В углу лежало что-то такое черное…
– Так что я натворила? – спросила я уже обычным тоном. – Рассказывайте, я-то не помню!
– Почти ничего, – подал голос Вадим. – Просто выпила до дна Рамиреса и чуть не растворилась в полученной силе.
– Мелочи. Это всё?
Мечислав медленно выдохнул.
– Вышли все. Вернетесь, когда позову.
Вампиров и оборотней как ветром выдуло. А Мечислав опять опустился на колени рядом с диваном и уткнулся лицом в мои колени.
– Пушистик, я так за тебя испугался…
– Расскажи мне, что произошло.
– Я лучше покажу. Да и тебя надо подпитать… Ты через себя пропустила столько силы, что просто удивительно. Сегодня мои вампиры могут просто не потреблять кровь. Да и завтра, наверное, тоже. Ты столько вытянула из Рамиреса…
– Он теперь умрет?
Не то чтобы меня волновала его судьба – наоборот, туда и дорога. Но вдруг за дохлого эмиссара Совета придется платить штраф… или что-нибудь еще, виру, там…
– Умрет, – кровожадным тоном отозвался Мечислав. – Я ему лично голову оторву. Вот только тебя в чувство приведем…
Мне на виски легли тонкие, но удивительно сильные пальцы. И одновременно с этим в мой разум хлынул поток ярких картин. Я видела все происходящее в комнате глазами Мечислава. С того самого места, как Рамирес стал превращаться в чудовище.
* * *
Быстрый взгляд по комнате. Нас здесь четверо. Одолеть сможем. Юля!
Вот не подозревала, что я такая. Очень худенькая и испуганная, в черном платье, съежившаяся в комочек в углу дивана. Глаза расширены, и в них – страх?
Разглядывать некогда. Надо драться, пока Рамирес не бросился в атаку. В этой форме вампиры намного сильнее. Удар – воздух перед Рамиресом уплотняется в подобие ножа, полосуя мерзкую морду.
Первая кровь. Но тварь словно и не замечает удара.
– С-с-с-соплячьё… Я с-с-сильнее вас-с-с вс-сех-х-х… уничтож-ш-ш-ш-шу-у-у…
Еще один удар. На этот раз – в грудь. Отбросить, сбить с ног… все бесполезно! Слишком сильный противник. Даже для него.
Он мог бы убрать паутину, но нужно хотя бы пять минут. А их никто не даст.
Схватка. И вампиры катятся по ковру. Как много успевает оценить разум Мечислава за эти несколько секунд.
Вадим не помощник. Ранен.
Костя, Даша не помощники. Под воздействием магии.
Рамирес пробует выломать руку из сустава. Увернуться, ответить приемом.
Юля!
Совершенно беспомощная, на диване!
Уходи, глупая, погибнешь!
Но даже крикнуть некогда.
Рамирес с силой бьет в живот. Кого-то такой удар мог бы пробить насквозь. Мечислав напрягает мышцы живота и отвечает сильным ударом в грудь.
И вдруг все меняется.
Рамирес хрипло вскрикивает. И Мечислав понимает, что его хватка ослабла.
Первое – вывернуться из захвата, ударить в горло и по глазам… удар по глазам уже не потребовался. Рамирес корчится на полу. Но как?!
Мечислав оглядывается и невольно вздрагивает.
Конечно же, Юля.
В комнате словно закручивается невидимый глазу вихрь. И в центре вихря, как в глазу урагана, стоит его сумасшедший фамилиар. Теперь она вовсе не кажется хрупкой, скорее – страшной. Волосы развевает невидимым ветром; черное платье, серебристый вихрь вокруг, воздетые вверх руки.
Мечислав понимает, что исчезновение паутины – работа Юли. Она просто выпивает силу из брошенного заклятия – и заодно из Рамиреса, раз уж он подставился. Она тянет ее в себя, как пылесосом. Тянет все сильнее и сильнее, потому что тоже боится. Боялась. За него. За ребят.
И приходит понимание.
Юля может ругаться, спорить, ссориться… Может делать что угодно. Но ради тех, кого она считает своими друзьями, она может уничтожить даже себя. Сейчас это и происходит. Рамирес сильнее – ну так что ж?
«Я погибну, но и тебя, сволочь, со мной зароют!»
Отрешенное и спокойное лицо пугает. Но становится еще страшнее, когда на нем появляется выражение неземного наслаждения. А когда начинают размываться контуры девичьего тела, исчезая в вихре силы, Мечислав приходит в ужас.
Он-то знает, что сейчас происходит.
Любой человек, который берет от мира слишком много силы, обязан рано или поздно расплатиться. Такие люди не умирают. Они просто растворяются в силе, как кусочек сахара в горячем чае. Становятся частью мира.
Но он не может этого допустить!
Решение приходит молниеносно.
Для Юли силы слишком много. Но для него, для всех его вампиров… если только он сможет взять часть силы в себя…
Бросок. Лишь бы не помешала сила, закручивающаяся вокруг девушки…
Вихрь не сбивает направление. Вампир просто проходит через него, как через бумажную стенку. Но Мечислав сильно подозревает, что никто другой не подошел бы к ней. А вот он может. Они связаны кровью. Вампир и фамилиар.
И клыки впиваются в тонкое запястье.
Юля не пытается отбиваться. Она вообще ничего не делает, просто пьет силу. Жадно, голодно, во многом сама напоминая вампира в этот миг.
(Еще чего!)
И Мечислав начинает тянуть ее силу в себя. Как каждый раз, когда он пил кровь этой девушки.
Он ожидал сопротивления, возмущения, чего угодно, но только не того, что в него бросят потоком бешеной обжигающей энергии. Тело вампира изгибается в пароксизме острого наслаждения. Сила. Жизнь. Боже, каким живым он чувствует себя в этот миг! Но даже в эту ослепительную секунду он не теряет над собой контроля – и бросает силу по незримым нитям, связывающим его с вампирами.
А те жадно пьют неожиданный дар, хмелея от неожиданной и тем более восхитительной мощи.
С пола поднимается Вадим. Сила походя бросается на залечивание травм. Костя с Дашей стряхивают остатки заклинания и хватают Рамиреса. Но делать с ним уже ничего не надо. В их руках бьется в конвульсиях существо, похожее на мумию фараона, умершего больше трех тысяч лет назад. Он уже не может никому причинить вреда.
Мечислав видит нити, связывающие когда-то грозного эмиссара Совета с Юлей, и полосует по ним силовым лезвием. Разорвать или хотя бы ослабить… еще немного – и он тоже не выдержит. Слишком много силы, слишком много жизни даже для вампира… особенно для вампира, который мертв уже столько времени.
