Ребенок не заплакал. Блейз думал, что будет лучше, если
ребенок заплачет. Молчаливая смерть, как насекомого, казалась более жуткой.
Ужасной. Блейз убрал подушку.
Джо повернул голову, открыл глаза, закрыл, улыбнулся и сунул
большой палец в рот. Он снова просто спал.
Блейз тяжело и учащенно дышал, словно после быстрого забега.
Капли пота выступили на его проломленном лбу. Он посмотрел на подушку, которую
все еще держал в сжавшихся в кулаки пальцах, выронил, будто она вдруг
раскалилась докрасна. Начал дрожать, обхватил живот руками, чтобы унять дрожь.
Куда там. Вскоре его трясло. Мышцы гудели, как телеграфные провода.
– Доведи дело до конца, Блейз.
– Нет.
– Если не доведешь, я уйду.
– Ну и иди.
– Ты думаешь, что сможешь оставить его, не так ли? – В
ванной Джордж рассмеялся. Смех его напоминал клокотание воды в сливной трубе. –
Бедный ты слюнтяй. Оставишь его в живых, так он, когда вырастет, будет
ненавидеть тебя всей душой. Они за этим проследят. Эти хорошие люди. Эти
хорошие богатые говняные республиканцы-миллионеры. Неужто я тебя ничему не
научил, Блейз? Позволь мне сказать это еще раз, словами, которые может понять
даже тупица: если ты будешь гореть, они даже не поссут на тебя, чтобы затушить
огонь.
Блейз смотрел на пол, где лежала ужасная подушка. Все еще
дрожал, но теперь у него пылало лицо. Он знал, что Джордж прав. И тем не менее
ответил:
– Я не планирую гореть огнем.
– Ты не планируешь ничего! Блейз, когда эта маленькая
счастливая гугукающая кукла вырастет в мужчину, он сделает крюк в десять миль
только для того, чтобы плюнуть на твою гребаную могилу. Говорю в последний раз,
убей этого ребенка!
– Нет.
Внезапно Джордж исчез. И, может, он действительно все это
время был в ванной, потому что Блейз точно почувствовал, как что-то (нечто)
покинуло лачугу. Ни одно окно не открылось, ни одна дверь не хлопнула, и тем не
менее лачуга стала более пустой.
Блейз подошел к ванной, открыл дверь ногой. Ничего, кроме
раковины. Ржавого душа. И сральника.
Он попытался уснуть, но не смог. Содеянное висело в голове,
словно занавес. И что там сказал Джордж? «Они почти схватили тебя. Если ты не
смоешься из лачуги, к полудню они будут здесь».
А самое худшее: «Он сделает крюк в десять миль только для
того, чтобы плюнуть на твою гребаную могилу».
Впервые Блейз ощутил, что на него действительно идет охота.
В каком-то смысле он уже чувствовал, что его поймали… ощущал себя жучком,
копошащимся в сетке, из которой ему не выбраться. Память принялась подсовывать
фразы из старых фильмов. «Возьмите его живым или мертвым. Если ты сейчас не
выйдешь, мы войдем, и мы войдем, стреляя из всех стволов. Подними руки, сучий
выродок… все кончено».
Он сел, весь в поту. Скоро пять утра. Прошел почти час с
того момента, как его разбудили крики младенца. Заря еще не занялась, лишь на
самом горизонте появилась оранжевая полоска. Над головой по небосводу неспешно
двигались звезды, безразличные к происходящему внизу.
«Если ты не смоешься из лачуги, к полудню они будут здесь».
Но куда бежать?
Вообще-то он знал ответ на этот вопрос. Знал уже давно.
Он поднялся, резкими, дергаными движениями натянул на себя
одежду: теплое нижнее белье, шерстяную рубашку, две пары носков, джинсы
«Левис», ботинки. Младенец все еще спал, но Блейз мог лишь мимоходом глянуть на
него. Ом вытащил из-под раковины бумажные пакеты, начал складывать в них
подгузники, бутылочки, банки с консервированным молоком.
Наполнив пакеты, отнес их в «мустанг», припаркованный рядом
с угнанным «фордом». По крайней мере у него был ключ от багажника «мустанга», и
он сложил пакеты туда. В сарай и обратно – бегом. Теперь, когда он решил
уезжать, паника жгла пятки.
Он взял еще один пакет и набил одеждой Джо. Сложил столик
для пеленания и взял его тоже, почему-то подумав, что Джо в новом месте столик
понравится, поскольку малыш к нему привык. Колыбель тоже может уместиться на
заднем сиденье, решил Блейз. Банкам с обедами нашлось бы место на полу у
переднего пассажирского сиденья, сверху на них легли бы одеяла. Еда из банок
Джо нравилась. Он уплетал эти обеды за обе щеки.
Блейз еще раз сгонял к «мустангу», потом включил двигатель и
обогреватель, чтобы кабина прогрелась. Часы показывали половину шестого.
Рассвет набирал силу. Звезды бледнели. Только Венера продолжала ярко светить.
В доме Блейз достал Джо из колыбельки и перенес на свою
кровать. Младенец что-то проворчал, но не проснулся. Блейз отнес колыбельку в
машину.
Вернулся в дом, лихорадочно огляделся. Взял с подоконника
радиоприемник, отсоединил от розетки, обмотал шнур вокруг него. Поставил на
стол. В спальне вытащил из-под кровати свой старый чемодан, коричневый,
потертый, в царапинах, со сбитыми углами. Побросал в него остатки одежды,
сверху положил пару эротических журналов и несколько комиксов. Отнес чемодан и
радиоприемник в машину, в которой уже становилось тесно. Вернулся в дом в
последний раз. Расстелил одеяло, положил на него Джо, завернул, весь сверток
засунул в свою куртку. Застегнул молнию. Джо уже проснулся. Выглядывал из
кокона, как мышонок.
Блейз отнес его в машину, сел за руль, Джо положил на переднее
сиденье.
– А теперь только не скатись с сиденья, малыш.
Джо улыбнулся и тут же натянул одеяло на голову. Блейз
хохотнул, но в то же мгновение увидел себя, опускающего подушку на лицо Джо. По
телу пробежала дрожь.
Он задним ходом выехал из сарая, развернулся и покатил по
подъездной дорожке к шоссе… Блейз, конечно, этого не знал, но менее чем через
два часа полиция взяла окрестную территорию в плотное кольцо, перекрыв все
дороги.
Он ехал по местным и второстепенным дорогам, огибая Портленд
и его пригороды. Ровный гул мотора и теплый воздух обогревателя почти мгновенно
усыпили Джо. Блейз настроил радиоприемник нелюбимую станцию, транслирующую
кантри, которая начинала работать с рассветом. Прослушал утреннюю молитву,
информацию для фермеров, передовицу из придерживающейся правых взглядов газеты
«Фридом лайн», издающейся в Хьюстоне, которая наверняка исторгла бы из Джорджа
фонтан ругательств. Наконец пришел черед выпуска новостей.
– Поиск похитителей Джозефа Джерарда-четвертого
продолжается, – важно объявил диктор, – и события вступили в новую фазу. –
Блейз навострил уши. – По сведениям источника, близкого к расследованию, на
Портлендский почтамт ночью поступило письмо с требованием выкупа, и его
незамедлительно, на автомобиле, доставили в дом Джерардов. Ни местные власти,
ни сотрудники Федерального бюро расследований, возглавляемые специальным
агентом Албертом Стерлингом, получение письма не комментируют.
