– Точно не скажу, но фотографию делала она и негативы были у нее. Может, она их кому-то передала, вот и надо выяснить – кому?
Действительно, это хороший ход. Просто так высококачественный монтаж, имея только одну фотографию, сделать невозможно. Тут негатив нужен. Так что журналистка вполне может продолжить цепочку дальше. Главное, чтобы сейчас не выяснилось, что и она тоже нежданно померла, тогда мы опять останемся ни с чем. Хотя… У нас есть три трупа и их физиономии. Не с Марса же эти гаврики появились, так что они тоже хороший след. Подумав об этом, тут же поинтересовался:
– А морды убитых никто не опознал?
– Здесь их не видели. А из архивов ответ еще не приходил…
Понятненько… В принципе, когда получил подтверждение, что фотография оказалась подделкой, буксовавшие у меня мозги включились сразу и на полную катушку. До этого я не очень верил в такие хитрые комбинации, зато сейчас все становилось на свои места. И кисет с газетами, и орудие, и заложенный фугас. Но как только стала понятна логика событий, мысль пошла еще дальше. Просто прикинул, кому выгодно устранение двух таких непохожих друг на друга людей? Они ведь у нас, образно выражаясь, не только с разных дворов, а вообще – с разных улиц!
Я уже знаю, что наше командование, так же как и Политбюро, активно делится на группы по интересам. Так эти военачальники были из антагонистических групп! А так как их хотели убрать обоих, то кому это надо было – непонятно. Третьей известной мне силы не существовало. Во всяком случае, достаточно уверенной в себе, чтобы пойти на подобное. В смысле не существовало в СССР. Значит, что остается? Остается иностранная разведка. Уничтожение Жукова с Черняховским очень выгодно немцам. То есть немцам в первую очередь. А еще, как ни странно, это выгодно союзникам. Англо-американские войска сейчас судорожно готовятся к открытию второго фронта. По туманным намекам Колычева я понял, что в начале лета он наконец может быть открыт. Вот только что им достанется от Европы, если Красная Армия будет продвигаться такими же темпами? О чем договорился Верховный с Рузвельтом и Черчиллем в Ялте в начале года, мне не докладывали, но похоже, что раздел будет идти несколько по иным границам, чем он происходил в мое время. Вклад союзников в победу оказался настолько мизерным, что я не удивлюсь, если Сталин отдаст им Францию, Италию и какие-нибудь Нидерланды, а остальное хапнет под крыло Союза. А самое главное, что союзнички и слова в ответ сказать не смогут! Им бы хоть эти страны у немцев успеть отбить – уже хорошо. А то войска Красной Армии уже в Берлине драться будут, а амеры только в Нормандии к высадке готовиться начнут. То-то их правительствам будет невесело… Ведь пока из всех достижений союзников в Европе можно назвать лишь захват Сицилии в начале этого года. Предполагалось, что после этого они высадятся в Италии, но англо-американские войска так и остались торчать на мафиозном острове, не делая попыток прорваться к материку.
Так что резкое снижение темпов нашего наступления играет на руку как немцам, так и англичанам. И они все для этого будут делать! Вплоть до прямого убийства самых «быстроходных» советских командиров. Причем Жуков и Черняховский, возможно, не первые. Как говорил Гусев, слишком много несчастных случаев в последнее время с нашим командованием происходить начало.
Покрутив эту мысль в голове, озвучил ее Третьякову, опустив только момент с высадкой во Франции. Сашка сильно задумался, но потом, тряхнув головой, ответил, что это – большая политика, а он обычный опер и дело будет раскручивать исходя из существующих улик и фактов, стараясь при этом не влезать в заоблачные сферы. Хотя мою подсказку он, разумеется, мимо ушей не пропустит и будет иметь ее в виду. На том и порешили, после чего Третьяков ускакал делать очередной запрос, а я опять занялся чисткой своей коллекции, попутно обдумывая участие импортных разведок в этом покушении, крутя факты и так и эдак…
А еще через четыре дня наступил час икс. Помытые, сытые, экипированные, мы после напутственного слова Гусева катили в кузове ГаЗ-63 на аэродром. Все, что можно было учесть – учтено, все, что можно было сделать – сделано, поэтому мыслями я пребывал уже по ту сторону линии фронта. Летуны тоже не подвели, и поэтому к нашему приезду ЛИ-2 уже начал раскручивать винты. Шустро загрузившись в самолет, разведгруппа, надев парашюты, расселась по лавочкам, а «Толстый», взревев моторами и подскочив несколько раз на кочках, оторвался от земли и взял курс на запад. Высаживаться мы решили в районе Хайгенбайля, чтобы не морочиться с форсированием здоровенного канала, проходящего в приморской части Восточной Пруссии, с севера на юг. Вплавь его пересекать еще достаточно холодно, а на любом мосту советских разведчиков моментально засекут. Поэтому лучше сразу – ближе к побережью и километрах в тридцати от объекта. Поправив немецкую каску, я взглянул на часы. Вроде по времени должны уже подлетать. Как будто отвечая моим мыслям, дверь, ведущая в кабину пилотов, открылась, и появившийся человек показал один палец. Вот и все – минутная готовность. Мы встали со своих мест и, выстроившись по проходу самолета, стали в последний раз проверять оружие и снаряжение. В голове мелькнула мысль – «Жалко, покурить не успел», и тут выпускающий, который уже открыл дверь, откуда сильно задувал холодный воздух, хлопнув по плечу, проорал мне в ухо:
– Первый – пошел!
И все мысли сразу исчезли, так как я вывалился из самолета и понесся навстречу непроглядно-черной земле.
