– Накорми его, черт побери!
– Да-да, Джордж, конечно.
Он прошел в спальню. Джо метался и сучил ножками на кровати,
продолжая жевать пальцы. Джордж перевернул бутылочку, как показывала ему
женщина в магазине, нажал на пластиковую соску, чтобы из дырочки показалась
капелька молока. Сел рядом с младенцем, осторожно убрал его пальчики изо рта.
Джо начал плакать, но Блейз сунул на место пальчиков соску. Губы Джо сомкнулись
на ней, и он начал сосать. Маленькие щечки сдувались и раздувались.
– Это правильно, – кивнул Блейз. – Это правильно, малыш.
Джо выпил все. Когда Блейз поднял его, малыш срыгнул немного
на теплую нижнюю рубашку Блейза. Тот не возражал. Он решил одеть младенца в
одну из обновок. Сказал себе, что хочет посмотреть, подойдет ли она по размеру.
Подошла. Покончив с этим, Блейз снял нижнюю рубашку, понюхал
блевотину младенца. Она пахла сыром. Может, подумал Блейз, он добавил в молоко
слишком мало воды. А может, ему следовало отобрать у Джо бутылочку, когда тот
высосал половину. Да, Джордж, безусловно, прав. Ему требовалась та книга.
Он посмотрел на Джо. Малыш держал в ручках край одеяла и
изучал его. Такой милый засранец. Им придется поволноваться о нем, Джо
Джерарду-третьему и его жене. Они, должно быть, думают, что младенца засунули в
ящик комода, где он и кричит от голода, в обосранном подгузнике. Или, того
хуже, лежит в неглубокой яме, вырытой в промерзлой земле, и из ротика
вырываются последние клубки пара. А потом мешок из зеленого пластика…
Откуда он это взял?
Джордж. Джордж рассказывал. О похищении сына Линдберга
[42]
.
Похитителя звали Хоупман, Хоппман, как-то так.
– Джордж? Ты не причинишь ему вреда, пока меня не будет?
Нет ответа.
О том, что похищение стало достоянием общественности, он
узнал из выпуска новостей, когда завтракал. Джо лежал на полу, на одеяле,
которое расстелил ему Блейз. Играл с одной из газет Джорджа. Устраивал из нее
палатку над головой и весело пинал ножками.
Диктор только что сообщил о сенаторе-республиканце, который
попался на взятке. Блейз надеялся, что Джордж это услышал. Такое Джорджу
определенно бы понравилось.
– Самая горячая новость – очевидное похищение ребенка из
Окома-Хайтс, – продолжил диктор. Блейз перестал переворачивать картошку на
сковородке, прислушался. – Джозеф Джерард-четвертый, недавно родившийся
наследник империи морских грузоперевозок, исчез из поместья Джерардов в
Окома-Хайтс то ли глубокой ночью, то ли ранним утром. Сестру Джозефа Джерарда
(когда-то его называли вундеркиндом американского торгового флота), прадедушки
мальчика, ранним утром обнаружил семейный повар. Женщина лежала на кухне без
сознания. Норму Джерард, которой около восьмидесяти лет, отвезли в медицинский
центр Мэна, где ее состояние оценили как критическое. Вопрос, обратился ли он
за помощью в ФБР, Джон Д. Келлахар, шериф округа Касл, пока оставил без
комментариев. Ничего он не сообщил и о записке с требованием выкупа…
«Действительно, – подумал Блейз. – Я должен послать такую
записку».
– …но он сказал, что у полиции уже есть несколько версий,
которые усиленно прорабатываются.
«Какие же это версии?» – задался вопросом Блейз и улыбнулся.
Они всегда так говорят. Какие у них могут быть версии, если старуха в отключке?
Лестницу он забрал с собой. Они всегда так говорят, и за словами ничего нет.
Он позавтракал, сидя на полу, и поиграл с младенцем.
Когда во второй половине дня он приготовился к отъезду,
малыш, вновь переодетый и накормленный, спал в колыбельке. Блейз немного
подкорректировал процедуру и на этот раз поднял малыша, дав ему срыгнуть, когда
тот выпил только полбутылки. И все получилось хорошо. Все получилось просто
отлично. Он также сменил малышу памперс. Поначалу зеленое говно испугало его,
но потом он вспомнил про горох.
– Джордж? Я ухожу.
– Хорошо, – ответил Джордж из спальни.
– Тебе лучше прийти сюда и приглядывать за ним. На случай,
если он проснется.
– Я приду, не волнуйся.
– Ладно. – Уверенности в голосе Блейза не слышалось. Джордж
умер. Он говорил с мертвецом. Он просил мертвеца присмотреть за ребенком. – Эй,
Джордж. Может, мне стоит…
– Стоит – не стоит, будет – не будет. Давай вали отсюда.
– Джордж…
– Вали, я сказал! Быстро! И Блейз ушел.
День выдался ясным и солнечным. Заметно потеплело. После
недели крепких морозов дело, похоже, шло к оттепели. По по пути в Портленд
солнышко Блейза не радовало, не радовала и возможность вновь проехаться на
автомобиле. Не следовало все-таки оставлять на Джорджа ребенка. Он не знал,
почему не доверял Джорджу, но не доверял. Дело в том, что Джордж теперь был его
частью, а он, если куда-то уезжал, скорее всего брал с собой все свои части,
даже ту, что теперь была Джорджем. Какая-то бессмыслица? Блейз полагал, что
нет.
И еще он начал тревожиться из-за дровяной печи. А вдруг дом
загорится?
Жуткая картина возникла перед его мысленным взором и не
желала уходить. Печь он растопил перед отъездом, чтобы Джо не замерз, если
откинет одеяльце. Огонь вырвался из трубы, рассыпался фонтаном искр.
Большинство погасли, но одна попала на сухую дранку, которая занялась. А уж от
дранки загорелись соседние, огонь перекинулся на стропила, пламя охватило весь
дом. Малыш начал кричать, когда первые щупальца дыма проникли на кухню. Дым
становился все гуще и гуще…
Он внезапно понял, что разогнал украденный «форд» до
семидесяти миль в час. Ослабил нажим на педаль газа. Не хватало еще общения с
дорожной полицией.
Он заехал на автостоянку на Каско-стрит, дал дежурному пару
баксов, пошел в «Уолгринс»
[43]
. Взял «Ивнинг экспресс», потом подошел к стойке
с книгами в мягкой обложке у киоска с газировкой. Много вестернов. Готические
романы. Детективы. Фантастика. И вот она, на нижней полке – толстая книжка с
улыбающимся, безволосым малышом на обложке. Название он прочитал быстро.
Сложных слов в нем не было. «Ребенок и уход за ним». На задней стороне обложки
увидел фотографию какого-то старика в окружении детей. Может, этот старик и
написал книгу.
Он заплатил за покупки, вышел за дверь и раскрыл газету.
Остановился на тротуаре, с отвалившейся челюстью.
