Пусть девушка идет своей дорогой, встретит молодого человека, который более достоин ее любви и заслуживает счастья стать мужем. Пусть это будет тот, кому не надо постоянно оглядываться; достаточно молодой парень, которого не опалила война, подозрительность, недоверие к окружающим. Тот, кто всегда будет рядом, окружит ее заботой и лаской. Меньшего Джесси не заслуживает. Глядя на ее выразительное лицо, Джейк мог безошибочно определить, что она вообразила, будто влюблена в него. Но сам лучше понимал, в чем дело. Она так думала, потому что он оказался единственным мужчиной, которого знала, кроме отца. Это все тот проклятый поцелуй в хижине, ругал он себя. Первый поцелуй в ее жизни. Да, решил Джейк, он правильно сделал, что убрался прочь, ушел, прежде чем дело зашло слишком далеко.
Но в глубине души Джейк знал – до конца жизни он сохранит в сердце образ маленькой Джесси, опустившей глаза на золотой ободок, который он положил ей на ладонь.
* * *
Безостановочный поток веселой болтовни Берты затрагивал Джесси не больше, чем жужжание пчелы. Она понимала, чем обязана Берте, но поддерживать разговор могла лишь редким кивком головы, сдержанной улыбкой или односложным ответом. Сидя на лошади, на которую ее вчера посадил Хайес, – неужели это было только вчера? – она поникла в седле, измученная долгими слезами после того, как Джейк ускакал.
«И что за ребячество? – спрашивала себя Джесси. – Выходит, ты оказалась беспомощной девчонкой и не можешь трезво взглянуть на жизнь, не опираясь на какого-то мужчину, который не хочет связывать себя узами… Кажется, он достаточно ясно дал понять, что я ему не нужна? Никогда больше не позволяй себе быть такой слабой… такой глупой. Теперь ты должна стать женщиной, которая видит все, но сердце ее молчит. Кроме того, есть же и другие обязанности…»
Погрузившись в мучительные размышления, Джесси могла лишь слабо улыбнуться Берте, пытавшейся развеселить ее какой-то историей. Но прошло несколько минут; и она с большей теплотой отнеслась к своей спутнице. Что бы ты сейчас делала без Берты, думала Джесси. Взгромоздившись на ушастого негодника-мула, Берта вела за собой цепочку лошадей, доставшихся от Хайеса, – их она объявила своей собственностью. Из-за этих лошадей они продвигались медленно, но это даже к лучшему: размеренный шаг успокаивал тревожно бьющееся сердце Джесси.
Однако как бы медленно они ни ехали, Джесси знала, что к вечеру обязательно окажутся дома. Дом? Изрешеченная пулями хижина с разбитыми ставнями. Запущенный огород. Заброшенная живность. Бог знает, в каком состоянии после трехдневного отсутствия хозяйки окажутся особенно дойные коровы. Джесси знала, сколько трудов придется вложить даже с помощью Берты, чтобы привести ферму в порядок. Теперь, после смерти родителей, ферма принадлежала ей. Она должна позаботиться, чтобы дела шли хорошо, и мечта ее отца осуществится. Только сумасшедший мог покинуть этот уединенный уголок прерии, в котором ее семья мечтала когда-то обрести счастье. Ну вот, она уехала – а чего ей это стоило? Чуть не рассталась с жизнью. И едва не потеряла волю.
Нет! О нем она думать не будет…
Кольцо, предназначенное для мужской руки, оттягивало карман рубашки. Надо его выбросить, вот что, швырнуть на землю, свое – следом и втоптать в грязь. Она бы так и сделала, если бы была обута, – и Джесси гордо вздернула подбородок. Втаптывать в грязь кольца на босу ногу, даже если сердцу это принесет облегчение, все-таки слишком неудобно для ее нежных ступней, обожженных солнцем. Она бросила взгляд на мокасины из мягкой кожи, которые теперь были у нее на ногах. Берта извлекла из своей волшебной сумки, сообщив, что носит их по вечерам, когда ноги устают за день от сапог.
Раздумывая о том, что Берта сделала для нее и как стала ей дорога, Джесси решила быть поласковее. Не заслуживала эта старая женщина угрюмости в ответ на свое добросердечие. Ведь она не из тех, кто воспользовался ею, а потом бросил. Использовал для прикрытия, в точности как Хайес – для приманки, а позже – как защиту от пуль. Она пришла к выводу, что он, мистер Джейк Колтрейн, хоть и помощник шерифа с особыми полномочиями, но на самом деле не лучше того Хайеса. Сделал – что хотел, взял – что смог, получил – что ему было нужно.
Ни капли не беспокоясь о том, что кого-то походя раздавил. И не только ее, Джесси. Разве он не орал на Берту сегодня утром, хотя она тоже спасла ему жизнь, застрелив последнего бандита. Не говоря уже о ее доброте, когда они попали в караван. Единственная ошибка Берты – столь никчемная женитьба Джейка. Но она же сделала это из самых лучших побуждений. Да и Берту он тоже использовал в своих целях. Остается только позаимствовать у него бессердечие. Джесси утвердительно кивнула головой, как бы ставя точку в своих рассуждениях.
– Детка, ты свихнешься, если будешь все время так мучиться и переживать.
Джесси посмотрела на доброе обеспокоенное лицо Берты:
– Ты права, Берта. Я как раз об этом подумала. Теперь мы с тобой могли бы стать компаньонами. Я имею в виду мою ферму: мне нужна помощница, а ты совсем одна… ах, Берта, извини. Я… не хотела…
Берта жизнерадостно закудахтала:
– Нечего извиняться, детка. Я знаю, что одинока. Этим меня не расстроишь. Давай, рассказывай, что задумала. Я слушаю.
– Ну, я думала, может быть, ты останешься со мной, а не поедешь в Миссури, когда фургоны вернутся. Ферма приносит хорошие деньги. Я могла бы тебе платить…
– Стоп, стоп, Джесси, детка. Дай-ка мне разобраться. Ты хочешь, чтобы я жила и работала на тебя?
Что-то в ее голосе испугало Джесси: а вдруг она обидела эту женщину с независимым характером? И Джесси поторопилась объяснить:
– Нет, Берта, не совсем работать на меня. Быть моим компаньоном, понимаешь, деловым партнером. Это тяжелый труд, я знаю. И это не так увлекательно, как ездить с караваном, но…
Очередной взрыв радостного смеха Берты прервал ее рассуждения:
– Детка, детка, я согласна!
– …мы могли бы быть вместе. Ведь ни у тебя, ни у меня нет семьи…
– Джесси! Послушай! Посмотри на меня! – скомандовала Берта, сияя глазами, полными счастья.
Джесси не договорила фразу и послушно взглянула на Берту.
– Да, Берта?
– Я уже сказала, что согласна!
– Согласна?! Правда? Ой, Берта, как чудесно! Но ты уверена, что не будешь скучать о своей жизни в караване? С ним видишь столько интересного, новые места, новых людей, а тут такая скука…
– Все это плоды твоего воображения, детка, мечты молодости. Это тебе следует подумать, прежде чем мы ударим по рукам.
– Почему? О чем мне еще думать? Не понимаю.
Берта бросила на нее быстрый взгляд и как-то странно стала теребить веревку, привязанную к луке седла. Когда она подняла глаза, Джесси могла бы поспорить, что в них блеснули слезы.
– Подумай, детка. Я уже не молода, так что учти. Пока еще в силах взять на себя часть тяжелого труда, но недалек тот день, когда мне, а не тебе потребуется опека.
