Славный император принял все дары; он приказал сложить серебро с серебром, золото с золотом, драгоценные каменья с драгоценными каменьями; потом король приказал привести казначея капитула и спросил, в каком состоянии, находится казна. Тот отвечал, что из-за расточительства последних епископов касса не только пуста, но он еще должен; более пятидесяти тысяч золотых флоринов.
Славный император внес в кассу капитула все серебро, все золото и все драгоценности, которыми его пытались подкупить, и это вдвое превысило недостающую сумму. Уладив это дело, король перешел к другому, требовавшему скорейшего разрешения: назначение епископа. Он приказал пригласить двух священников, известных своими бесчинствами и беспутством. Те очень обрадовались, потому что подумали, что получат из рук императора митру.
Однако император встретил их такой речью:
— Возьмите моего коня с двух сторон под уздцы, ступайте в Лесную часовню и привезите ко мне старого священника Хильдебольда.
И хотя поручение это показалось им как нельзя более неприятным, прелаты не посмели ослушаться, потому что знали: с императором шутки плохи.
Три часа спустя после их отъезда Карл Великий, стоявший у окна, увидел, как они возвращаются в пыли и испарине, ведя за собой коня, на котором восседал ничего не понимавший старик.
Славный император вышел ему навстречу и, приблизившись к священнику, молвил:
— Отец мой! Я не успел раздобыть для вас шкуру лани; зато вы можете войти вон туда, — он указал рукой на епископский дворец, — там вас ждет горностаевая мантия.
Так славный священник Хильдебольд стал епископом Кельнским.
VIII
КАК ШЕСТЕРО ХРАБРЕЙШИХ РЫЦАРЕЙ ПРИ ДВОРЕ КАРЛА ВЕЛИКОГО ОТПРАВИЛИСЬ НА ПОИСКИ ВЕЛИКАНА-С-ИЗУМРУДОМ, И КАК ЕГО ПОБЕДИЛ МАЛЕНЬКИЙ РОЛАН
Возвратившись из Кельна в Ахен, славный император узнал, что неверные снова вторглись в Аллеманию; он созвал Совет, на котором было решено выступить против неприятеля.
Император Карл Великий был человеком набожным: после Совета он отозвал в сторону архиепископа Тюрпена, только что прибывшего из архиепископства Реймского, и полюбопытствовал, что тот думает о предстоящем походе.
— Можно было бы уже сейчас быть уверенными в исходе военных действий, а также в том, что все обернется к величайшей славе Господа, — отвечал архиепископ Тюрпен, — ежели в руках у вашего величества был бы знаменитый изумруд с обломком креста истинного, подаренный ангелом вашему батюшке Пипину.
— Да этот изумруд раздобыть совсем нетрудно, — заметил Карл Великий, — король Пипин, правда, обронил когда-то камень, зато его подобрал король Стефан, и находится теперь этот изумруд в прекрасной часовне, построенной по приказу Стефана.
— Вернее было бы сказать, что он там находился, — тяжело вздохнув, возразил архиепископ Тюрпен, — но часовню разграбили язычники, и изумруд попал в руки ужасного великана, приказавшего вставить его в самую середину своего щита; с той поры его так и зовут: Великан-с-Изумрудом.
— А где живет этот великан? — полюбопытствовал славный император.
— В последний раз его видели в Арденнском лесу, — отвечал Тюрпен.
— Хорошо, — кивнул Карл Великий, — впрочем, где бы он ни был, мы его отыщем.
В тот же день за обедом он обратился к своим рыцарям:
— Господа! У всех у вас на шее или на пальцах сверкают драгоценные камни; но дороже всех бриллиантов — изумруд с обломком креста истинного; этот камень украден из часовни короля Стефана, он попал в руки языческого великана и украшает его щит. Тому, кто принесет мне этот изумруд, я пожалую герцогство.
В то же мгновение поднялись шестеро рыцарей и потребовали подать им лошадей и доспехи — так они спешили сразиться с великаном. Это были граф Ришар, герцог Нейли Баварский, мессир Эймон, граф Гарен и рыцарь Милон, зять Карла Великого.
Шестым оказался сам архиепископ Тюрпен: отважному прелату не раз приходилось надевать епитрахиль и стихарь поверх доспехов, а с рыцарским копьем он управлялся не хуже, чем епископским жезлом.
Юный Ролан подошел к своему отцу Милону и сказал:
— Дорогой отец! Я знаю, что я еще слишком мал, чтобы воевать с великанами. Но я уже достаточно большой и сильный, чтобы нести за вами меч и копье; позвольте же мне поехать с вами; вы останетесь мною довольны.
Просьба юного Ролана полностью отвечала желанию его отца, надеявшегося воспитать храброго рыцаря; мальчик сел на свою лошадку и поскакал вслед за Милоном.
В Арденнском лесу шестеро рыцарей разделились и разъехались в разные стороны, чтобы поскорее найти то, за чем они прибыли издалека. Милон избрал едва различимую тропинку, и юный Ролан последовал за отцом с копьем и мечом в руках.
Милон ехал с раннего утра до полудня, а когда солнце стало припекать, рыцарь почувствовал усталость, спешился, прилег в тени под сосной и заснул, наказав сыну не смыкать глаз.
Так прошло около часу; вдруг юный Ролан увидел, что лани и олени несутся с горы так, будто за ними кто-то гонится. Вскоре вслед за ними появился великан в десять футов ростом; щит его так сверкал на солнце, что мальчик сейчас же узнал Великана-с-Изумрудом.
Юный Ролан хотел было разбудить Милона, да призадумался, а потом проговорил:
— Чего я испугался и зачем мне будить отца, ведь он так сладко спит! Мне не нужна его помощь: конь его оседлан, а копье и меч — у меня в руках!
Огромный меч в самом деле был пристегнут к его ремню; он взял в одну руку копье, а другой схватился за четырехугольный шит, за которым он мог схорониться целиком — так велик был этот щит, так мал был юный Ролан. С трудом вскарабкавшись на огромного боевого коня, он не спеша отъехал, стараясь не разбудить отца.
Подъехав к великану, который даже и не глядел в его сторону, мальчик закричал:
— Э-ге-гей! Господин великан! Я приехал издалека, чтобы сразиться с вами и забрать этот изумруд. Не угодно ли вам будет немного повернуться в мою сторону и встать ко мне лицом?
— Кто меня зовет? Кто тут говорит о сражении? — со смехом вопрошал Великан-с-Изумрудом. — Уж не этот ли коротышка на большой лошади и с длинным мечом? Ну-ка, отодвинь немного щит, дай на тебя поглядеть!
— Смотри, смотри! — отвечал Ролан. — Когда наглядишься, изготовься к бою! Большая лошадь и короткие ноги, длинный меч и маленькие руки должны друг другу помочь. А щит я нарочно выбрал побольше, чтобы он служил мне разом и щитом, и шлемом, и кольчугой.
У юного Ролана и впрямь не было ни шлема, ни кольчуги; впрочем он и так был надежно защищен щитом, будто черепаха — панцирем.
Он решительно двинулся прямо на Великана-с-Изумрудом. Видя, что это не шутки и что мальчуган преградил ему путь, тот взял копье наперевес в надежде на скаку выбить мальчишку из седла; при этом великан даже не подумал закрыться щитом — до такой степени ничтожным казался ему противник — и, издав воинственный клич, пришпорил коня.
