Однако то немногое, что ему удалось понять в речи огромных существ с помощью особого дара, которым наделялись все пилигримы, пришедшие в Левааль, совершенно его не обрадовало. Нечто изменилось в его душе, хотя Эрик пока и сам не мог объяснить, что именно, не говоря уже о том, чтобы понять причину. Он был совершенно измотан, все тело онемело от усталости, но вместе с тем его не покидало ощущение, будто он мчится на гребне огромной, быстро движущейся волны, которая становится все выше и выше, готовясь нахлынуть на землю и захлестнуть все. Однако Эрик чувствовал, что это произойдет не скоро — волна пока не достигла пика своих возможностей. А вот когда она окажется на высоте, которую он с трудом мог себе даже представить, вода со страшной силой обрушится на землю, уничтожив его и всех остальных. Погибнет Сиель и все поблизости, кто уже отчасти погрузился в пучину. Одинаково беспомощные, хотя пока они об этом даже не подозревают…
По мере того как огромные пласты материала, составлявшего Стену, падали, открывая чужое небо через поволоку пыли и песка, после того как иллюзорный великан исчез (большинство сочло его появление делом рук Архимага и By), те двое гигантов, которые ожесточенно дрались друг с другом, позабыли о схватке, развернулись и двинулись прочь друг от друга, точно вдоль линии, по которой когда-то возвышалась Стена. И на протяжении всего разлома каменные великаны начинали вести себя точно так же, как только до них быстро плетущейся паутиной дотягивались первые трещины.
У северного предела Великой Разделительной Дороги собирались люди. Эта земля не принадлежала официально ни одному из городов, и местные жители презрительно назывались в двух ближайших крупных селениях Отверженными. Они наблюдали и ждали, заинтересованно переговариваясь и гадая, что за идиот волшебник устроил такое. Некоторые начали разбивать лагеря, словно знакомый запах дыма и тепло костров способны решить неизвестные пока проблемы и ответить на вопросы. Они уже подвесили над огнем несколько котлов, и теперь в каждом булькала густая ароматная похлебка. Сиель, наблюдавшая за разрушением Стены рука об руку с Эриком, направилась к ним, надеясь выпросить еды. Женщина, к которой она опасливо подошла, устало вылила остатки бульона в две миски, которые ее дети только что опустошили и вылизали дочиста.
Вернувшись, девушка услышала, как молодая мать поблизости пытается успокоить двоих малышей, которые совершенно не желали замолкать.
— Тише, тише. Придет Тень, Тень спасет нас, — произнесла она.
Эрик не смотрел на них, но после этой фразы тут же резко обернулся:
— Что ты сказала?
Женщина не расслышала его слов за громким плачем детей и грохотом шагов каменного гиганта, который приближался с востока, двигаясь медленно, однако успевая пройти многие мили. Вскоре с противоположной стороны появился его сородич.
Сиель сунула в руку Эрика миску с теплым супом. Погруженный в свои мысли, молодой человек выронил ее на землю. Раздраженно зашипев, девушка собрала гущу.
— Ешь, — сердито бросила она. — Плевать, попала земля или нет. Идиотов здесь не любят. Будь осторожнее!
Но слова Сиель не достигли его сознания.
— Что ты только что сказала?! — крикнул он молодой матери.
Женщина подняла на него глаза и инстинктивно поспешила загородить детей от этого странного незнакомца с непонятным выговором.
— Я сказала, что нас спасет Тень. Это старая легенда. Что это значит для тебя?
— Тень? О ком ты говоришь?
— Он ездит на дрейке! — охотно пояснил один из внезапно развеселившихся малышей. — На огромном красном дрейке. Это правда, так во всех легендах говорится.
— Ешь, — велела Сиель, утаскивая Эрика за руку. — Или я должна кормить тебя с ложечки, как тех малышей?
— Ты слышала? Женщина сказала, что Тень спасет их. — Эрик продолжил было говорить, но Сиель поспешила претворить в жизнь свое намерение и запихнула ему в рот ложку похлебки.
Они еще какое-то время наблюдали за быстро разрушающейся Стеной, как и местные, надеясь увидеть пейзаж, который вскоре должен был открыться под чужим небом. Даже когда светокамни принесли с новым рассветом холодный день, на юге виднелась лишь красная туманная дымка, сквозь которую невозможно было что-либо рассмотреть. Удалось уловить лишь намек на движение каких-то странных, высоких силуэтов. Эрику и Сиель они показались живыми, однако со временем, вместо того чтобы проявиться четче, увиденные тени растворились, сливаясь с красным фоном. Никто и ничто не пересекло границу.
Осыпающаяся Стена должна была оставить тут и там громоздящиеся холмы из обломков по всей длине полосы, вдоль которой маршировали гиганты. Однако через час осколки начали таять. Эрик видел слабые белые потеки в воздухе, похожие на газ, исходящий из сердцевины более крупных обломков. Связанная магия, которая то ли создала Стену, то ли удерживала ее, возвращалась в воздух.
На протяжении ночи столкновение чужеродных магических потоков высоко в небе (которое заставило народного мага Лупа в панике броситься прочь) проявилось яркими вспышками света и роем искр над ними. То и дело облака вспарывали белые полосы, похожие на удары кнута, красные оттенки вплетались в более приглушенные цвета магии земли, которые глаз Эрика привык воспринимать как естественные. Новая магия не слишком хорошо уживалась со старой, прячась в маленьких расщелинах, заполняя пробелы в потоках, пока ветер не уносил эти сгустки прочь.
Затем неожиданно все закончилось. Небеса успокоились. Или же так только показалось.
Свернувшись клубочком во сне, Сиель совершенно не походила на подтянутого воина, от которого (как признался себе Эрик с чувством вины и все возрастающим беспокойством) зависела теперь его жизнь. Она пристроила голову ему на колено, отчего нога начала ощутимо затекать, однако молодой человек не хотел ее убирать. Местные находили девушку довольно странной — ее кожа была темнее, чем у них, перекинутый через плечо лук, длинный изогнутый нож и толстые косы, змеями спускающиеся по спине, привлекали лишнее внимание, особенно если учесть, что ее спутник — то есть он — был безоружным. С другой стороны, они не знали о револьвере.
Днем собралось еще больше местных, следящих за покрывающейся трещинами и обваливающейся Стеной. Их глаза были прикованы к каменным гигантам. Их нынешнее поведение выходило за привычные рамки, о подобном никто никогда не слышал и не рассказывал. Эрику казалось, что они продолжают патрулировать границу. Или же их задачей и было дождаться этого дня? Но кто или что могло дать им такое поручение?
Там, на Земле (или в Иномирье, как следовало называть здесь его дом), на подобные вопросы непременно нашлись бы ответы. Там вопрос обладал смыслом, даже если не было очевидного решения. Например, такой: почему есть день и ночь? Но не здесь. Здесь день и ночь просто были. Может, и с каменными гигантами дело обстоит так же?
Сиель проснулась и широко зевнула:
— Твоя очередь. Можешь поспать.
— Я в порядке, но спасибо, что предложила.
