Ричардс протянул сигарету.
Дверь открылась, и моргающий малыш вышел под руку с
очаровательной куколкой, несущей два носовых платка и молитвенник. Когда они
проходили мимо, малыш улыбнулся им робкой неуверенной улыбкой.
– Мистер Лоулин, будьте добры войти.
Итак, Ричардс остался один, если не считать девушки за
конторкой, которая уже вновь скрылась в своей лисьей норе.
Он поднялся и подошел к бесплатному автомату с сигаретами в
углу комнаты. Возможно, Лоулин прав, размышлял он. Автомат выдавал травку.
Похоже, что они вошли в первую лигу. Он получил пачку «Блэмс», сел и зажег
сигарету.
Двадцать минут спустя вышел Лоулин под руку с пепельной
блондинкой.
– Моя подружка с автобазы, – указав на блондинку, бросил он
Ричардсу. Блондинка с готовностью захихикала. У Лоулина был страдальческий вид.
– По крайней мере, сукин сын говорит прямо, – заметил он Ричардсу. – Пока.
Он вышел. Девушка за конторкой высунула голову из своей
норы.
– Мистер Ричардс? Прошу вас войти.
Он вошел.
Глава 087
Счет продолжается…
Внутренний офис был таким большим, что можно было играть в
нем в килбол. Над всем преобладало огромное окно во всю стену, из которого
открывался вид на запад, на дома среднего класса, склады при доках и
нефтехранилища, на само озеро Хардинг. И небо, и вода были жемчужно-серого
цвета, все еще шел дождь. Вдали справа-налево пыхтел нефтяной танкер.
Человек за письменным столом был среднего роста и очень
черен. Настолько черен, что на мгновение Ричардс замер, пораженный его
неправдоподобностью. Казалось, он только что сошел со сцены негритянского шоу.
– Мистер Ричардс, – он встал и протянул свою руку над
столом. Он не особенно смутился, когда Ричардс не пожал ее. Он просто убрал
руку назад и сел.
Рядом со столом стоял раскладной стул. Ричардс сел и выстрелил
своей сигаретой в пепельницу с эмблемой Игр.
– Я Дэн Киллиэн, мистер Ричардс. Наверное, вы уже
догадались, почему вас сюда привели. Наши досье и ваши результаты в тестах
свидетельствуют о том, что вы умны.
Ричардс сложил руки и стал ждать продолжения.
– Вас наметили кандидатом в «Бегущего», мистер Ричардс. Это
наше важнейшее шоу, оно самое прибыльное – и опасное – для участников. Здесь у
меня на столе документ о вашем окончательном согласии. Я не сомневаюсь, что вы
его подпишете, но сначала я хочу рассказать вам, почему вас выбрали, чтобы вы
полностью осознали, на что вы идете.
Ричардс ничего не произнес.
Киллиэн положил досье на девственную поверхность своего
письменного стола. Ричардс заметил, что на обложке было напечатано его имя.
Киллиэн раскрыл крышку.
– Бенджамин Стюарт Ричардс. Двадцать восемь лет, родился 8
августа 1997 года, город Хардинг. Посещал ремесленное училище Южного Города с
сентября 2011 по декабрь 2013 года. Дважды отчислялся за неуважение к
начальству. Кажется, вы ударили заместителя директора в верхнюю часть бедра,
когда он повернулся к вам спиной.
– Фуфло, – бросил Ричардс. – Я врезал ему по жопе.
Киллиэн кивнул.
– Как скажете, мистер Ричардс. Вы женились на Шейле Ричардс,
урожденной Гордон, в возрасте шестнадцати лет. Старинный брачный договор на всю
жизнь. Бунтарь во всем, а? Не являетесь членом союзов из-за отказа подписать
Союзную Клятву Верности и Договор о Контроле Доходов. Насколько мне известно,
вы отзывались о губернаторе Джонсбери как о «блудливом сукином сыне».
– Да, – ответил Ричардс.
– Ваш послужной список очень пестрый, и вас увольняли…
дайте-ка взглянуть… в общей сложности шесть раз за такие нарушения, как
несоблюдение субординации, оскорбление вышестоящих и оскорбительная критика
властей.
Ричардс пожал плечами.
– Короче, вы признаны не подчиняющимся властям и
антисоциальным. Вы отщепенец, достаточно умный для того, чтобы не попадать за
решетку и избегать серьезных неприятностей с властями, и вы ни в чем особенном
не замечены. Наш штатный психолог сообщил, что вы увидели в чернильных кляксах
лесбиянок, экскременты и загрязняющий воздух газовый автомобиль. Он также
отмечает высокую, ничем не объяснимую степень веселости…
– Он напомнил мне парнишку, которого я когда-то знал. Он
любил прятаться под школьными скамьями и подглядывать. Тот парнишка, я имею в
виду. Не знаю, что любит ваш врач.
– Понятно, – Киллиэн коротко улыбнулся, так что белые зубы
блеснули в глухой черноте, и вернулся к своей папке. – Вы давали расистские
ответы, запрещенные Расовым Законом 2004 года. Вы позволили себе несколько
очень грубых ответов в духе насилия в тесте на словесные ассоциации.
– Я здесь по поводу насилия, – заметил Ричардс.
– Это так. И все же мы – и здесь я говорю в более широком
смысле, чем Администрация Игр, я говорю от лица нации – рассматриваем эти
ответы с крайним беспокойством.
– Боитесь, что кто-нибудь нацепит вам ярлык ирландца на
систему зажигания однажды ночью? – усмехаясь, спросил Ричардс.
Киллиэн задумчиво послюнявил палец и перевернул следующую
страницу.
– К счастью – для нас – вы стали заложником судьбы, мистер
Ричардс. У вас есть дочь по имени Кэтрин, восемнадцати месяцев. Что это,
ошибка? – он улыбнулся ледяной улыбкой.
– Запланировано, – сказал Ричардс без злобы. – Я работал
тогда на «Дженерал Атомикс». Каким-то образом моя сперма выжила. Божественный
знак, возможно. При этом состоянии мира, какой он есть, мы, должно быть, сели
не в свой вагон.
– Во всяком случае, вы здесь, – Киллиэн продолжал улыбаться
своей холодной улыбкой. – А в следующий вторник вы появитесь в «Бегущем». Вы
видели эту программу?
– Да.
– Тогда вам известно, что это величайшая программа Фри-Ви.
Она дает шансы поучаствовать Зрителям как косвенно, так и реально. Я
исполнительный директор программы.
– Это просто замечательно, – отозвался Ричардс.
– Эта программа – одно из самых надежных средств, с помо??ью
которых Система избавляется от потенциальных возмутителей спокойствия, подобных
вам, мистер Ричардс. Мы существуем шесть лет. До сих пор у нас никто еще не
выжил. Если хотите жестокую правду, мы надеемся, что таковых не будет.
– В таком случае, вы играете краплеными картами, – без
выражения заметил Ричардс.
