По пути в город ловкие пальцы Дудлс завязали петлю. Теперь
она передает веревку Тэнзи, которая поднимает ее над головой.
По толпе вновь пролетает шелест.
С поднятой веревкой, как женщина-Диоген в поисках честного
человека, а не людоеда, которого хочется линчевать, Тэнзи, такая миниатюрная в
джинсах и измазанной кровью футболке, заходит на автостоянку. Тедди, Дудлс и
Фредди Сакнессам идут за ней по пятам, остальные — следом. Они накатывают на
здание полицейского участка, как волна прилива.
Пятеро байкеров по-прежнему стоят у кирпичной стены со
сложенными на груди руками.
— И что мы будем делать? — спрашивает Мышонок.
— Насчет тебя не знаю, — отвечает Нюхач, — но я собираюсь
стоять, пока они не схватят меня, а так скорее всего и будет. — Он смотрит на
женщину, которая держит петлю в поднятой руке. Он — большой мальчик, и ему
довелось побывать во многих передрягах, но эта крошка пугает его огромными, пустыми
глазами, глазами статуи. И что-то торчит у нее из-за пояса. Что-то темное. Нож?
Кинжал? — И я не собираюсь сопротивляться, потому что бесполезно.
— Они запрут дверь, да? — нервно спрашивает Док. — Я хочу
сказать, копы запрут дверь?
— Полагаю, что да. — Нюхач не отрывает глаз от Тэнзи Френо.
— Но если этим людям нужен Поттер, они до него доберутся. Ты только посмотри.
Их же не меньше двухсот.
Тэнзи останавливается с поднятой к небу петлей.
— Выведите его. — Голос ее громче, чем может быть, словно какой-то
умелый врач имплантировал усилитель в ее горло. — Выведите его. Отдайте нам
убийцу!
— Выведите его! — это Дудлс.
— Отдайте нам убийцу! — это Тедди.
— Выведите его! Отдайте нам убийцу! — это Фредди.
Подключаются и остальные. Прямо-таки саундтрек передачи
Джорджа Рэтбана. Только вместо «Блокируй этот проход!» или «За Висконсин!» они
кричат: «ВЫВЕДИТЕ ЕГО! ОТДАЙТЕ НАМ УБИЙЦУ!»
— Они его выдадут, — бормочет Нюхач. Поворачивается к своим
бойцам, глаза яростные и испуганные. На широком лбу большущие капли пота. —
Когда она их разогреет, то пойдет вперед, а они — следом. Не бегите, даже не
убирайте руки с груди.
Если они схватят вас, не сопротивляйтесь. Если хотите
увидеть завтрашний рассвет, не сопротивляйтесь!
Люди стоят по колено в тумане, словно в скисшем молоке, и
скандируют: «ВЫВЕДИТЕ ЕГО! ОТДАЙТЕ НАМ УБИЙЦУ!»
Уэнделл Грин скандирует вместе со всеми, но не забывает и
фотографировать.
Потому что, черт побери, это та сенсация, которую он ждал всю
жизнь.
***
Из-за двери за спиной Нюхача слышится щелчок. «Да, они
заперлись, — думает он. — Как будто это поможет».
Но он слышал звук отодвигаемой задвижки, а не запираемого
замка. Дверь открывается. Из нее выходит Джек Сойер.
Проходит мимо Нюхача, не взглянув на него, не отреагировав
на его бормотание: «Эй, парень, я бы к ней не подходил».
Джек медленно, но без колебаний ступает на ничейную землю
между зданием полицейского участка и толпой, которой верховодит женщина,
своеобразная статуя Свободы, только вместо факела в руке у нее веревочная петля
палача. В аккуратной серой рубашке без воротника и темных брюках, Джек выглядит
кавалером из старого романтического фильма, приближающимся к даме, чтобы
просить ее руки. Впечатление усиливается цветами, которые он держит в руке. Это
те самые белые цветы, что Спиди оставил на раковине в ванной Дейла, букет
благоухающих белых цветов.
Лилии, но не простые, а из Долин. Спиди не объяснил, что с
ними делать, но Джек и так все знает.
***
Толпа замолкает. Только Тэнзи, затерянная в мире, созданном
для нее Горгом, продолжает скандировать: «Выведите его! Отдайте нам убийцу!»
Она замолкает, как только Джек подходит в ней вплотную, и он не тешит себя
надеждой, что на нее произвели впечатление его симпатичное лицо или широкие
плечи. Причина — аромат цветов, сладкий, нежный аромат, полная
противоположность вони гниющего мяса, которой пропитался воздух в развалинах
«Закусим у Эда».
Ее глаза проясняются… хоть слегка.
— Выведите его, — говорит она Джеку. Вроде бы с
вопросительной интонацией.
— Нет, — отвечает он, и голос его переполнен нежностью. —
Нет, дорогая.
Дудлс Сангер, которая стоит за спиной Тэнзи, вдруг, впервые
за двадцать лет, вспоминает отца, и по ее щекам катятся слезы.
— Выведите его, — молит Тэнзи. Теперь и ее глаза наполняются
слезами. — Выведите монстра, который убил мою девочку.
— Если бы он сидел в участке, может, я бы его и вывел, —
отвечает Джек. — Может, и вывел. — Хотя и знает, что никогда бы на такое не
пошел. — Но человек, которого мы посадили в камеру, не тот, кто вам нужен. Не
убийца.
— Но Горг сказал…
Это слово он знает. Одно из слов, что пыталась съесть Джуди.
Джек, который сейчас не в Долинах, но и не в этом мире, протягивает руку и
выхватывает воронье перо из-за пояса Тэнзи. — Это дал вам Горг?
— Да…
Джек разжимает пальцы, потом наступает на перо. На мгновение
думает… знает… что перо злобно жужжит у него под подошвой, как наполовину
раздавленная оса. Потом затихает.
— Горг лжет, Тэнзи. Кем бы ни был Горг, он лжет. Этот
человек — не убийца.
Тэнзи испускает громкий вопль, роняет веревку. Толпа людей
за спиной одновременно вздыхает.
Джек обнимает молодую женщину и вновь думает о том, с каким
достоинством держался Джордж Поттер. Думает о всех заблудших, но несдавшихся,
которым не суждено увидеть ни единый рассвет в Долинах. Рассвет, который мог бы
осветить им путь. Он прижимает Тэнзи к себе, вдыхая запахи пота, горя, безумия
и кофе с коньяком.
— Я поймаю его ради вас, Тэнзи, — шепчет он ей в ухо.
Она замирает.
— Вы…
— Да.
— Вы обещаете?
— Да.
— Он — не тот?
— Нет, дорогая.
— Вы клянетесь?
Джек протягивает ей лилии:
— Могилой моей матери.
Она наклоняется к цветам, глубоко вдыхает их аромат. Когда
поднимает голову, Джек видит, что исходящая от нее угроза исчезла, а вот
безумие осталось. Ей больше не быть такой, как прежде. На нее наложили
заклятие. Джеку хочется верить, что оно исчезнет после того, как удастся
поймать Рыбака.
