Ричардс захохотал. Поначалу звук собственного смеха изумил
его, показался ему трескучим и нерешительным. Как давно уже он как следует не
хохотал – от души, свободно и неудержимо, смехом, исходящим из глубины живота!
Ему показалось, что он за всю свою жизнь, серую, тяжелую, незатейливую, – так
не смеялся. Но сейчас он отыгрался за все.
– Ах ты ублюдок!
Голос Маккоуна подвел своего хозяина: казалось, он не
говорил, а только открывал рот. Его лицо выглядело измятым и заляпанным, как у
затисканного до дыр плюшевого мишки.
Ричардс засмеялся снова. Он облокотился на ручку кресла
свободной рукой и смеялся не переставая.
Глава 022
Счет продолжается…
Когда голос Холлоуэя сообщил Ричардсу, что самолет
пересекает границу Канады и штата Вермонт (Ричардс подумал, что Холлоуэй знает
свое дело; он сам ничего, кроме темноты, рассекаемой пучками света, внизу под
собой не видел), Ричардс осторожно отставил в сторону свой кофе и сказал:
– Дайте мне, пожалуйста, карту Северной Америки, капитан
Холлоуэй.
– Физическую или политическую? – тут возник новый,
незнакомый голос. Ричардсу показалось, штурмана. Теперь он, скорее всего,
притворялся услужливым, но непонятливым, не разобравшись, какая карта ему
нужна. А на самом-то деле никакая.
– Обе, – произнес он безо всякого выражения.
– А вы пошлите за ней женщину.
– Как тебя звать-то?
Воцарилось смущенное молчание, характерное человека, который
с неожиданной тревогой понял, его как-то выделяют среди других.
– Донахью.
– У тебя есть свои ноги, Донахью. Думаю, что ты сбегаешь и
все принесешь сюда сам.
Донахью сбегал. У него были длинные волосы, зализанные
назад, и брюки, скроенные достаточно тесно, чтобы показать другим то, что
смотрелось как сумка с мячиками для гольфа, висящая между ног. Все карты были
упакованы в пластик. Ричардс не разобрал, во что были упакованы яйца Донахью.
– Я не хотел вас обидеть, – с неохотой сказал он. Ричардс
подумал, что лицо это ему знакомо. Молодой везунчик, куча свободного времени,
проводит его в основном слоняясь в поисках развлечений в самых паршивых
местечках больших городов, шатаясь по компаниям богатеньких, иногда – пешком, а
чаще – на мотоциклах. Все они – пидоры. Это должно быть искоренено. Они должны
оставить в покое наши общественные уборные. Такие типы редко осмеливаются
появляться в увеселительных заведениях днем, предпочитая им кромешную тьму
гетто. А когда они посещают эти заведения, тут-то из них дерьмо и вышибают.
Донахью напряженно переминался с ноги на ногу под тяжелым
взглядом Ричардса.
– Что-нибудь еще?
– Ты что, педераст, парень?
– А?
– Да нет, ничего такого. Ну иди обратно. Помогай управлять
самолетом.
Донахью стремительно удалился, шаркая ногами. Ричардс очень
скоро разобрался, что карта с городами, поселками и дорогами – это политическая
карта. Ведя палец от Дерри к канадско-вермонтской границе по направлению к
западу, он прикинул, где они сейчас находятся.
– Капитан Холлоуэй!
– Слушаю.
– Разворачивайте самолет влево!
– Что? – Холлоуэй был искренне поражен.
– Я имею в виду, на юг. Южнее. И помните…
– Я помню, – сказал Холлоуэй. – Не беспокойтесь.
Самолет накренился. Маккоун ссутулившись сидел в том самом
кресле, в которое рухнул, пожирая Ричардса ненавидящим -взглядом.
Глава 021
Счет продолжается…
Ричардс вдруг сообразил, что периодически проваливается в
сон, и это его напугало. Монотонный тяжелый гул моторов коварно убаюкивал его.
Маккоун прекрасно понимал, что происходит с Ричардсом, и напружинился, как лиса
перед охотой. Амелия тоже все понимала. Она горестно съежилась на переднем
сиденье около кухни, наблюдая за ними обоими.
Ричардс выпил еще две чашки кофе. Не очень-то помогло. Все
труднее и труднее было сосредоточиваться и следить за картой и за бесстрастными
сообщениями Холлоуэя о пути их незаконного полета.
Наконец, Ричардс ударил себя кулаком по тому месту, куда
попала пуля. Боль была мгновенной и сильной, как ушат холодной воды в лицо. Из
углов стиснутого рта вырвался свистящий, шипящий крик, похожий на стереозвук.
Красная кровь из раны напитала его рубашку и потекла по руке. Амелия застонала.
– Через шесть минут мы будем пролетать Олбани, – сказал
Холлоуэй. – Если вы выглянете, вы увидите – Олбани останется слева от нас.
– Расслабься, – сказал Ричардс сам себе. – Расслабься.
Просто расслабься. Господи, когда же это кончится? Уже скоро. Было без
пятнадцати восемь.
Глава 020
Счет продолжается…
Его будто бы мучил дурной сон, кошмар, подкравшийся к нему
из темноты и перешедший в его полудремлющий разум, даже скорее это было видение
или галлюцинация. Его мозг усиленно работал, сконцентрировавшись на одном
уровне, пытаясь постичь проблемы навигации и одновременно не выпустить из виду
постоянную угрозу в лице Маккоуна. С другой стороны, возникла какая-то другая
темная сила. Что-то происходило там, в темноте.
Следите за ним.
Огромные, рокочущие сервомеханизмы ворочались в темноте
ночи. Инфракрасные глаза горели и переливались неведомым спектром.
Бледно-зеленый фосфоресцирующий свет циферблатов и мигающие радары.
Фиксируйте его.
По дорогам там, внизу, громыхали грузовики, а на треугольных
платформах в трехстах километрах отсюда микроволновые тарелки дрожали в ночном
небе. Нескончаемые потоки электронов вылетали на невидимых, как у летучих
мышей, крыльях. Выброс, эхо. Мощный выброс сигнала и слабое воспоминание об
образе, соединенное с ответным колебанием света, и отражение сигнала, смешенное
на юг.
Они держат твердый курс?
Да. 320 километров южнее Ньюарка. Это скорее всего Ньюарк.
За Ньюарком следует Ред, это южнее Ньюарка.
Решение остается в силе?
Да.
Над Олбани мы его собьем.
Держись, парень.
Грузовики, громыхающие по закрытым городам, где люди
выглядывают из крошечных окошек, и глаза у них полны страха и ненависти. Рев
доисторических чудовищ в ночи.
