Матчи начинается, какое-то время ещё слышны песни, потом общая атмосфера устаканивается. Мы тоже потихоньку успокаиваемся. Мы сечем, кого бы нам поиметь. Есть тут рыжий паренёк в белых слаксах нашего примерно возраста, просто рта не закрывает. Всё орёт – фенианские ублюдки то, подпездыши ИРА се. Иногда даже удивляешься, с какой планеты эти упыри.
– Этот чувак первый на очереди, – говорит Дозо.
Джентльмен кивнул.
Примерно посредине первого тайма Дозо подал нам знак, и мы все пошли в сортир. Там ссали пара гуннов, и Джентльмен ёбнул одному. Это был настолько неожиданный и бешенный удар по реке сбоку, что мне самому схужело на пару сек. Кишки снова обожгла водяра. Чувак согнулся и упал в собственную лужу, задержав удар, чтоб ему не было слишком больно. Дело сделано. Этот урод Полмонт слишком увлёкся, и Билли пришлось его оттащить. Дозо дал второму по яйцам.
– Мы из УДА, а вы что, из ИРА? – заорал он ему прямо в лицо, изображая Джонни Роттена.
– Да у, смахивает на боевика, – заржал Дозо, и мы все чуть не обоссываемся от хохота.
Бедняга стоит, согнувшись, держится обеими руками за яйца и дрожит. Карл подмигнул ему, а Полмонт подошёл и дал по зубам внешней стороной ладони. Тут мы выходим из сральника и идём обратно в толпу.
Как только мы садимся на места, «Хибз» забивют и стадион на другой стороне взрывается. Пиздец как круто, хочется просто заорать гоооооооол… но мы ничего не кричим, сидим себе спокойненько, выжидаем. Дозо смеётся в рукав. И тут случилось: два гунна стали препираться, и один сунул другому. Друго того вскочил, и началась потасовка.
Это был наш шанс. Джентльмен встал и как залепит этому в белых слаксах такого красавца. Нос у парня раскурочен пиздец, он отшатывается в толпу, поливая всех своей кровью. Его друзья подхватывают его за руки. Все в шоке. Один из них говорит:
– Да ладно вам, пацаны, все мы здесь одного цвета!
Джус Терри подбежал и вмазал этому гондону, а Биррел просто стал раздавать всем без разбору. Взрослый чувак, лет, наверно, сорок, который сидел на ряд выше, встал и давай волтузить Биррелла. Биррелл охуевший, не отступает, уклоняется от ударов, боксирует. Тем временем толпа разделяется. Я подбежал и пнул чувака по ноге, хоть и целился в яйца, а Джентльмен залепил ему пузырём по макушке. Это вывело чувака из равновесия, и хотя бутылка не разбилась, он прочувствовал всё, что надо, и отступил, пошатываясь.
Нам снесло башню, и Дойл в самой гуще событий, врезается в кучу гуннов. Брат Бегби вырубил чувака, ёбнув исподтишка локтём в скулу. Этот отморозок орёт мне, охуевший, находясь в местре от меня, и проводит пальцем по щеке, изображая шрам. Вокруг лопочут с глазговским акцентом «беспредельщики» и «звери грёбаные», и тебе и стрёмно, и круто, когда ты вспоминаешь, сколько раз они ловили и избивали нас. Я прыгаю вверх-вниз, как грёбаный раскидайчик, меня носит по волнам толпы, а я пытаясь удержать равновесие и выдать кому-нибудь. В одну секунду вокруг летают туши, а в следующую ты на пустом пятачке, который расчищается непонятно как. Я двинул одному в челюсть, пиздёнышу прижало толпой руку по шва и приплющило к бордюру. Гунны в смятении, никто их тех, что ближе к нам, высовываться не хочет. Они стоят и дерут глотки, не давая пройти целой куче реальных убийц, которые хотят до нас добраться. Карлу кто-то харкнул в рожу, он озверел, подбежал и отпинал того чувака. При этот его кореша даже не подумали за него вписываться, просто стоят и смотрят, как чувака разделывают. Я увидел, что на нас надвигается, и сказать по правде, охуенно обрадовался, когда копы добрались до нас первыми. Мимо рожи просвистела бутылка, но попала в гунна, что стоял за мной. Другая разбилась о бордюр возле Томми, и нас всех окатило битым стеклом. Похоже, до гуннов наконец дошло, что мы тут затеяли, и нас сейчас размажут по полу хотя бы только общим весом. Слава яйцам, полицейские уже протаранили толпу своим клином. Никогда не думал, что могу быть так рад появлению этих гондонов!
Тут начинается пиздец какая неразбериха. Все стыли тыкать друг в друга пальцем. Копы замели Джентльмена, Джуса Терри и Фрэнка Бегби. Их потащили вниз по трибуне, из толпы в них плюют и норовят пнуть. Брат Бегби огрызается и пытается вырваться из лап попа, чтобы броситься на них. Рукав на его куртке «харрингтон» разорван в клочья. Джентльмен орёт «ИРА!», а Терри просто улыбается и посылает толпе гуннов воздушные поцелуи. В них летят ещё больше бутылок и банок, тут и там вспыхивают потасовки. Одна упала прямо Бесту под ноги, как на подачу. Он поднял бутылку и сделал вид, будто пьёт из неё. Фаны «Хибз» приветствуют, смеются даже многие гунны. Говорят, что игроки заводят толпу, но я уверен, что Бест вот этим движением остановил настоящий бунт. До этого атмосфера была – чистый ад. Мы вышли: Билли, Карл и я в одну сторону, остальные разбежались, кто куда. Джо пошёл с Дозо и Полмонтом. Этот Полмонт ни хера не сделал, ни разу никому не сунул, стоял там себе в уголке весь на нервах и смотрел, как остальные врезаются в толпу. Я удивился, что Терри так удачно вписался, раньше его такие штуки вроде не очень-то интересовали. Хотя Терри есть Терри, приколоться может от чего угодно, лишь бы был спортивный интерес да посмеяться над чем.
Мы пробиваемся сквозь толпу ближе к табло и видим там, как Марти Джентльмена, Джуса Терри и Фрэнка Бегби проводят под конвоем по дорожке вокруг поля. Поднимается огромная волна, потому что Терри умудрился вытащить свой шарф «Хибз» и машет им. Фаны «Хибз» безумствуют. Полицейский смотрит на Терри, как полоумный, даже не отнимает у него шарф. Но тут подбегает другой коп и вырывает его. Малыш Бегбки идёт весь надутый, как гангстер, как Джеймс Кэгни, что шёл на электрический стул и ему было похуй, а Марти Джентльмен идёт с суровым лицом, весь такой собранный. Терри,правда, скалится, как Боб Монкхаус в «Золотом выстреле».
Старичок рядом со мной говорит, что они животные, а я ему в ответ с глазговским акцентом:
– Это точно, Джимми.
Игру мы досматриваем в удовлетворённом молчании.
Джорджт Бест вальсирует меж «Рейнджерами» посреди поля. Это не «Хибз» против «Рейнджеров», а «Рейнджеры» против Беста. Они просто не в состоянии отнять у него мяч. Бест меняет направление, несётся как ураган к гуннским воротам и заталкивает его в сетку! Я стою и кусаю кожу на подушечках пальцев, пока она не начинает зудеть и кровоточить. Проходит ещё как будто сто лет, и наконец свисток. Мы победили.
Мы сделали уродов!
Карл всё отплёвывается, кашляет, как будто хочет, чтоб его вытошнило. Обоссаться можно было от смеха, когда он набросился на того парня, ведь он всегда говорил, что ему это всё по барабану и что ходит он только ради атмосферы.
Вываливаем, окружённые надутыми гуннами, плетущимися к станции. Мы едва в состоянии смотреть друг на друга. Я пересрался, не дай бог, кто-нибудь из той заварушки нас увидит, хочется вырваться из этого красно-бело-синего месива как можно скорее. Они наконец озверели и называют Беста предателем, потому что он де протестант из Ольстера, а играет за фенинаские клубы, сначала за «Манн юнайтид», а теперь за «Хибз». Как можно назвывать «Манчестер юнайтид» фенианским клубом? Умники. Ебанько.
