– Больше мыслей никаких не возникает?
Я от этих вопросов начал постепенно раздражаться:
– У меня одна мысль, но совершенно неподтвержденная. Судя по россыпи гильз, стрелок был или один, или они во время работы рядом стояли, а значит, это лохи. Спецы так засаду не делают. Но для лохов они слишком хорошо стреляли. По движущейся мишени настолько хорошо отработать не каждый сможет. Опять-таки – гильзы прямо на обочине. Это что получается – немцы вдоль дороги шли, а может, даже голосовали? Тем более что, судя по следам, «виллис» тут тормознул. Почему он остановился? Фрицев увидел и решил подбросить? Бред полный… А моя мысль такая – в машине был третий, который и ухлопал остальных. Доехав сюда, под каким-то предлогом остановил джип и пульнул обоим в голову, а потом выскочил из него и, отойдя, добавил из автомата, чтобы на нападение похоже было…
– Вот! – Серега поднял палец: – И у меня такая же мысль появилась. Так что поехали назад в дивизию и узнаем, кто был этот третий.
– Погоди, пехотинец говорил, что вроде звук машины слышал сразу после стрельбы, но не уверен в этом. Я следы посмотрел, но ни фига не понял – была еще одна тачка или нет, непонятно…
– Да там все так затоптано – черт ногу сломит. А сейчас надо ехать быстрей, вдруг что и выясним насчет возможного попутчика.
Отпустив сержанта и оставив людей из комендантского взвода грузить трупы и забирать «виллис», мы поехали обратно. По пути я не удержался и начал цеплять Серегу:
– Ну что, нерешительный ты наш? Если бы ты не орал, как больной бегемот, а потом не наводил по часу телефонные консультации, то мы бы этого Филиппа тепленьким взяли. Но тебе обязательно повыпендриваться надо было, гнев начальственный демонстрируя. Опустить любимых подчиненных ниже плинтуса, куражась и тыкая пальцем в больные места. Как ты там вопил? «Ваше беспробудное пьянство опять одержало верх над половыми излишествами»?
Гусев на эти слова моментально отмазался:
– Что ты несешь, не говорил я такого!
Но потом до него дошел смысл сказанного и он коротко хохотнул. После чего, снова став угрюмым, спросил:
– А если в штабе никакого третьего не видели, какие действия предлагаешь?
– Элементарные – готовиться к ректальной тонзилэктомии, потому что этот возможный спутник Горбуненко не такой дурак, чтобы светиться перед штабными.
Серега, с удивлением подергав себя за ухо, признался:
– Хм… слово «ректальная» я знаю, а все вместе что означает?
– Гланды будут рвать через жопу…
– Эхе-хех… Я вот тоже так думаю – вряд ли мы там видевших этого третьего найдем. А ведь он, скорее всего, и контролировал всю ситуацию. И еще я думаю, днем он наверняка на дороге был и видел, что вы засаду сорвали. Возможно, даже проследил, куда трупы повезли. Ты, кстати, не заметил, за вами никакой машины не шло?
– Нет… Там этих машин, после съезда на шоссе, до хрена мотается, да и не думал я про возможную слежку.
– А этот контролер, поняв, что засада не удалась, вернулся обратно и под каким-либо предлогом вытащил Горбуненко из штаба. Потом где-нибудь в сторонке подсел в машину и обрубил хвосты…
– И что теперь?
– Ты сам сказал – готовиться к ректальной …этой …как ее? В общем – готовим гланды…
– Может, еще обойдется? Может, найдем третьего?
Но надеждам не суждено было сбыться. Несколько человек видели, как майор уезжал в одиночку. В смысле только с водителем. Чтобы он днем или под вечер разговаривал с кем-нибудь незнакомым, тоже никто не видел. Фамилии – Картавин, Кружков и Липкин, так по документам значилась троица засадников, тоже никакого узнавания не вызвали. Хотя удостоверения личности у несостоявшихся убийц Черняховского были обычные – армейские, что в свете последних событий внушало сильные подозрения, что эти ксивы – липа. В конце концов Гусев, сказав, что весь СМЕРШ в заговоре участия принимать точно не будет, решился вызвать профессиональных следователей для оприходования накопившихся трупов. Прежде чем ребята приступили к работе, Серега их долго стращал особой важностью и секретностью дела, а я, поглядев на все на это, просто пошел спать. Утро уже скоро, да и набегался за сегодняшний день по самое «не могу»…
* * *
А с самого раннего утра меня разбудил красноглазый с недосыпу командир, и мы, взяв машину с охраной, опять отправились в дорогу. На этот раз путь держали в штаб фронта. Гусев с самого начала перелез на заднее сиденье и сказал:
– Я с адъютантом командующего созвонился. Сам Черняховский еще отдыхает, поэтому я приказал предупредить его, что мы едем. Так что ты рули пока, а я подремлю – вторые сутки на ногах…
– Спи, часа два у тебя будет.
Времени отоспаться у Сереги было даже больше, чем пара часов. Оказывается, ночью неопознанные и неотловленные злодеи, уничтожив пост охраны, рванули мост через небольшую речку Корле. Это, конечно, не Днепр и даже не Москва-река, но машин возле переправы, которую с «шутками и прибаутками», густо висящими в воздухе, ударно ремонтировали саперы, собралось достаточно. Там мы еще часа полтора потеряли и поэтому, приехав в штаб, только-только застали командующего, который уже собирался сваливать. Но все-таки успели вовремя и Черняховский, коротко ответив на приветствие, поинтересовался:
– Сергей Андреевич, мне передали, что вы хотели со мной переговорить по какому-то важному делу? Я сейчас в тридцать третью армию собрался; может, по пути поговорим?
– Нет, Иван Данилович, в дороге о таком говорить не получится… Кстати, познакомьтесь – мой заместитель, Лисов Илья Иванович.
– Наслышан. – Генерал пожал мне руку. – Ну если вы настаиваете, то прошу ко мне. Только сразу предупреждаю – больше часа уделить вам не смогу, на сегодня много дел запланировано.
– Часа, я думаю, нам выше крыши хватит…
Черняховский с некоторым удивлением посмотрел на свободно ведущего себя заместителя представителя спецгруппы ставки, но, ничего мне не ответив, молча показал, куда идти. А в его кабинете Серега сразу взял быка за рога:
– Товарищ генерал армии, вчера, в районе Ротелюде, моими людьми было предотвращено готовящееся покушение на командующего фронтом, то есть на вас. Покушение должно было быть оформлено под несчастный случай и уже сейчас, практически со стопроцентной уверенностью, я готов сказать, что готовились совершить его не немцы.
Черняховский, на мой взгляд, воспринял новость достаточно спокойно. Он закурил и, подумав несколько секунд, уточнил:
– Не немцы? А кто это был, по-вашему?
– Предварительно можно сказать, что тут был замешан начальник одного из отделов СМЕРШ тридцать первой армии.
– Так… – Генерал прошелся по кабинету и попросил: – Расскажите, как вообще дело было и как вы вышли на исполнителей?
Гусев уложился буквально в десять минут. Говорил он точно, четко – я даже заслушался, а потом, когда после его рассказа возникла пауза, спросил у комфронта:
