— Ах, как стыдно, вы даже представить не можете!.. Я ведь хотел украсть у вас корабль! — добавил он сквозь рыдания.
— Успокойтесь, на этот некрасивый поступок вас, несомненно, толкнула беда, — сказал командир проницательно и дружески потрепал ещё недавнего агрессора по лохматому темени.
— Вот именно! Вот именно, беда! Она самая! — подтвердил пришелец, вытирая слёзы.
— Командир, в самом деле, прежде чем кинуться на меня, он крикнул: «Да буду я всеми презираем!» — честно сообщил Кузьма, приводя себя в порядок гаечным ключом.
— Я тут опустился совсем, зарос вот… На родной планете меня бы уже не узнали, — сказал пришелец, стыдливо изучая себя.
— Вы, разумеется, с Альтаира, — заметил командир между прочим.
— Откуда вам это известно? — вскочил потрясённый незнакомец.
— Ну, я там бывал частенько. А кое с кем из местных жителей даже знаком, — ответил астронавт с лёгкой улыбкой.
— И может, вы слыхали о моём отце, его…
— …зовут Седаром, — закончил командир. — Вы очень на него похожи, Раван. Помнится, в последний прилёт я нянчил вас на руках, тогда ещё совсем грудного ребёнка.
— Как же я не узнал вас с первого взгляда… — прошептал Раван.
— Ваш отец тоже был великим астронавтом, — кивнул командир. — Я всегда считал его своим младшим братом.
— Я пошёл по пути отца, и вот… — Раван печально развёл руками, — угодил в этакую гнусную ловушку. Не первый, впрочем, и, видно, не последний. Вы, конечно, видели на Хва жалкие остовы звездолётов. Одна из ржавых развалин — это всё, что осталось от моего славного корабля.
— И как же вас угораздило, сын мой? В лоции писано чёрным по белому, что корабли, улетающие на планету Хва, как правило, назад не возвращаются. Это вас должно было насторожить, — упрекнул командир.
— Но я искал Алою! — пылко воскликнул Раван.
— Планету, на которой остался человек, потерпевший крушение. По имени Толя. Вы это хотите сказать? — пробурчал командир.
— Но в том-то и дело: такой планеты нет в природе! И значит, этот человек тоже не существует! Между прочим, его звали Васей. Аскольд Витальевич, это был чистейший вымысел! Нет ни Васи, ни Толи! — И Раван ударил по столу кулаком.
— Да, превосходный подвох, — спокойно кивнул командир. — Я догадался с самого начала. Но принцип каждого истинного путешественника таков: чему быть, того не миновать. Иначе бы не было приключений.
— Позвольте, уж не допускаете ли вы, что наш Егор сказал… сказал… неправду? — Петенька с трудом решился вымолвить такое невероятно тяжёлое обвинение. — Я, признаться, к нему не очень… — тут Петенька покраснел виновато, — но обвинить человека в таком ужасном преступлении, как ложь?!
— Мужайтесь, штурман! Как это ни прискорбно но наш Егор в самом деле лгунишка, — сочувственно сказал командир.
— И не Егор он вовсе. Его подлинное имя — Барбар! — произнёс Раван, поднимаясь, точно государственный обвинитель.
— И это мне было известно, — вставил астронавт словно невзначай.
— Тот самый Барбар, в прошлом знаменитый предводитель пиратов, а ныне любимый экспедитор императора Мульти-Пульти, поставщик межзвёздных кораблей, — заключил Раван с печальной торжественностью.
ГЛАВА 11, в которой происходит уйма событий и даже кот Мяука покидает своё уютное местечко
— Теперь вам понятно, штурман, зачем мы бросили наших несчастных товарищей в беде? Иначе нам некого было бы спасать, — сказал командир.
Петенька ещё долго качал головой, удивляясь прозорливости командира. А сам великий астронавт сидел, протянув ноги и сложив руки на груди, погружённый в свои раздумья.
— Командир, этот случай похож на тот, что был с нами на звезде Антарес, — вежливо напомнил Кузьма, который стоял с тряпочкой у механизмов.
— Ты прав, Кузьма, прав, мой старый товарищ, — согласился командир задумчиво.
— Аскольд Витальевич, расскажите! — встрепенулся Раван.
— Потом, сынок, потом, — озабоченно ответил командир. — Как-нибудь на отдыхе, когда закончится это приключение. А пока объясни нам, что случилось с остальными звездолётами.
— И они клюнули на приманку Барбара. Их постигла та же участь, что и меня. Корабли посадили на цепь, и вы видели сами, как они ныне бесславно ржавеют. А космонавты разбрелись по обеим планетам кто куда и вот теперь где-то бродят, тоскуя по своим родным галактикам.
— Выходит, у них опустились руки? — спросил командир нахмурившись.
— Что вы, командир! Хотя у них, как и у меня, ничего не вышло пока. А дело было так. Нас сразу же переполнило желание действовать, и мы устремились на планету Не, потому что там живёт добрый, хотя и ленивый народ. Перейти границу не стоило труда, несмотря на войну. Может, вы не знаете, ещё несколько веков назад хватуны и негуны объявили друг дружке войну. Но до сих пор не прозвучало ни одного выстрела. Негунам просто лень, а хватуны никак не могут расстаться даже с единственным пушечным ядром. Мы хотели растормошить негунов, но, увы, негуны оказались законченными лентяями. Тогда мы разошлись в разные стороны, в полной уверенности, что кто-нибудь из нас обязательно найдёт выход из положения… Тут-то я и наткнулся на ваш корабль… Ну, а мой позор вы увидели сами…
— Забудьте об этом, Раван. Самое важное в вашей истории то, что космонавты не упали духом, — заявил командир с облегчением.
— Вы правы! — высоко поднял голову Раван. — Что касается меня, я целиком в вашем распоряжении, командир.
— Я в этом не сомневаюсь и сразу же отвёл вам в своих планах особую роль, — заметил старый астронавт, ничуть не удивляясь.
— Я сделаюсь невидимкой и проникну во дворец Мульти-Пульти, — заявил Раван, сразу же деловито включаясь в события.
— Скажите, как вы становитесь невидимкой? — спросил штурман с интересом.
— Признаться, у вас это ловко выходит, — произнёс и командир.
— Все вы, наверное, знаете, что, если хорошенько раскрутить древнее оружие пращу, она прямо-таки сливается с воздухом, становясь невидимой. То же получается с нашим телом, стоит только как следует раскрутить все его молекулы. Словом, здесь нет ничего мудрёного. Немного тренировки — и вот вы невидимка, — пояснил охотно Раван.
— Во всяком случае, ваше умение нам пригодится, — сказал командир. — Как мне подсказывает скромный опыт, наши друзья наверняка заперты в отдельном помещении. Но сквозь стены вам вряд ли удастся пройти, на этот случай мы с вами отправим ценного помощника.
И тут, впервые за минувшие дни, командир обратил внимание на кота Мяуку, который независимо поглядывал из своего уютного угла.
— Ну, дружок, настал твой черёд. Ступай-ка сюда, присаживайся с нами! Иди, иди, не будь индивидуалистом, — сказал он коту.
