Блейз внезапно вспомнил, что у него нет ключа от багажника.
– Давай положим все на заднее сиденье. У грузчика широко
раскрылись глаза.
– Я не думаю, что уместится. Более того, я уверен, что…
– Мы можем использовать и переднее. Поставим картонную
коробку с кроваткой на пол перед ним. Сиденье я отодвину как можно дальше.
– Почему не в багажник? Так же будет проще.
У Блейза возникла мысль сослаться на то, что багажник уже
забит другими вещами, но врать не хотелось: одна ложь неминуемо вела к другой,
и скоро ты словно путешествовал по незнакомым дорогам, где так легко заплутать.
«Я всегда держусь правды, если есть такая возможность, – любил говорить Джордж.
– Все ближе к дому».
Вот и Блейз решил соврать по минимуму.
– Я потерял ключи от автомобиля. И пока не найду их, у меня
есть только этот.
– Ага. – Грузчик посмотрел на Блейза, как на тупицу, но тот
не смутился: так на него смотрели и раньше. – Облом.
В итоге они уместили в кабину все. Конечно, им пришлось
проявить смекалку, и свободного места осталось немного, но они справились.
Когда Блейз, сев за руль, посмотрел в зеркало заднего обзора, он даже увидел
часть мира за окном. Остальное отсекала картонная коробка с высоким стульчиком.
– Хороший автомобиль, – заметил грузчик. – Старый, но
хороший.
– Точно, – кивнул Блейз и добавил фразу, которую иногда
произносил Джордж: – Ушел из чартов, но не из наших сердец, – после чего
задался вопросом: может, грузчик чего-то ждет? Вроде бы ждал.
– Какая у него коробка передач, триста вторая?
– Триста сорок вторая, – автоматически ответил Блейз. Грузчик
кивнул, продолжая стоять.
С заднего сиденья «форда» Джордж (места для него там не
было, но как-то ему удалось разместиться) подал голос: «Если ты не хочешь,
чтобы он простоял здесь до скончания веков, дай ему на чай и избавься от него».
Чаевые. Да. Конечно.
Блейз вытащил бумажник, посмотрел на оставшиеся купюры, с
неохотой достал пятерку. Дал ее грузчику. Пятерка мгновенно исчезла.
– Счастливого пути, счастье твори и добро приноси!
– Само собой, – ответил Блейз. Сел в «форд», завел
двигатель. Грузчик покатил тележки к магазину. На полпути остановился,
посмотрел на Блейза. Блейзу этот взгляд не понравился. Запоминающий взгляд.
– Мне следовало побыстрее дать ему чаевые. Так, Джордж? Джордж
не ответил.
Дома он загнал «форд» в сарай и перенес все покупки в дом.
Собрал детскую кроватку в спальне, рядом поставил столик для пеленания. Читать
инструкции необходимости не было: он только смотрел на картинки на коробках, а
руки делали остальное. Люлька отправилась на кухню, поближе к дровяной плите…
но не очень близко. Остальное он сложил в стенной шкаф в спальне, чтобы не
лежало на виду.
Когда он с этим покончил, в спальне что-то изменилось, и
речь шла не о вновь появившейся мебели. Добавилось что-то еще. Изменилась
атмосфера. Будто освободили призрака, позволили свободно здесь разгуливать.
Причем не призрака человека, который когда-то покинул эту комнату, умер и ушел
навсегда. Нет, призрака того, кому еще только предстояло сюда прийти.
Вот Блейзу и стало как-то не по себе.
Глава 8
Следующим вечером Блейз решил, что ему нужны новые номерные
знаки для угнанного «форда», и он снял их с «фольксвагена» на автомобильной
стоянке у магазина «Джимс джайнт гросерис» в Портленде. А взамен поставил
фордовские номера. Могли пройти недели, а то и месяцы, прежде чем владелец
«фольксвагена» понял бы, что ездит с чужими номерными знаками, потому что на
наклейке была отпечатана цифра «7», означающая, что перерегистрацию этому парню
предстояло пройти в июле. Всегда проверяй регистрационную наклейку. Так учил
его Джордж.
Он поехал к магазину, где товары продавались со скидкой,
чувствуя себя в безопасности с новыми номерными знаками, но зная, что ощущение
безопасности усилилось бы, будь «форд» другого цвета. Он купил четыре банки
автомобильной краски «Небесная синева» и распылитель. Вернулся домой
практически без денег, но счастливый.
Поужинал рядом с плитой, выбивая ногами ритм по вытертому
линолеуму под песню Мерла Хаггарда «Оки с Маскоги». Старина Мерл действительно
знал, как всыпать этим гребаным хиппи.
Помыв посуду, затянул в сарай обмотанный изолентой
удлинитель, повесил лампочку на потолочную балку. Красить Блейз обожал.
«Небесная синева» была его любимым цветом. И название такое красивое. Синее,
как небо. Небо, в котором звенит жаворонок.
Он вернулся в дом и принес пачку старых газет. Джордж читал
газеты каждый день, и не только веселые истории. Иногда он даже зачитывал
передовицы Блейзу и на чем свет стоит ругал этих деревенщин-республиканцев.
Говорил, что республиканцы ненавидят бедняков. Президента называл исключительно
«этот чертов хрен в Белом доме». Два года назад прилепил наклейки с призывом
голосовать за кандидата от Демократической партии к бамперам трех украденных
автомобилей.
Все газеты были старые, и обычно это обстоятельство навевало
на Блейза грусть, но в этот вечер он предвкушал предстоящую покраску
автомобиля. Закрыл газетами стекла и колеса. Заклеил скотчем хромированные
детали корпуса.
К девяти вечера легкий банановый запах краски наполнил
сарай, к одиннадцати Блейз работу закончил. Убрал газеты, коснулся нескольких
мест, покрытых свежей эмалью, восхищаясь результатом своих трудов. По его
мнению, все получилось как нельзя лучше.
Он улегся в кровать, слегка заторчав от паров краски, и
наутро проснулся с головной болью.
– Джордж? – с надеждой спросил он.
Нет ответа.
* * *
– У меня нет ни цента, Джордж. В бумажнике пустота.
Нет ответа.
Блейз весь день прослонялся по дому, гадая, что же делать.
Продавец вечерней смены читал увлекательнейший роман
«Мясистые балерины», когда ему под нос сунули «кольт». Тот самый «кольт». И тот
самый голос мрачно предложил:
– Вываливай все из кассового аппарата.
– Ох, нет, – вырвалось у Нейсона. – Господи, нет.
Он поднял голову. Увидел перед собой жуткую образину в
женском нейлоновом чулке, который свешивался на спину, как коса.
– Только не ты. Только не снова.
– Вываливай все из кассового аппарата. Положи в пакет.
