– Ну, здравствуй, Дэн, – негромко сказала она,
остановившись рядом.
Он моментально справился с удивлением. Марина напряглась,
как самый настоящий хищный зверь. Если ее собирались убить без лишних церемоний
и переговоров, момент самый подходящий, удобнее некуда. И она краем глаза зорко
следила за сидящими в машине – три ничем не выделяющиеся скучные хари, оружия
пока не видно...
– Что за маскарад... – сказал он с вымученной улыбкой.
Примечательная у него стала физиономия. Он никак не мог
решить, какое именно выражение лица у него сейчас должно быть, и оттого
смотрелся довольно смешно. Марина, не сдержавшись, фыркнула.
– Ну, что мы стоим? – сказала она спокойно. –
Прогуляемся, поговорим по душам...
И сделала пару шагов в сторону перекрестка, краем глаза
фиксируя оставшихся в машине. Мало ли что, вдруг у него логичные, в общем-то,
намерения – захватить, увезти в уединенное место и с помощью пресловутой
«третьей степени» выяснить, где дискеты.
Нет, те остались в машине. Денис двинулся за ней со столь
недовольно-безнадежным лицом, что никаких сомнений уже не оставалось. Машина
потихонечку катила следом.
Когда они свернули за угол, Марина поинтересовалась без
особых эмоций:
– Дэн, а почему ты ни о чем не спрашиваешь? И ничего не
говоришь? Как ни крути, а ситуация сложилась странная и неправильная, если
подходить к ней с обычными мерками...
Он сказал сухо, отрывисто:
– Не хочу выглядеть глупо и смешно. Мы оба все понимаем...
– Вот именно, – сказала Марина. – Ты знаешь, что я
знаю. А я знаю, что ты знаешь, что я знаю... А тебе известно, кстати, что мы
все, оказывается, когда-то жили в море? Давным-давно на суше никого еще не
было, и мы все жили в море. В виде рыб и прочих плавающих тварей. И я
совершенно уверена, что среди честных подводных обитателей уже тогда плавали
какие-то особенно подлые рыбы. По меркам того мира определенно мерзкие. Они
хапали чужую добычу, замышляли гадости, насколько были способны замышлять.
И все такое прочее. Так вот, Дэн, от одной из таких рыб ты и произошел –
по чертовски длинной цепочке. И с этой мысли меня уже не свернешь... Нам сюда.
Она первой свернула в узенький проход, между двумя бетонными
глухими стенами, помаленьку, но целеустремленно прибавляя шаг. Денис машинально
шел следом в том же ритме. Позади раздались какие-то странные звуки, Дэн
оглянулся на ходу, но Марина ухом не повела. Она прекрасно знала, что там
сейчас произошло – машина с маху распорола все четыре покрышки, наехав на
несколько жгутов из колючей проволоки, тщательно замаскированных под устилавшим
улицу мусором при активном участии и руководстве самой Марины.
Они петляли и петляли, пока не оказались на берегу реки,
давным-давно превращенном в свалку. Даже на воде сплошной трехметровой полосой
колыхался разнообразный хлам. Судя по ароматам, здесь нашла последний приют не
одна дюжина дохлых кошек (если не хуже), и Марина рассмеялась, глядя, как ее
шефа форменным образом перекосило.
– Ничего, ничего, – сказала она. – Очень
подходящая для тебя обстановочка, Дэн...
Он стоял, нервно морщась, старательно пытаясь дышать ртом.
Спросил, глядя в сторону:
– Когда ты догадалась?
– По-моему, это уже неважно, – сказала Марина. –
Когда, как... Тебе самому это вряд ли интересно, правильно? Вот видишь...
Главное, я, в конце концов, сообразила, что у происходящего есть только одно
объяснение. Кто-то в нашем отделе работает на заговорщиков, и это – ты. Стоило
лишь примерить эту версию ко всем несообразностям и темным местам, картина
приобрела стройность и логическую завершенность. Ты был с ними в сговоре, Дэн,
с самого начала. С Бородиным и всей этой бандой. Я должна была уехать отсюда с
фальшивыми досье, которые якобы и добывал Тимофей. И события пошли бы своим чередом,
никто уже не мог бы ничему помешать. Вот только я не уехала. В один прекрасный
момент я взяла и задумалась. Пожалуй, это случилось тогда... Нет... Знаешь, что
послужило толчком? Ты, еще в Питере, говоря о Тимофее, сказал «был». Ты говорил
о нем, как о мертвом, а ведь, строго говоря, в тот момент никто из нас не мог
знать точно, что с ним все-таки произошло. Твое лицо, интонация – все не
походило на оговорку... Ты уже знал про самолет.
– Зря я послал именно тебя...
– Уж это точно, – сказала Марина. – Кто-нибудь
другой сумел бы оправдать твои, ожидания...
– Где коды?
– Ну, разумеется, в надежном месте. Не у меня же в кармане!
– Чего ты хочешь? Что тебе нужно, чтобы мы договорились?
– Чтобы ты сдох!
– Я серьезно.
– Так и я нисколечко не шучу, – сказала Марина,
фиксируя все внимание на его правой руке, медленно опускавшейся в карман
легкого серого плаща.
– Можем мы поговорить нормально, как разумные люди? Ты даже
не представляешь, о чем идет речь...
– Вот кстати, о чем? – спросила она с усмешкой. –
Поставить еще более ручных марионеток, да?
Несмотря на свое печальное положение, он улыбнулся словно с
превосходством:
– А ведь ты ни черта не поняла! Вернее, не докопалась до
главного...
– Не было случая. Кто передо мной изливал душу? С Бородиным
я так и не успела поговорить толком, не нашлось возможности...
– Вот то-то! А ведь цель может тебе и понравиться...
– Серьезно?
– Давай поговорим спокойно. Это вовсе не банальный
переворот, направленный на замену одних марионеток другими. Это, если хочешь,
революция. И не нужно так ухмыляться. Революция. Самая настоящая, похожая на
ту, что когда-то положила начало Соединенным Штатам.
– Нехило, – сказала Марина. – А ты, получается,
нечто вроде Джефферсона и Вашингтона в одном флаконе?
– Постарайся понять, – терпеливо сказал Дэн. –
Речь идет именно о революции. О создании на месте полудюжины здешних карликовых
держав новой России. Потому что старая безнадежно больна. Все, что у нас
творится – даже не болезнь, а агония. Эти разборки… Неоэтика… И многое, многое
другое. Нынешняя Россия – агонизирующий труп. Что-то переделывать – безнадежно
и поздно. Поэтому нашлось немало здравомыслящих людей, которые решили все
сломать. Мы максимально используем аборигенов. В конце концов, они тоже
белые и далеко не все стали жвачным скотом. Здесь будет новый плавильный котел,
новая цивилизация. Понимаешь? Черт возьми, ты же отсюда родом! Ты дикарка,
варварка, и это прекрасно, потому что у тебя нет и не может быть врожденных,
исконно аристократических кровей! Такой новый мир – как раз для тебя!
– А ведь ты, похоже, не врешь, Дэн, – медленно сказала
Марина. – У тебя глаза заблестели, голос дрожит... Такое не сыграешь.
Пожалуй, все так и обстоит, как ты говоришь, вы именно это и задумали...
