— Я его ненавижу!
— Брайан!— воскликнула Джойс.— Дэнни… то есть мистер Скиннер… о тебе беспокоится! Даже из Америки звонил, справлялся о твоем здоровье! И этой девушке с работы по электронной почте каждый день писал! А ты, ты…
Теперь уже настала очередь Брайана с тревогой смотреть на разволновавшуюся мать.
— Давай не будем о нем… Я просто хочу домой. Хочу быть с вами: с тобой и с Кэролайн,— сказал Кибби примирительно.
Какого черта от меня нужно этому Скиннеру?
34. Шок и трепет
Cегодня холодно, но по крайней мере нет ветра и промозглого дождя. Честная, прямая погода. Последние лучи солнца красят недужное серное небо в розово-лиловые тона. Мои подошвы с хрустом ломают ледяные корочки на лужах. Сворачиваю в ответвляющийся от улицы Сент-Джон переулок, что ведет к дому Кибби. Джойс давеча позвонила, чтобы поговорить о Брайане, который, по ее словам, в последние дни ведет себя очень странно,— и я напросился в гости, хотя она и уверяла, что не стоит трудиться: мол, ничего серьезного, можно и по телефону. Мне хотелось разнюхать обстановку в жилище Кибби, перед тем как он вернется из больницы.
Я толкаю дверь. Она открывается…
Боже всемилостивый!
У меня отвисает челюсть. На пороге стоит девушка удивительной, просто сногсшибательной красоты.
Прямые светлые волосы схвачены сбоку золотистой заколкой; в огромных серо-голубых глазах — чистые прохладные бездны; идеальные зубы ослепляют; кожа бархатна и нежна, как… не знаю даже, с чем сравнить.
Чтоб я провалился!
На ней зеленая футболка и клёвые камуфляжные штаны.
Что здесь происходит? Откуда эта…
Девушка вопросительно поднимает брови, со справедливым недоумением ожидая объяснений,— а я стою как идиот, только глазами хлопаю.
Ах ты ж сволочь такая!..
Сражаясь с возбуждением — не столько физическим, сколько эмоциональным,— я пытаюсь играть достойную роль и выдавливаю улыбку.
— Здравствуйте… Я Дэнни, который… в общем, мы с Брайаном вместе работали.
С языка чуть не срывается, что я его друг.
— А я Кэролайн. Заходите!— Она грациозно разворачивается и убегает в дом. Ну ни фига себе! И вот это — это!— сестра Кибби… Я ныряю следом, как примагниченный, поедая глазами все ее выпуклости и впадины. Увы, в коридоре появляется Джойс, прерывая упоительную погоню. Если дочь — само изящество и спокойствие, то бедная мать — воплощение суетливой и нервозной неуклюжести.
— Мистер Скиннер…— начинает она.
— Прошу вас! Дэнни!— восклицаю я больше для Кэролайн, чем для Джойс. Заполошной корове уже давно пора запомнить, что я не люблю формальностей. Девушка, однако, уходит в гостиную, никак не реагируя на мои слова.
— Как самочувствие Брайана?— Я порываюсь проскользнуть следом за красавицей, но Джойс увлекает меня на кухню и сажает на табурет. В щелку мне виден силуэт Кэролайн. Она не просто симпатичная, о нет! Такой реакции на женщину у меня, пожалуй, еще ни разу не было.
Ну, не считая Джастин Тэйлор со второго курса. Или Кей. Или Дороти. И даже с ними было иначе, а сейчас… Офигеть можно!
Джойс хлопочет с чайником. Я рассматриваю ее, пытаясь представить, как она выглядела в молодости — должна же дочь откуда-то унаследовать свои прелести!— но вижу лишь тугую овечью завивку да угловатую неловкость движений.
— Чувствует он себя, конечно, получше… только в голове путаница,— сообщает миссис Кибби визгливым голосом, словно подпевая свистку чайника.
— М-да, это нехорошо. А что такое?
Джойс сыплет в заварник две ложечки чая, потом добавляет третью — на счастье. Прямо как моя старушка. Собственно, ей и лет не меньше. Хотя по виду не скажешь. Можно подумать, она так и родилась пожилой теткой. А может, вечные хлопоты наложили отпечаток.
— У него странные чувства к бывшим коллегам…— Она осекается, бросает на меня стыдливый взгляд.— Даже не знаю, как сказать… Вот вы, например, столько для него сделали, а он совсем не ценит, даже наоборот… Ужас какой-то! Не могу понять, почему он так себя ведет, откуда эта неблагодарность! Вы нам все время помогали, заботились о нем… Дурно это!..— Лицо ее пунцовеет, щеки трясутся. Она ставит передо мной чашечку.
— Джойс, поймите, Брайан столько пережил,— говорю я проникновенно.— Неудивительно, что у него в голове каша.
Чашечка не больше наперстка, на кошачий глоток. И ручка малюсенькая, не уцепишь.
— Конечно! Конечно!— с энтузиазмом соглашается Джойс.— Он ведь, знаете, такой…
Я вполуха слушаю ее сетования. Из головы не идет красавица Кэролайн — такая классная, милая, спокойная… Ничего общего с визгливой мамашей и мерзостным жалким братцем.
Кэролайн Кибби.
Брайан Кибби.
И тут на меня снисходит озарение. Ну конечно! Вот он, мой официальный пропуск в мир Кибби, возможность изнутри, с близкого расстояния наблюдать процесс! Я одной палкой — в буквальном смысле — убью двух зайцев! Да еще и у Кибби на нервах сыграю.
— Можно подумать, он злодей какой-то. Но это же не так, мистер Скиннер! Он тихий, добрый…
Кэролайн.
Божественное, светозарное имя полностью реабилитирует роковую фамилию «Кибби», отравленную гаденышем Брайаном. Кэролайн Кибби. Пускай у них в доме принято чай подавать без сахара! Я возьму себе кое-что послаще. Вот стану взаправдашним, без дураков, парнем Кэролайн — и смогу бывать здесь когда захочу. И Брайан ничего не сделает, хоть усрется. Я буду за ним присматривать — по крайней мере пока не поправится. А заодно и питаться домашней едой, мять цветок наслаждения, купаться в уважении и уюте… Отличный шанс изучать его повадки и даже, если повезет, понять наконец, откуда взялась моя необъяснимая ненависть.
— Ни мне, ни покойному отцу, царство ему небесное, никогда не доставлял хлопот…
Кэролайн Кибби.
Отличная, красивая фамилия! Надо же, как здорово звучит: Кибби. Кэролайн Кибби. Да, братишку Брайана надо поставить на ноги. А потом можно и в Сан-Франциско.
Дороти.
Сейчас это кажется далеким зыбким сном. Но я помню: все было взаправду и очень… очень правильно.
— А его отношение к вам… Необъяснимо! Не дай бог, проведает, что вы пришли,— такой скандал устроит!
— Ладно, Джойс,— прерываю я.— Я все прекрасно понимаю. Тут чем меньше рассусоливать, тем лучше. Мы ведь знаем: он еще болен. Зачем его огорчать? Я сейчас потихоньку уйду — и все. И в больнице появляться не буду. Но с одним условием: вы мне должны подробнейшим образом сообщать о его самочувствии.
— О, конечно, конечно, мистер Ск… Дэнни! Спасибо вам. Вы так хорошо все понимаете!
Она смотрит на меня грустными собачьими глазами. И мне впервые за все время думается: чем черт не шутит, может, у этой черной истории есть высокая божественная цель? Я допиваю чай и откланиваюсь, не преминув перед уходом заглянуть в гостиную и лучезарно попрощаться с Кэролайн.
