— Я тебе верю, — покорно соглашается Джек. По его разумению,
великая рок-н-ролльная песня — «Уклончивая Сью» в исполнении Дион.
В доме 16 по Робин-Руд-лейн (аккуратном, уютном домике) Фред
Маршалл, надев зеленые резиновые перчатки, моет пол. Бейсболка Тайлера
по-прежнему у него на голове.
Он плачет.
В трейлерном парке «Холидей» ворон Горг заливает ядом уши
Тэнзи Френо.
В крепком кирпичном доме на Герман-стрит Дейл Гилбертсон,
который живет в нем вместе с прекрасной женой Сарой и не менее прекрасным сыном
Дэвидом, готовится к отъезду в полицейский участок. Движения его чуть
замедленны: две порции тушеной курицы и большой кусок пирога на десерт делают
свое дело. Телефонный звонок его в принципе не удивляет. Предчувствие-то у него
было. Звонит Дебби Андерсон, и уже первого слова достаточно, чтобы он понял:
что-то случилось.
Он слушает, кивает, иногда задает вопросы. Жена стоит в
дверях, наблюдает за ним тревожным взглядом. Дейл наклоняется, что-то пишет в
блокноте, который лежит рядом с телефонным аппаратом. Сара подходит, читает
имена и фамилии: Энди Райлсбек и М. Фаин.
— Райлсбек на линии? — спрашивает он.
— Да, на второй…
— Соедини меня с ним.
— Дейл, я не знаю, как это делается. — По голосу
чувствуется, что Дебби (а для нее это нехарактерно) стыдно. Дейл на мгновение
закрывает глаза, напоминает себе, что это обычно не ее работа.
— Эрни еще не пришел?
— Нет.
— Кто в участке?
— Бобби Дюлак… Я думаю, Дит в душевой…
— Давай Бобби, — говорит Дейл и облегченно вздыхает, когда
Бобби без труда соединяет его с Энди Райлсбеком, который находится в кабинете
Морти Фаина. Оба уже побывали в номере 314, и одного взгляда на полароидные
фотографии, разбросанные по полу стенного шкафа Джорджа Поттера, хватило Морти
с лихвой. Он так же бледен, как Энди. Может, даже бледнее.
На стоянке у полицейского участка встречаются Эрни Терье и
Реджинальд «Док» Амберсон. Док только что прибыл на старом (но сохраняемом в
идеальном состоянии) «Харлее-Толстяке». В густом тумане они приветствуют друг
друга. Эрни Терье — еще один коп, в определенном смысле, но расслабьтесь, он —
последний, с кем вам предстоит познакомиться на страницах этого романа (есть
еще агент ФБР, но о нем речь сейчас не идет. Во-первых, он в Мэдисоне,
во-вторых — дурак).
Эрни — подтянутый мужчина шестидесяти пяти лет, ушедший на
пенсию двенадцать лет назад, но по-прежнему может дать сто очков форы Арнольду
Храбовски. Прибавку к пенсии он зарабатывает ночными дежурствами в ПУФЛ (со
сном у него все равно проблемы, достают боли в простате) и охраной местного
отделения Первого висконсинского банка по пятницам.
Док на все сто процентов выглядит Ангелом ада, с черной,
тронутой сединой бородой, которую каждый раз заплетает в косички и украшает
лентами на манер пирата Эдуарда Тича. На жизнь он зарабатывает в «Кингслендской
пивоваренной компании», и мужчины прекрасно ладят. Прежде всего признают
высокий интеллект друг друга. Эрни не знает, действительно ли Док — доктор, но
такое возможно. Может, когда-то он действительно работал в больнице.
— Есть перемены? — спрашивает Док.
— Насколько мне известно, нет, друг мой, — отвечает Эрни.
Один из Пятерки приезжает каждый вечер, по очереди, чтобы
быть в курсе событий. Сегодня вахта Дока.
— Не возражаешь, если я войду с тобой?
— Отнюдь. При условии, что ты будешь соблюдать правило.
Док кивает. Кое-кого из остальных правило выводит из себя
(особенно Сонни, но его много чего выводит из себя), но Док правилу
подчиняется: одна чашка кофе или пять минут, в зависимости от того, что первым
закончится, и за дверь. Эрни, навидавшийся Ангелов ада в семидесятых, когда
служил копом в Финиксе, ценит долготерпение Нюхача Сен-Пьера и его команды.
Разумеется, они не «Ангелы ада», или «Язычники», или «Монстры на байках»,
ничего такого нет и в помине. Эрни не может точно определить, кто они, но
знает, что они полностью подчиняются Нюхачу, и еще подозревает, что терпение
последнего иссякает. Подозревает, потому что даже его собственное терпение — на
пределе.
— Тогда пошли. — Эрни хлопает здоровяка Дока по плечу. —
Поглядим, что там творится.
А творится, как выясняется, много чего.
***
Дейл, оказывается, может мыслить ясно и четко. Страх, от
которого он никак не мог отделаться, исчез, и потому, что его уже унизили, как
только могли, и потому, что расследование, во всяком случае официально,
возглавили другие люди. А главная причина — он может в любой момент позвонить
Джеку, в полной уверенности, что Джек откликнется. Джек — его страховочная
сеть, натянутая под канатом.
Он выслушивает райлсбековское описание полароидных
фотографий, главным образом для того, чтобы старик пришел в себя… потом задает
единственный вопрос насчет двух фотографий мальчика.
— Желтая, — без запинки отвечает Райлсбек. — Рубашка желтая.
Я смог разглядеть на ней слово «Кивание».
[82]
Больше ничего… К… кровь…
Дейл говорит, что все понимает, и обещает Райлсбеку, что
скоро в отель подъедет кто-нибудь из полицейских.
Слышит, как трубка переходит из рук в руки и раздается голос
Фаина, которого Дейл не очень-то жалует.
— А если он вернется, чиф? Если Поттер вернется в отель?
— Вы видите холл с того места, где находитесь?
— Нет, — с неохотой. — Мы — в моем кабинете. Я же говорил.
— Тогда отправляйтесь за регистрационную стойку. Сделайте
вид, что чем-то заняты. Если он войдет в…
— Я не хочу идти в холл. Если бы вы видели эти фотографии,
вы бы тоже не захотели.
— Я же не прошу вас пытаться задержать его, — отвечает Дейл,
— Если он появится, просто позвоните.
— Но…
— Положите трубку, сэр. У меня полно дел.
Сара кладет руку на плечо мужа. Дейл накрывает ее своей
свободной рукой. В трубке — щелчок переключения линий.
— Бобби, ты в курсе?
— Так точно, чиф. Дебби и Дит тоже. О, только что вошел
Эрни. — Он понижает голос. — С ним один из этих байкеров. Который зовет себя
Доком.
Дейл лихорадочно думает. Эрни, Дит и Бобби, все в форме.
