Господи!
— Брэд. — услышал он тихий голос Джонни. Судя по звуку,
писатель наклонился над ним.
— Что?
— С тобой все в порядке?
— Естественно. — Глаза он не открывал.
— Брэд.
— Что?!
— У меня идея. Для фильма.
— Ты маньяк, Джон. — Пиза Брэда были по-прежнему закрыты.
Так проще. — Ну так как будет называться фильм, героем которого мне суждено
стать?
— Черные люди не умеют перелезать через заборы”. — ответил
Джонни и загоготал во весь голос. — В режиссеры я приглашу Марио ван Пиблза
[51]
. А твою роль предложу исполнить Ларри Фишберну
[52]
.
— Конечно. — Брэд сел, морщась от боли, и потер поясницу. —
Мне нравится Ларри Фишберн. Отличный актер. Пообещай ему миллион долларов. Кто
сможет устоять?
— Правильно, правильно, — согласился Джонни. Он так хохотал,
что едва мог говорить… Только по щекам Джонни текли слезы, и Брэд подозревал,
что их причина — не смех. Всего лишь десять минут назад Кэмми Рид едва не
разнесла Джонни голову, и Брэд сомневался в том, что он об этом забыл. Брэд
сомневался, что Джонни вообще что-либо забывал. Возможно, потому-то он и стал
писателем.
Брэд поднялся, взял Би за руку и помог ей встать. Удары об
забор продолжались, не стихал и вой, изредка прерываемый рычанием: голодные
псевдокойоты не оставляли попыток добраться до своих жертв.
— И что ты об этом думаешь? — спросил Джонни, когда Брэд
помог подняться и ему. Его шатнуло, но он устоял на ногах и вытер слезящиеся
глаза.
— Я думаю, что переорался через забор только благодаря этим
милым зверушкам, которые остались по другую его сторону. — Брэд обнял жену за
талию, посмотрел на Джонни. — Пошли. На пути к успеху ты впервые переступил
через черного человека, поэтому теперь тебе надо расслабиться. Лучшего места,
чем дом, здесь для этого не найти.
2
Тварь, проскользнувшая через калитку во двор Тома
Биллингсли, напоминала детскую версию ящерицы-ядозуба, которую Джеб Мердок сшиб
со скалы, состязаясь с Кэнди в меткости стрельбы в одном из эпизодов фильма
“Регуляторы”. Голова ящерицы, однако, принадлежала одному из чудовищ “Парка
юрского периода”.
Тварь поднялась на крыльцо и ткнулась мордой в сетчатую
дверь. Она открывалась наружу поэтому не сдвинулась с места. Ящерица начала
грызть дверной косяк и сетку, благо зубов хватало. И с тем и с другим она справилась
без труда и через образовавшуюся дырку вползла на кухню Старины Дока.
Гэри Содерсон почувствовал неприятный запах, ударивший ему в
нос. Он попытался рукой отогнать этот запах, но тот лишь усиливался. Рука Гэри
коснулась чего-то похожего на ботинок из крокодиловой кожи, очень большой
ботинок, и он открыл глаза. Увидев стоящее над ним чудище, Гэри испытал скорее
любопытство, чем страх, поэтому даже не закричал. На него смотрели
ярко-оранжевые глаза.
Ну вот, подумал Гэри, первый серьезный приступ белой
горячки. Деваться некуда, теперь ему прямая дорога к “Анонимным алкоголикам”.
Гэри закрыл глаза и попытался убедить себя, что не чувствует
болотного, гнилостного запаха, не слышит, как скрипит хвост по линолеуму пола.
Второй рукой он все еще держал холодную руку жены.
— Никого здесь нет, — произнес он вслух, убеждая себя в
собственной правоте. — Никого здесь нет. Никого…
Прежде чем Гэри успел повторить фразу в третий раз (всем
известно, что Бог троицу любит), чудовище вонзило зубы ему в горло.
3
Через открытую дверь кладовой Джонни заметил маленькие ножки
и заглянул внутрь. Элли и Ральфи, обнявшись, лежали на поролоновом мате. Они
крепко спали, выстрелы остались в далеком прошлом, но даже во сне случившееся
не отпускало детей: лица их оставались бледными, напряженными, дыхание частым и
неровным, а ножки Ральфи подергивались, словно во сне он от кого-то убегал.
Джонни догадался, что Эллен сама нашла мат и принесла в
кладовую, чтобы ей и брату было где лечь. Во всяком случае, Ким ей в этом не
помогала. Ким и ее дочь заняли свои прежние места у стены, только теперь они
сидели не на полу, а на стульях.
— Джим действительно мертв? — спросила Сюзи, взглянув на
Джонни влажными от слез глазами, когда он вошел на кухню вместе с Брэдом и
Белиндой. — Я просто не могу в это поверить. Мы только что бросались фризби, а
вечером собирались в кино…
Тут Джонни сорвался:
— Почему бы тебе не пройти на заднее крыльцо и не убедиться
в этом самой?
— Чего вы на нее набросились? — сердито выкрикнула Ким. —
Для моей дочери это первое в жизни потрясение. Она в глубоком шоке!
— Не только она, — отрезал Джонни. — И раз уж разговор…
— Успокойтесь, — вмешался Стив Эмес. — Только ссоры нам и не
хватает.
Но Джонни не хотел или уже не мог внять голосу разума. Его
указующий перст нацелился в грудь Ким, которая злобно уставилась на Джонни.
— Коли уж разговор зашел об этом, если вы еще раз обзовете
Белинду черной сукой, я вышибу вам все зубы.
— О Боже, да из вас так и прет дерьмо. — Ким картинно
закатила глаза.
— Прекратите, Джон. — Белинда взяла его за руку. —
Немедленно. У нас есть дела поважнее…
— Толстая черная сука. — Ким Геллер смотрела на Джонни.
Глаза ее по-прежнему горели злобой, но теперь она еще и улыбалась. И он
подумал, что более отвратительной улыбки видеть ему еще не доводилось. —
Толстая черная сука. Негритоска. — И она указала пальцем на собственные зубы.
Сюзи, остолбенев, в ужасе смотрела на мать. — Ясно? Ты меня слышал? Так
подходи, выбей мне зубы. Посмотрим, что у тебя получится.
Джонни двинулся к ней, сжимая кулаки. Брэд схватил его за
одну руку. Стив — за другую.
— Убирайся отсюда, идиотка, — рявкнул Старина Док. Ким
вздрогнула от неожиданности и уставилась на него. — Сейчас же убирайся отсюда.
Ким встала, рывком подняв Сюзи. Казалось, что в гостиную они
уйдут вместе, но внезапно Сюзи вырвалась. Ким потянулась к ней, но Сюзи
отпрыгнула еще дальше.
