У всех этих защит имелся один, но гигантский недостаток — они были статичны. То есть привязаны к одному месту: можно было колдовать как бы внутри них, но они не пропускали наружу твою магию, так же как не допускали к тебе чужую. Например, в тебя со всех рук палит маг, пуская молнии, но они не проходят сквозь защиту. Однако и ты, если пальнешь молнией, ничего не добьешься — она просто стечет по твоему полю и уйдет в землю. Защиты обычно хватало на несколько часов, и враги могли в этом случае просто рассесться вокруг, как стая голодных волков, и ждать, когда ты свалишься им в зубы, а также в этом «коконе» можно было просто умереть от голода и жажды — врагу надо было для этого просто запастись терпением.
Я заявил Шаланнару о том, что считаю такую защиту идиотской, но он сказал, разведя руками, что вообще-то эта защита предназначена для того, чтобы укрыть стационарный объект — дом, например, а для бегущего человека никто ничего такого не придумал, и, возможно, нечто подобное изобрести нельзя.
Что же касается упомянутых молний и фаерболов, то огненные шары я и так умел делать, проку от них было не шибко много, а вот молнии… Ну выучил я несколько заклинаний для создания молний — эффект такой же, как от фаерболов — прибить кого-нибудь можно, но можно и не прибить. Объект в состоянии уклониться или же, в конце концов, просто заземлиться. Гораздо эффективнее засветить ему булыжником по голове.
Не исключено, что это только у эльфа арсенал боевых заклинаний был так скуден — все-таки он собирал знания для решения практических задач: лечения, выращивания растений, улучшения погоды, — зачем ему страшные боевые заклинания?
Весь день я учился создавать так называемые пузыри — энергетические, воздушные, еще какие-то… Черт знает, что там были за пузыри, но они радужно переливались, и внутри них ничего не было слышно. Шаланнар пытался пробить их молниями и фаерболами, правда, они у него выходили дохлые, какие-то ущербные и тусклые. Аранна тоже, радостно визжа, швыряла в меня булыжниками, с восторгом реагируя на каждое попадание, отбитое магической защитой.
Шаланнар по поводу дохлости своих боевых шаров и молний смущенно пояснил, что это не его профиль и за такими умениями надо обращаться в имперскую академию магии, вот там магов учат сжигать людей и бить их молниями, а он простой эльфийский целитель.
Заметив, что слова насчет простоты этого целителя вызвали у меня саркастическую ухмылку, он махнул рукой и предложил мне не хихикать над старым больным человеком, а втиснуть в мою голову как можно больше свитков, не только по магии, а и по различным дисциплинам, пригодным для светской жизни. Дескать, пригодятся, а то так и помру невоспитанным неучем, не знающим, с какой ноги надо начать танец в королевском дворце. Это привело Аранну в неописуемый восторг, и она так хохотала, что я испугался, уж не истерика ли это, не пора ли ей нахлопать по красивым щекам.
Мне так не хотелось идти на суд, так было тошно, аж тоска брала. Мне нравилось жить у старика, нравилось учиться магии и каждый день открывать для себя все новые и новые возможности. Но делать было нечего — как ни крути, а разбирательства не избежать. Как известно, ожидание смерти хуже самой смерти.
И вот ясным светлым утром мы с Аранной отправились по тропе, ведущей к поселению Белого листа. Мы тепло простились со стариком. Я обнял его и крепко прижал к себе — возможно, мы больше и не увидимся, хотя я надеялся на обратное. Умом я понимал, что все это дерьмо, а то, что случилось со мной, без последствий не останется в любом случае, но, как у каждого человека, в глубине души у меня таился ма-а-аленький червячок надежды: а вдруг все рассосется, вдруг все кончится хорошо — эльфы выслушают нас, разберутся и оправдают меня…
Напоследок Шаланнар прошептал мне слова, отпирающие дверь хранилища, — на всякий случай, вдруг с ним что-то случится, ведь он был совсем не молод, а еще он подарил мне второй мнемонизатор со словами:
— Мне он уже не нужен. Что хотел, я уже запомнил, моя голова больше не вместит лишних знаний, возьми его себе, пригодится.
Я попытался выковырять и отдать ему один из моих ардаманов, но он категорически отказался, сказав, что мне они нужнее и в случае чего я смогу их дорого продать и безбедно жить, даже с такой сумасбродкой и мотовкой, как эта пигалица, — и указал на Аранну.
Девушка долго шипела и плевалась за спиной, но в конце концов отошла и сменила гнев на милость — она все-таки была неглупа и понимала, что старик просто подтрунивает над ней, забавляясь ее возмущением, как реакций маленького ребенка.
Я так и не узнал, сколько лет Шаланнару. Он отказался говорить, заявив, что это не мое дело. Я подозревал, что ему очень, очень много лет, по земным меркам. Впрочем, какая разница? Главное, что есть вот такой Шаланнар, и спасибо Богу, что он мне встретился на моем жизненном пути.
Как-то я задумался: а ведь я везунчик на самом деле — мне такие замечательные существа — хотел сказать, люди — встречались, когда приходилось туго. Найти таких друзей, все равно что найти сокровище.
Вот так мы и шли по тропинке, ведущей меня к моей дальнейшей судьбе. Аранна весело рассказывала чего-то, я в такт ей поддакивал, сам не слышал, чего она там говорит. В поселение Белого листа мы должны были прийти еще до полудня, тут было сравнительно недалеко — хорошего ходу три часа, не больше. А бегом — еще быстрее. Только на кой черт нам бежать, когда было так приятно идти, смотреть на голубое небо, прижимать к себе красивую девицу, которая со словами: «До суда еще далеко, можно заняться чем-то более приятным, чем суд!» — все норовила затащить меня в кусты. Так что я шагал, поглядывал на точеный профиль Аранны, любуясь ее полными губами и брызжущими энергией зелеными глазами, когда вдруг… в голове у меня вспыхнул свет, и меня поглотила тьма.
Очнулся я от боли в руках, ногах, а уж голова трещала, как будто после многодневного запоя. Не открывая глаз, я подумал: «Я что, после запоя, что ли? Опять меня, пьяного, пинала толпа гопников? Стоп! Аранна, эльфы — мне привиделось? Что со мной?»
Я попытался поднять веки, и с большим трудом мне это удалось — они были залиты кровью, а в глазах двоилось, и меня подташнивало. Я попробовал двинуть руками и ногами — не могу. Где я? Что со мной? Сфокусировал глаза, наклонил голову — ага, голова двигается. Я привязан вертикально к дереву. Мысль: «Аранна! Что с ней сделали?!»
— Аранна! — Упс! А кричать-то я не могу! Во рту кляп, примотанный завязанной вокруг головы полосой ткани. Хоть не носок свой засунули, надеюсь.
От этой мысли меня чуть не вырвало. А вот этого точно нельзя. Не хватало сдохнуть, захлебнувшись рвотными массами. Попытался затылком сдвинуть повязку, цепляя ее за кору дерева, — чуть не потерял сознание от дикой боли — вот куда меня, оказывается, приложили. И как я мог подпустить их так близко?
Чудак ты, Витька, — это же эльфы! Ты эльфов не знаешь, что ли! Они к оленю подкрадываются так, что он и не вздрогнет, пока они ему глотку не перережут. Вот я олень и есть. Самый настоящий олень. Осталось только мне глотку перерезать, болвану. Хм-м-м… только почему не перерезали, когда могли? Почему я еще жив? Ага-а-а… вот оно в чем дело. Опоздание на суд! Им надо меня унизить, сказать, что я сбежал.
