— НЕТ ГРЕБАННОГО ДУША! ЧТО ЗА ХУЙНЯ! КАКОГО ЧЕРТА!
— МЫ ПЛАТИМ НАШИ ЧЕРТОВЫ ДЕНЬГИ ЗА УДОБСТВА....
— МЫ ДОЛЖНЫ ПОЛУЧИТЬ КОМПЕНСАЦИЮ! НАМ НУЖЕН ДУШ, ТВОЮ МАТЬ!
Я оказывался окруженным семьюдесятью с лишними потными игроками и суетливыми, краснорожими судьями. И тут, да, мне уже хотелось дотащить свою задницу до пульта и включить душ. Моя стратегия в таких случаях заключалась в том, чтобы выйти из этой перепалки с гордо поднятой головой и поступить с проблемой душа даже более отвратительно, чем она была в действительности. Перехватить у футболистов инициативу и облечься в их же одежды справедливого негодования.
— Послушай, приятель, — говорил я, сердито качая головой, — я уже, черт возьми, говорил чувакам на прошлой неделе, что с подачей воды не все в порядке. Я просто заколебался говорить им. Проблема в подаче этой чертовой воды. Иногда все работает прекрасно, а иногда от душа никакого толка.
— Да, но он работал нормально на прошлой неделе, когда тут дежурил другой парень...
— Вот в чем собака зарыта: просто потому, что душ работает два или три раза без простоя, эти козлы в управлении думают, что им не о чем беспокоиться, и им трудно оторвать от стула свои задницы, чтобы прийти сюда и взглянуть на него! Я говорил им, чтобы из муниципалитета прислали сюда инженера. Капитальный ремонт, вашу мать, вот, что здесь нужно. Футболистам необходим надежный душ во время такой погоды, сказал я тем парням. И пошевелили ли они проклятыми задницами?
— Да, только не эти козлы, им наплевать.
— Да, но дело в том, что вы, ребята, приходите сюда после матча и требуете ваш чертов душ. И достается в результате не тем; все шишки валятся на таких простаков, как я, — я недовольно поджимал губы и тыкал себя пальцем в грудь.
— Да ладно тебе, парень, — заявлял один из капитанов команд, — мы ничего против тебя не имеем.
— Ах нет, нет, никто не обвиняет чувака, — говорил капитану другой игрок.
Они все кивали в молчаливом согласии, за исключением нескольких долбоебов сзади, продолжавших жаловаться. Затем один капитан вставал на скамью и кричал:
— Нам не удастся получить сегодня работающий душ, парни. Я понимаю, что это досадно, но ничего не поделаешь. Этот мальчик тут сделал все, что мог.
Громкий свист, шипение и проклятия переполнили воздух.
— Ладно, здесь ничего не попишешь. Это не его ошибка. Он сообщил в муниципалитет, — добавил, поддерживая капитана, еще один игрок.
Ворча, они одевались, глупые уроды. Вот так был обосран их вечер. Им придется отправиться домой принять душ, а не поломиться немедленно в паб, обсуждая матч, и с важным видом разглагольствовать о футболе, музыке, телевидении, ебле и обременности друзей долгами в современном мире. Наступательный порыв вечера был потерян. На долю паба, в который они пойдут после душа дома, с его дерьмовым пивным садом, достанется даже меньше обычных разговоров. Полный облом, характерный для этих времен общего экономического спада. Подружки и жены будут встречать их с кислыми минами, чувствуя себя лишенными вечерней гулянки с друзьями. Мужчины будут с недовольным видом направляться в ванную принимать душ, чувствуя себя подавленными и одураченными. Победа, которую они не могли отметить и посмаковать, или поражение, от которого они не смогли отойти и промассировать горечь лагером. Членов муниципального совета и чиновников, отвечающих за отдых и развлечения, будут доставать визгливые, с багровыми рожами, сексуально неадекватные и озабоченные обрюзгшие говнюки, управляющие этой прекрасной игрой на всех уровнях Шотландии.
И все это бедствие только потому, что Парки не удосужился нажать на переключатель. В твоих руках настоящая пиздатая сила! Слопайте, вы, козлы! Как же я безумен...
Когда последние из игроков вышли друг за другом из павильона, я прошел в котельную, позади моей комнаты, и включил нагревание воды. Мне нужна горячая вода для моего душа до вечернего выхода в свет. Я толкну немного наркоты и сделаю несколько набегов на сквоты, прежде чем засяду за чтение очередной главы в книге, которую я читаю — биографии Питера Сатклиффа.
Я читаю только биографии. Не знаю почему, дело вовсе не в том, будто я получаю от них особенное удовольствие. Я просто, похоже, не могу заинтересоваться чем-нибудь другим. Джим Моррисон, Брайан Уилсон, Джеральд Форд, Ноэль Гордон, Джойс Гренфелл. Вера Линн, Эрнест Хемингуэй, Элвис Пресли (две разные), Деннис Нильсен, Чарльз Крэй (брат Рэга и Рона), Кирк Дуглас, Пол Хегарти, Ли Чэпмэн и Барри МакКвиган — все эти биографии были поглощены мной с тех пор, как я начал работать в парке. Я не могу на самом деле сказать, что получил удовольствие от какой-нибудь из них, за исключением, наверное, Кирка Дугласа.
Иногда я задавал себе вопрос, было ли решение взяться за такую работу хорошим карьерным ходом. Мне она нравилась, потому что я наслаждался обществом самого себя и становился немного раздражительным после перебора социального контакта. Мне она не нравилась, потому что я не мог перемещаться, а я не выносил долгого сидения на одном месте. Я полагал, что смог бы научиться водить машину, затем смог бы получить работу, сочетавшей бы две важные особенности — одиночество и мобильность. Но машина остепенит меня, удержит от приема наркотиков. А этого никогда не произойдет.
Мистер Гарланд, босс парка, был добродушным человеком, достаточно либеральным по стандартам этой работы. Он хорошо понимал состояние Парки. Гарланд прошел через достаточное количество дисциплинарных взысканий своих сотрудников, чтобы въезжать в проблему.
— Это скучная работа, — сказал он мне при моем вступлении в должность, — и только дьявол может заставить вкалывать весь этот персонал. Дело в том, Брайан, что только очень немногие Парковые Служащие показывают инициативу. Небрежный Парковый Служащий делает лишь обязательный минимум, затем просто удирает, тогда как более добросовестный работник всегда найдет, чтобы такое сделать. Поверь мне, мы знаем, кто здесь в нашем саду червивые яблоки, и я могу сказать тебе следующее: их дни сочтены. Так что если ты произведешь впечатление, Брайан, мы вполне сможем предложить тебе постоянный пост в Департаменте Управления Парками.
— Да, понятно...
— Разумеется, ты пока еще даже не начинал исполнять свои обязанности, — улыбнулся он, осознав, что мчался впереди паровоза своей собственной мысли, — но хотя это и не самая потрясающая работа в мире, многие служащие делают ее гораздо хуже, чем должны были бы. Ты понимаешь, Брайан, — его глаза округлились и стали как у евангелистского проповедника, — в парке всегда есть, чем заняться. Эта работа требует хождения, Брайан. Детей, болтающихся в парке, надо обезопасить от разбитого стекла. Подростки, собирающиеся у павильона; я находил там шприцы, Брайан, ты понимаешь...
— Ужасно, — я покачал головой.
— Им надо воспрепятствовать. Есть формы, которые мы должны заполнять, по причинению ущерба и вандализма по отношению к собственности парка. Всегда найдется мусор, который надо убрать, прополка вокруг павильона, и, разумеется, постоянное мытье раздевалок. Инициативный Парковый Служащий всегда найдет что-то такое, что можно сделать.
