В: Что такое «росточь»?
О: Водороина, сэр. Овражек.
В: Труп тоже был найден неподалеку, верно?
О: Так точно.
В: Сундук был пуст?
О: Как ваш стакан, сэр. Правда, ходит одна небылица, Доркас вам расскажет. Мол, прежде сундук ломился от золота. Но она видела его открытым — все враки.
В: Мы ее спросим. Был ли у путников иной багаж?
О: Был, сэр. Большой кожаный баул и еще всякое. Но боле ничегошеньки не нашли.
В: Хорошо ль смотрели?
О: Десять человек искали, сэр. Да еще констебли. Шибко опасались найти еще мертвецов — ну как всех подстерегли да порешили? Кое-кто полагает, так оно и случилось, да только неведомо, где искать.
В: Тогда почему ж Дика не спрятали?
О: Не ведаю, сэр. Все загадка. Одни говорят, он всех умертвил, трупы закопал, а потом в отчаянье и на себя руки наложил. Другие считают, он был в сговоре с убивцами, но раскаялся, и ему заткнули рот — представили дело самоубивством, но шибко торопились и тело не спрятали.
В: В ваших краях пошаливают?
О: Благодаренье Богу, лет двадцать ни об чем этаком не слыхивали.
В: В таком разе ваша вторая версия не выглядит убедительной, мистер Паддикоум.
О: Мне тоже сумнительно, сэр. Я лишь повторяю, что люди говорят. Одно определенно: злодеянье свершилось там, где нашли кобылу и сундук. И я скажу вам почему, сэр. Проедь они еще чуток — и уже Даккум. Майский день, на улицах людно, их бы приметили.
В: Однако никто их не видел?
О: Ни един человек. Они не проезжали.
В: Другие дороги там есть?
О: Не для благоразумного путника с тяжелой поклажей. Да они и не знали тех дорог, ведь не местные. Пусть даже знали, иные пути не с руки, коль взаправду направляешься в Бидефорд.
В: Там об них справлялись?
О: Да, сэр. Но след уж остыл. Людный город, полно приезжих. Сыщики доктора Петтигрю вернулись несолоно хлебавши. На повторном следствии об том говорилось.
В: В ту ночь, что они провели под вашим кровом, не было ли какой свары, гневных слов?
О: Ничего, сэр.
В: Кроме мистера Бекфорда, их кто-нибудь посещал? Посыльный, незнакомец?
О: Никто, сэр.
В: Не опишете ль наружность мистера Брауна?
О: Да что ж, сэр… лицом свиреп, повадкой мягок.
В: Что, свиреп?
О: Скорее суров. Навроде ученого лекаря.
В: Как-то не вяжется с его занятьем. Ведь он, вы сказывали, купец?
О: Не могу знать, сэр. Лондон мне неведом. Там большие люди, нам не чета.
В: Но толст он иль худ? Какого росту?
О: Да все эдак средне, сэр. Но осанист.
В: Каких лет?
О: Пожалуй, около пятидесяти. Может, чуть больше.
В: Имеете что добавить к допросу?
О: Сейчас ничто на ум нейдет, сэр. Уверьтесь, важного не пропустил.
В: Хорошо, мистер Паддикоум, благодарю вас. Об следствии моем ни слова, как я предупредил.
О: Так я ж поклялся, сэр. Истинной церковью и королем. Слово мое олово. Я не сектант какой, не еретик. Хоть кого спросите.
Jurat tricesimo uno die Jul.
anno Domini 1736 coram me
{165}
Генри Аскью
Историческая хроника, 1736
Май
Суббота, мая 1-го дня
Общее собрание «Благотворительной корпорации»
{165}
распорядилось в пользу самого решительного преследования ее бывших директоров.
От лица Его Королевского Высочества принца Уэльского лорд Балтимор устроил обед для лорд-мэра и совета олдерменов Лондона на площади Гросвенор; приглашение на обед последовало в ответ на поздравления лорд-мэра и членов Совета, кои Его Королевское Высочество приняли с присущими Им одним знаками снисхождения и великодушия. Среди прочих любезностей он выразил свое сожаление, что принцесса не так хорошо говорит по-английски, чтобы на этом языке ответить на их поздравления, но что он будет отвечать за нее, а она вскоре непременно выучит язык, после чего поинтересовался у сэра Джона Бернарда, понимает ли тот по-французски и может ли поговорить с Ее Королевским Высочеством на этом языке. Изящно извинившись, сэр Джон обратился к олдермену Годсехоллу, который при содействии олдермена Лекесне в краткой и приятственной речи поздравил принцессу, снискав ее милостивый ответ.
В час ночи, а также в полдень предшествующего дня в Шотландии, в Очилских горах, имело место ужасающее землетрясение, разрушившее несколько домов и заставившее людей спасаться бегством. Землетрясение сопровождалось грозным подземным рокотом.
Понедельник, мая 3-го дня
Невзирая на урок, преподнесенный в прошлом месяце (см. Пятница, апреля 9-го дня), население Херефордшира снова разорило контору по сбору дорожной пошлины.
Вторник, мая 4-го дня
На заседании совета олдерменов, состоявшемся в ратуше, Денн Хаммонд, эсквайр, видный адвокат с Николас-лейн, был приведен к присяге на должность городского инспектора, за право занять каковую было им уплачено 3600 фунтов.
Среда, мая 5-го дня
Его Величество посетили заседание палаты лордов и дали королевскую санкцию на законопроект, предписывающий вынести на рассмотрение законопроект о натурализации принцессы Уэльской, а также санкционировали: билль о Женеве
{165}
, законопроект об улучшении уличного освещения в Лондоне, несколько законопроектов о дорогах, а также несколько частных биллей, общим числом 41.
В суде Маршалси в Саутварке рассматривался иск Уильяма Беркинза, плотника, к знаменитому Джулиану Брауну, известному также под именем Джулиано Бруно, итальянцу (чье свидетельство послужило в свое время единственным основанием для обвинения Уритбока, Берда, Раффета, Кэмпбелла и Чемберлена в ограблении доктора Ланкастера). Иск касался плотницких работ по убранству свечной лавки и пр. в Блумсбери, принадлежащих упомянутому Брауну. Признавая, что таковые работы были произведены, Браун в доказательство произведенной им оплаты предоставил чек, выданный им Беркинзу за работы, произведенные в 1731 году, переправив год на 1734. Суд нашел подделку очевидной и вынес решение в пользу истца, чек же был удержан судом, дабы послужить основанием для дальнейшего преследования по закону упомянутого Брауна, к полному удовлетворению всех присутствовавших в суде.
