Когда обсуждение дошло до установки на «Рюрике» и «Варяге» восьмидюймовых орудий, главным камнем преткновения стала их малая скорострельность, не позволяющая вести нормальную пристрелку для уточнения расстояния до противника. Тут-то новоиспеченный флаг-артиллерист, как главный специалист в обсуждаемом вопросе, взял слово. Он изложил, далеко не в первый, кстати, раз, свою разработанную еще до войны систему пристрелки полузалпами, по три 6'' орудия в залпе. Выслушав его, не перебивая, Руднев вдруг ни с того ни с сего задал вопрос Стемману:
— Александр Федорович, как быстро «Богатырь» может выйти в море?
— Ну, мы сегодня не на дежурстве, так что не ранее чем через полтора часа, а зачем?
— А мы сейчас проверим, стоит ли система лейтенанта Гревеница того, чтобы ее рассматривать всерьез… Тем более что она уже год то ли используется, то ли нет. Просьба к командиру дежурного миноносца, примите на борт пару щитов для практической стрельбы и сбросьте их в море, милях в десяти от берега.
— А щитов нет, на их изготовление уйдет примерно два дня, — попытался охладить пыл адмирала начальник порта.
— Тогда возьмите пустых ящиков, бочек, вообще — любого крупного плавающего мусора, свяжите несколько штук вместе. Но через два часа мне нужны минимум две мишени для отработки пристрелки.
Никакие уговоры в отсутствии необходимости так спешить не подействовали, возможно, потому, что Руднев, памятью Карпышева помнил, что именно система Гревеница после войны была принята как основная. Она позволяла накрывать цель с третьего-четвертого залпа и начинать уверенный огонь на поражение главным калибром уже через три-пять минут после начала огня. Но увы, как обычно в России, все нововведения принимаются после войны, когда уже слишком поздно…
В оставшиеся до выхода «Богатыря» полтора часа Руднев в приказном порядке «убедил» подчиненных в том, что:
1. Увеличивать число восьмидюймовок в бортовом залпе придется.
2. Противоминная артиллерия крейсеров избыточна, а в случае с 47-мм — просто бесполезна.
3. 120-мм с «Рюрика» после их замены на 8'' надо ставить на вспомогательные крейсера и бронепоезд.
4. Все орудия на орудийных палубах «Рюрика», «Громобоя» и «России» должны быть разделены противоосколочными перегородками.
5. Дело командира поставить задачу, а как ее выполнять и где взять материалы для этого — проблемы подчиненных. Хотя он с радостью займется «выбиванием» из Петербурга всего, чего нет во Владивостоке.
6. На «Громобое» необходимо подготовить фундаменты для установки еще трех новых восьмидюймовок
[59]
на верхней палубе (на вопрос «А откуда они возьмутся?» последовал невозмутимый ответ — сняли с «Храброго» и еще одну с полигона. Самое странное, что уже через три недели все заказанные орудия были доставлены во Владивосток).
7. «Россию» необходимо добронировать в оконечностях, но вооружение усилить только шестеркой шестидюймовок на верхней палубе. На вопрос командира «России» Арнаутова: «А почему мне не достанется дополнительных восьмидюймовок и чем я хуже „Громобоя“?» его успокоили, что ему предстоит роль флагмана. То есть он примет на себя огонь всего отряда Камимуры, и к этому надо достойно подготовиться. А больше восьмидюймовых орудий с длиной ствола сорок пять калибров в России просто нет. Их «забыли произвести», вернее, решили сэкономить. Теперь довооружать «Россию» просто нечем (каламбур присутствующим понравился).
8. Начать демонтаж ВСЕХ минных аппаратов на «России», «Громобое» и «Рюрике». Сдать в порт их и все запасные самодвижущиеся мины.
Пункт, вызвавший у командиров кораблей максимальное неприятие.
9. До окончания боевых действий снять с крейсеров все миноноски, минные и паровые катера, баркасы и шлюпки, оставив только по одному разъездному ялику и паровому катеру на корабль. А также срубить все шлюпбалки для них, ибо они сильно увеличивают вероятность того, что снаряды, пролетевшие бы мимо крейсеров, разорвутся, задев их, на верхней палубе, вызвав лишние пожары и осколочные поражения.
На бурю вопросов по поводу того, как свозить команды на берег, как завозить провизию, уголь и снаряды на крейсера и главное — как спасать команды, если крейсера потонут во время боя, последовали продуманные, но уж очень необычные по своей точке зрения ответы. После чего буря негодования если не утихла, то стала не столь неистовой. Действительно, зачем постоянно таскать на каждом крейсере дополнительные пару сотен тонн гребных судов, если снабжаются крейсера только во Владивостоке, где этого добра и так хватает? О каком спасении команд после артиллерийского боя говорят господа командиры? Они видели, во что превратились все гребные суда «Варяга» после прорыва? Дуршлаг дуршлагом, на них и кошке было не спастись, не то что команде. А ведь тонуть крейсер и не думал. А получи он дозу снарядов, достаточную для его утопления, что тогда от шлюпок осталось бы? При долгом артиллерийском бое при нынешних японских снарядах гребные суда на борту — балласт и лишнее дерево, источник щепок и пожаров. Все это или сгорит, или будет продырявлено в сотне мест еще до того, как утонет сам крейсер.
10. В кратчайшие сроки провести на всех боеспособных кораблях профилактику, доделать то, что не успели закончить до визита Камимуры и особенно акцентировать внимание на компрессорах принудительной тяги в котлы, которые не перебирались уже пару лет.
11. Постараться собрать и обобщить всю имеющуюся информацию по Японии и ее портам с целью выявления наиболее уязвимых целей для крейсеров.
12. Организовать сеть постов для наблюдения за морем и тральную службу.
Оставив собрание утрясать и согласовывать дальнейшее расписание работ, Руднев умчался в море на «Богатыре», откуда спустя пару часов вернулся с повеселевшим лейтенантом Гревеницем и новой системой организации орудийного огня.
С одной стороны — сделано большое дело, в оставленной Карпышевым реальности систему пристрелки Гревеница довели до практического использования только после войны. С другой… Не было никакой необходимости при наличии на дежурстве «Громобоя» с разведенными парами срывать в море «Богатыря». Да и оставлять собрание на середине для старшего начальника неприемлемо. В общем, дикая смесь гениальности, в основном благоприобретенной за счет послезнания, и дилетантства.
