Ву обессиленно опустился на трон, гладя в никуда своими голубыми глазами.
Что кубок опустел, он заметил лишь через минуту и долгое время напряженно смотрел на золотой сосуд, не двигаясь, ничего не говоря. Наконец медленно кивнул.
— Да! Ты действительно здесь! — Он горько рассмеялся. — Я знал, что ты здесь. Но я так устал… так устал… — Ву закрыл глаза, и по его щекам побежали слезы. — Почему, Тень? Что еще я могу тебе дать? Ты видел все мои формы и воплощения, изнутри и снаружи, неприкрытые, обнаженные. Провались в бездну боли со своими жуткими беспристрастными глазами! Тень! Что еще я могу дать?..
Он поперхнулся, прикусил костяшку пальца, а затем встал, схватил тарелку с едой и с гневным воплем, эхом пронесшимся по покоям, швырнул ее о стену — ни в чем не повинная посудина разлетелась на куски. Хрустальный кубок постигла та же участь. Затем Ву направился к двери. По его наряду словно прошла рябь. Кейс последовал за правителем. Только теперь, когда Ву прошел мимо ярко горящих свечей и вышел на свет в открытую дверь, Кейс заметил одну странность: тело властелина не отбрасывало тени на толстый узорчатый ковер.
В коридоре слуги, обряженные в балахоны, все так же суетливо двигались друг за другом, хотя некоторые повернули головы, наблюдая за проходящим мимо Ву. Он же остановился среди них, словно растерявшись.
— Ты, — наконец, произнес правитель, указывая на немолодого мужчину. Тот, склонив голову, вышел вперед. — Сними одежду с этой девушки. Нет, сорви.
Слуга, поклонившись, повиновался, неловко начав стягивать серый балахон с молодой девушки. Стройное бледное тело обнажилось далеко не сразу. Она наблюдала за Ву, ожидая дальнейших приказов, с совершенно бесстрастным лицом.
— Трахни ее, — бросил тот. — Живо.
Мужчина оттолкнул женщину и начал стаскивать собственную одежду. Остальные слуги никак не отреагировали на это, продолжая стоять на месте на тот случай, если Владетель и им что-то прикажет.
— Сделай ей больно, — рассеянно потребовал Ву, с отвращением скривив губы.
Слуга неловко попытался выполнить приказ, вполсилы хлестая девушку по лицу и дергая за волосы.
— Сильнее. Пусть кричит.
Вскоре Ву отвернулся — очевидно, зрелище наскучило ему. Он пошел дальше по коридору. Позади него слуги прекратили совокупляться, поднялись и начали одеваться, ни слова не сказав друг другу, словно ничего необычного не произошло. Проходящий мимо человек в сером балахоне остановился, чтобы помочь им, безразлично и сноровисто, словно перед ним были детали хорошо отлаженной машины, которые необходимо было вернуть на свои места.
Ву снова остановился, теперь уже чуть дальше по коридору. Двое молодых юношей получили тот же приказ, и правитель наблюдал за новым представлением чуть дольше, а затем отошел, являя всем своим видом смертную скуку и велев им продолжать это до заката.
— Тень! — воскликнул Ву, неожиданно замерев на месте с воздетыми вверх руками. Он огляделся вокруг. В глазах плескалась жестокость. — Я по-прежнему… чувствую тебя. Здесь есть еще дары, которые ты можешь взять. Ты доволен? Будут и другие! Ибо я по-прежнему… чувствую тебя!
За его спиной двое обнаженных мужчин неловко ласкали друг друга, совокупляясь и то и дело меняясь местами. Проходящие мимо слуги спокойно обходили их.
Чем дольше Кейс следовал за правителем, который явно был не в себе, тем больше убеждался в том, что Тень — это он сам и звук шагов уже выдал его. Однако он упрямо шел за Ву, и тот каждые пять минут начинал нести какую-то чушь, обращаясь к Тени, в промежутках приказывая слугам заниматься унизительными вещами — совокупляться или избивать друг друга. Казалось, особое удовольствие ему доставляет видеть, как пожилые мужчины занимаются сексом с девушками и как женщины дерутся. Он приказал, чтобы одну служанку увели прочь и выпороли, пробормотав себе под нос, что, кажется, она должна славно покричать и он будет завидовать тем счастливчикам, кому доведется услышать ее вопли.
Что бы Инвия ни хотела узнать, Кейс сомневался, что уже услышал нужные ей сведения. И хотя от разворачивающихся в коридорах сцен ему становилось плохо, старик не мог не задуматься о том, действительно ли эти существа были людьми, выносящими издевательства. Уж слишком происходящее напоминало ему игры жестокого ребенка с куклами, которым нельзя всерьез причинить боль. Кейс задался вопросом: должен ли он испытывать жалость или сочувствие к слугам? Чем дольше он наблюдал за их покорностью и исполнительностью, тем больше сомневался в этом. Едва Кейс решил, что уже достаточно насмотрелся и наслушался и можно теперь искать выход, как на другом конце зала вновь появился Архимаг.
Кейс спрятался за спиной Ву, боясь, что изуродованный монстр сумеет взглянуть за завесу невидимости, даваемой амулетом Инвии. Повисла почти ощутимая на ощупь тишина, пока Ву наблюдал за Архимагом, не говоря ни слова. Когда правитель наконец быстрым шагом направился к последнему, тот попятился.
— В чем дело?! — требовательно спросил Ву. — Почему ты трусишь?
— Ваши амулеты. Особенно Анки Кала. Он жжет меня.
Ву задержался, рассеянно снял браслет с запястья и убрал его в карман своего наряда.
— Подойди ближе, — велел он.
Архимаг осторожно подошел, склонив свою огромную голову, как собака, боящаяся своего хозяина. Он ощупал воздух перед собой.
— Ву… не могли бы вы снять еще и Тапишук?
— Зачем? — тихо уточнил Ву.
— Его свет ослепляет меня, Друг и Владетель. Как вам прекрасно известно.
Ву осклабился, однако голос остался по-прежнему тихим.
— Мы разговариваем. У тебя есть уши и язык. Зачем тебе зрение?
— Прошу вас, Ву. Я заметил амулет в Зале Окон. Мне бы хотелось сохранить все чувства отточенными, не скованными ничем. Даже без этих двух амулетов я ничем не могу вам навредить. Вас прекрасно оберегают остальные, которые я не смею просить убрать.
Ву наблюдал за ним не меньше минуты, не двигаясь. Архимаг ощупью двинулся вперед, а затем замер на месте, жадно хватая ртом воздух.
— Я должен присесть, Ву. Ваши щиты ослабляют меня.
— Какая прелесть, — усмехнулся правитель.
Он снял кольцо с пальца и убрал его в тот же карман, в котором уже лежал браслет, однако руку оттуда не вытащил.
Архимаг моргнул, потирая свой здоровый глаз, который сильно слезился.
— Не беспокойтесь. Я полагаю, один из неучтенных попросту избежал склада. Но проявить осторожность не помешает, поскольку я не видел его носителя, и он или она не вышли вперед, когда я спросил. С этим разберутся. Ву, можно ли говорить?.. Вас вновь беспокоят… ваши подозрения?
Правитель чуть смягчился:
— Он… он снова был здесь.
Архимаг кивнул:
— Тень, Ву? Или тот, другой?
Долгая пауза.
