключицей. Бедный кровосос просто увяз бы в кости зубами. Груди у нее практически не было, два прыща — выдавить и прижечь зеленкой. Хотя талия впечатляла. Самое то для любителя костей. Мечта дворового пса. Суповой набор. Черные прямые волосы рассыпались вокруг ее лица. Определенно, раньше они были темно-каштановыми, но потом, с помощью краски, стали черными. Да и одета она была в крутой комбинезон из черного винила, наподобие того, в котором выступала женщина-кошка из фильма про Бэтмена. Кожа ее от этого казалась совсем белой и безжизненной. Она что — стремилась достичь вампирской красоты? Или хотя бы вампирского стиля? Но вампиры, наоборот, придавали себе сходство с людьми. Эта же дамочка старалась вытравить из себя все человеческое. И я вдруг поняла, что именно с ней произошло. То ли Печати сработали, то ли жизненный опыт решил поднять голову. Она была такой же, как и я. Дурочкой, у которой в неурочный час проснулась сила. Проснулась — и рядом оказались ИПФовцы. Дальше все было просто, как два пальца об асфальт. «Дорогая, да у вас талант! Вы невероятно сильны! Вы знаете, что этот талант невероятно редок!? Вы должны использовать его на благо обществу и его лучших представителей (список представителей прилагается)! Мы поможем вам! Мы дадим вам возможность учиться (список учебных заведений и нужных дисциплин прилагается)! Вы будете развивать свой дар и совершенствовать! И употреблять для борьбы с мерзкими кровожадными монстрами (список монстров прилагается)! Нет, мы не настаиваем, чтобы вы трудились в рядах нашей организации! Но где еще смогут по достоинству оценить вашу уникальность, вашу гениальность, ваш дар (список достоинств прилагается)!?» Скажите женщине, что она — единственная в мире, неважно к чему это относится — к магическим способностям или к засолке огурцов — и она будет обожать вас в любую погоду. Эту же девицу закормили восхвалениями ее талантов. Она и правда настолько сильна? Я с интересом уставилась ей в лицо.
Ну что тут сказать? Оладья непропеченная. Невыразительные, словно стертые ластиком черты лица, не слишком чистая кожа, ничем не выдающийся нос, тонкие губы, скрытый челкой (под Клеопатру?) лоб, какие-то размазанные жидковатые и светловатые для ее лица брови и ресницы, сейчас густо уляпанные (другого слова не подберу) косметикой. Единственное, что бросалось в глаза — это, простите за каламбур, ее глаза. Они были большие, темно-серые, такие темные, что казались черными на бледном лице. Как две изюмины в оладье. В них хотелось смотреть и смотреть, без отрыва на сон, еду и прочие прелести жизни. Даже мне хотелось. Но я ожидала чего-то подобного и подсознательно держала себя в напряжении. А что творится с неподготовленными людьми? Небось плывут только так. В мягкой серой воде, текущей по прохладной серой долине теней… Я тряхнула головой. А ведь затягивает, стервочка! Ну, погоди, сейчас я тебе объясню, кто есть Ху и где он живет.
— Неплохо для начала, — сказала я. — Она одна или вы кого-нибудь еще привели?
Константин Сергеевич удивленно воззрился сперва на меня, потом на девицу, потом опять на меня. Девица выпучила глаза и смотрела на меня. Ей что — плохо стало от правды?
