Неужели это ужасное чувство потери и есть смерть?
Или ничто…
Эрик сидел рядом с Дейзи всю эту длинную ночь, казавшуюся бесконечной. Чуть раньше он снял с нее испачканную одежду, смыл кровь с шеи и надел на девушку ночную рубашку. Потом отнес Дейзи в ее спальню и положил на кровать. И все это время вампир терзался сомнениями. Понимала ли она, о чем просит его? Не пожалеет ли о своем решении, когда придет в себя и в полной мере осознает, что он сделал?
Эрик тихонько застонал. Правильно ли он поступил? Теперь она станет чужой для своей семьи и друзей. Оставалось только догадываться, что на это скажет Алекс. Уж точно ничего хорошего.
Со вздохом вампир погладил Дейзи по щеке. Ее кожа была прохладной, а дыхание таким слабым, что его едва мог различить даже вампир.
Наклонившись, Эрик поцеловал ее в лоб.
— Борись, Дейзи, — пробормотал он. — Я сделал все, что мог. Теперь твоя очередь.
С наступлением рассвета вампир отнес ее вниз, в свое убежище. Прижав Дейзи к себе, он смотрел в окно. Завтрашняя ночь откроет завесу тайны. Если Дейзи проснется с заходом солнца, то будет принадлежать ему вечно.
Сквозь вязкую тьму проник голос. Голос, произносящий ее имя.
— Эрик?
Дейзи пыталась преодолеть душащую ее тьму и наконец открыла глаза. На краю ее кровати сидел Эрик, обеспокоенно хмуря лоб.
Дейзи уставилась на него. Вампир был таким же, как всегда, но все же иным.
— Что-то не так?
Он покачал головой:
— Все в порядке. Как ты себя чувствуешь?
Он не хотел пугать Дейзи раньше времени и успел перенести ее из своего убежища в спальню до того, как она пришла в себя.
— Не знаю. Я чувствую… Я не знаю. Почему все такое яркое? — прищурилась она, а затем закрыла ладонями уши. — Что это за шум?
— Всего лишь грузовик.
— Больше похоже на танк.
Эрик кивнул.
— Не обращай внимания. Ты помнишь, что произошло прошлой ночью?
— Прошлой ночью? Тот молодой человек…
— Деймон.
— Он оказался вампиром! — Она коснулась рукой шеи. — Он укусил меня! Это было гак больно… Совсем не похоже на твои укусы… — Дейзи нахмурилась. — А потом пришел ты, и… — Внезапно ее глаза расширились. — Что ты сделал? О Боже, что ты наделал!
— Дейзи… Все в порядке.
— Нет! Как ты мог?!
— Ты сама попросила меня, разве не помнишь?
Она покачала головой:
— Нет… Нет, я бы этого не сделала. Я никогда не хотела…
Она остановилась и отвела взгляд, не желая признавать правоту Эрика. Она вспомнила его умоляющий голос: «Не оставляй меня! Черт возьми, не бросай меня одного здесь, во тьме, без тебя!» Его отчаяние сломило ее дух, и она попросила вампира обратить ее, сделать такой же, как он.
Она чувствовала, как Эрик смотрит на нее, ожидая ответа.
Дейзи села и провела руками по своему лицу. Теперь она вампир, и пути назад нет. Она должна была злиться на него, на себя, но не чувствовала ни малейших признаков ярости и, более того, не понимала, как ей относиться к тому, что произошло. Дейзи совсем не радовало то, что она стала вампиршей, но она была счастлива, что выжила. Или стала немертвой. Ей совсем не хотелось пить кровь других людей, но потом она взглянула на Эрика и невольно ухмыльнулась. По крайней мере ей не придется делать это в одиночку.
Эрик нахмурился:
— Тебя что-то насмешило?
— Не совсем.
— Чему ты улыбаешься?
— Я подумала, как мне повезло, что мне не придется пить кровь одной.
Он ошеломленно уставился на нее, а затем расхохотался.
Дейзи тоже принялась смеяться. Она хохотала, пока у нее не заболел и бока.
А потом разрыдалась — обо всем, что потеряла.
Не зная, чем помочь, Эрик мог лишь сидеть рядом с девушкой. Он никогда прежде никого не обращал и не имел ни малейшего представления, какой реакции ожидать. Единственное воспоминание, которое он сохранил о собственной первой ночи, был ужасающий голод. Однако Дейзи, похоже, от него не страдала — скорее всего сказалось то, что Эрик в отчаянии отдал ей столько собственной крови, сколько смог.
Он выругался. Ему нестерпимо хотелось обнять Дейзи, но он не знал, будет ли его прикосновение уместным. Слезы девушки причиняли ему такую боль, что с ней не могли сравниться ни ожоги от солнечных лучей, ни страдания, которые он перенес в темнице Костейна. Хуже всего было то, что это Эрик являлся причиной этих слез. Поступив так, как он считал правильным, Эрик не думал, что все зайдет настолько далеко. Не думая о том, к чему приведут отношениях Дейзи, он лишь эгоистично стремился с ее помощью скрасить свое одиночество.
Всхлипнув последний раз, Дейзи вытерла глаза уголком простыни.
— Прости, я…
— Не извиняйся. Чего ради тебе просить прощения?
Она моргнула и посмотрела на него:
— Что? — Он озадаченно уставился на Дейзи, — Почему я должен на тебя злиться?
— Не знаю.
— Дейзи, я… — он провел рукой по волосам, — это я должен просить у тебя прощения.
— За что? Ты все сделал правильно. Я… я сама попросила тебя обратить меня.
— Да.
Он вздохнул, вспомнив, как умолял ее не оставлять его.
— Я знала, что делаю.
— Правда?
— Конечно. — Она склонила голову к плечу. — Ты не жалеешь, что сделал это?
— Нет.
Его взгляд скользнул по ее лицу. Она всегда была красивой, но теперь — еще более, чем прежде. Без сомнений, теперь любой мужчина последует за ней, стоит только позвать.
— А ты не жалеешь?
— Нет, — быстро ответила Дейзи. Как она могла жалеть, если стать вампиром значило провести вечность с мужчиной, которого любит? — Если только ты больше не хочешь меня.
— Не хочу тебя? Да ты с ума сошла.
Он всегда держался уверенно с женщинами, но эта новая Дейзи совершенно сбивала его с толку. Он ожидал, что она станет злиться на него, кричать, но вместо этого она словно ждала чего-то, и он не представлял, чего именно.
— Эрик?
— Да, любимая?
— Ты не хочешь поцеловать меня?
Так вот чего она ждала! Он заморгал, а затем улыбнулся.
— Как пожелаешь, — произнес он. — Но мне кажется, на поцелуе я не остановлюсь.
В ее глазах зажглись веселые искорки, и она соблазнительно улыбнулась:
— А никто и не просит останавливаться.
Повторяя ее имя, Эрик привлек Дейзи к себе и накрыл ее губы своими. Теперь она принадлежит ему, только ему. Навсегда.
