Гэррети был слегка разочарован тем, что никому из них не
выписали пропуск.
Больше они не видели Длинного пути. В тот же вечер, перед
сном, Гэррети слышал, как его отец кричит на кого-то по телефону, как он всегда
делал, когда был пьян или говорил о политике, а мать шепотом уговаривала его
замолчать и не губить себя, пока кто-нибудь его не подслушал.
Гэррети отпил еще воды. Они прошли еще дома, возле которых
целые семьи махали им, улыбаясь и попивая кока-колу.
— Гэррети, — позвал Макфрис. — Ты погляди!
Симпатичная девушка лет шестнадцати в белой блузке и красных
шортах держала плакат: "Гэррети, номер 47, давай — давай! Ты из Мэна, не
забывай!
Мы любим тебя, Рэй!”
Сердце Гэррети забилось сильнее. Внезапно он понял, что
выиграет — незнакомая девушка обещала ему это.
Олсон свистнул и принялся совать свой потный указательный
палец в кулак. «Грязная шутка», — подумал Гэррети.
Черт с ним, с пунктом 13! Гэррети подбежал к обочине,
девушка увидела его номер, кинулась к нему и поцеловала в губы. Внезапно
Гэррети почувствовал возбуждение. Девушка впилась в него, осторожно облизывая
его рот. С трудом сознавая, что делает, он обхватил ее круглую попку и притянул
к себе.
— Предупреждение! Предупреждение 47-му!
Гэррети шагнул назад и усмехнулся.
— Спасибо.
— О…О, извини! — она, расширив глаза, смотрела на него. Он
хотел сказать еще что-нибудь, но солдат уже открывал рот для второго
предупреждения. Он потрусил на свое место, чувствуя себя немного виноватым
перед пунктом 13.
Олсон ухмыльнулся ему.
— За такое не жалко получить и три предупреждения.
Гэррети не ответил, но повернулся и помахал девушке. Когда
она скрылась из виду, он пошел вперед решительно и твердо. Через час предупреждение
снимут, а новых он не получит. Он чувствовал в себе силы идти хоть до самой
Флориды.
— Рэй! — это был Макфрис. — Куда ты так спешишь? Да, правда.
Пункт 6:
“Не торопись".
— Спасибо.
— Не благодари. Победу я тебе не уступлю. Гэррети в
недоумении посмотрел на него.
— Я к тому, что нечего разыгрывать из себя мушкетеров. Ты
мне нравишься, и я рад, что к тебе липнут хорошенькие девчонки, но если ты
упадешь, поднимать я тебя не стану.
— Да, — он улыбнулся в ответ, но улыбка вышла кривой.
— И в то же время, — вмешался Бейкер. — Мы все в одинаковом
положении и можем хотя бы не портить друг другу настроение.
— Верно, — сказал Макфрис, улыбаясь. Они начали подниматься
на очередной холм. Гэррети снял куртку и перекинул ее через плечо. У обочины
лежал старый свитер — кто-то решил позаботиться о них. Гэррети автоматически
поднимал и опускал ноги. Он все еще чувствовал себя хорошо. Он чувствовал, себя
сильным.
Глава 2
“Теперь у вас есть деньги, Элен, можете взять их себе. Если,
конечно, не захотите отдать их за то, что спрятано за занавеской".
Монти Холл
— Я Гаркнесс, номер 49. А ты Гэррети, номер 47, правильно?
Гэррети посмотрел на очкастого парня, стриженного под ежик.
Лицо Гаркнесса было красным и блестело от пота.
— Правильно.
Гаркнесс достал блокнот и записал фамилию и номер Гэррети.
Подчерк сильно прыгал, поскольку приходилось писать на ходу.
Он налетел на парня по имени Колли Паркер, который посоветовал, ему глядеть, на
какой хер он суется. Гэррети с трудом подавил улыбку.
— Я всех записываю, — похвастался Гаркнесс. Утреннее солнце
блестело на его очках, и Гэррети пришлось сощуриться, чтобы разглядеть его
лицо.
Было 10.30, до Лаймстоуна оставалось 8 миль, и всего через
полторы мили они перекроют рекордную дистанцию, пройденную всеми участниками
Длинного пути. — Вам, наверное, интересно, зачем я это делаю? — спросил
Гаркнесс.
— Ты из Эскадрона, — бросил через плечо Олсон.
— Нет. Я хочу написать книгу, когда все это закончится.
Гэррети улыбнулся.
— Если ты выживешь, хочешь сказать.
Гаркнесс пожал плечами.
— Ну да. Только подумайте: книга о Длинном пути, написанная
его участником! Она сразу сделает меня богачом.
Макфрис засмеялся.
— Если ты выиграешь, ты станешь богачом без всякой книги,
разве не так?
— Ну… Наверное. Но все равно это будет интересная книга.
Они шли дальше, и Гаркнесс продолжал записывать имена и
номера.
Большинство охотно говорили ему и расспрашивали о будущей
великой книге.
Они прошли уже шесть миль. Скоро рекорд будет побит. Гэррети
подумал о том, почему им так хочется побить этот рекорд, и решил, что потом…
Тогда и начнется настоящее соревнование. Разнесся слух, что ожидается дождь, —
похоже у кого-то был транзистор. Эта новость не порадовала Гэррети — дожди в
начале мая не из теплых, во всяком случае в Мэне.
Они шли.
Макфрис ступал твердо, подняв голову и стараясь не
размахивать руками.
Если рюкзак и мешал ему, он не подавал виду. Глаза его были
устремлены вперед, а когда им встречались люди, он улыбался своими тонкими
губами и махал им. Он не выказывал признаков усталости и не получил пока ни
одного предупреждения.
Бейкер шел отдельно от других, скользящей походкой опытного
ходока.
Он рассеянно помахивал курткой и иногда начинал насвистывать
какую-нибудь мелодию. Гэррети казалось, что он может идти так вечно. Олсон
больше не болтал. Похоже, он с трудом сгибал ногу — Гэррети несколько раз
слышал, как щелкала коленная чашечка. Олсон явно устал, и фляжка его почти
опустела.
Скоро ему нужно будет помочиться.
Баркович то появлялся в авангарде, то вдруг оказывался
сзади, рядом с Стеббинсом. Он лишился одного из своих трех предупреждений, но получил
его снова через пять минут. Гэррети решил, что ему нравится балансировать на
грани.
Стеббинс продолжал плестись позади всех. Он ни с кем не
разговаривал — то ли устал, то ли просто не хотел. Гэррети все еще казалось,
что он выйдет из игры первым. Стеббинс стянул свой зеленый свитер и дожевывал
еще один сэндвич с яйцом — по всей видимости, последний. Лицо его напоминало
маску. Они шли.
Дорогу пересекала еще одна дорога, и полицейские перекрывали
движение, пока они проходили. Каждому участнику полицейские отдавали честь, а
Гэррети улыбался и кивал в ответ, и думал, что со стороны они кажутся
сумасшедшими.
