«Так почему тебе не перейти?»
«Потому что моя семья считает…»
«Твоей семье не придется жить за тебя, Фред… это твоя
жизнь».
«Разговор-то был ни о чем», — думает он, вспоминая. Зато на
обратном пути произошло событие, которое продолжает изумлять его и теперь,
тринадцать лет спустя.
Они по-прежнему обсуждали его и их общее будущее («Я
согласна стать женой фермера, — сказала тогда Джуди, — но лишь при условии, что
мой муж действительно хочет стать фермером»). Увлеклись разговором. Шли и шли,
позволив выбирать дорогу ногам, а не голове. А потом, на перекрестке Стейт и
Горхэм-стрит визг тормозов и грохот металла прервали их разговор. Фред и Джуди
оглянулись и увидели, что «додж» — пикап «поцеловался» бампером со стареньким
«фордом» — универсалом.
Из «форда», который явно проскочил знак «стоп» на выезде из
Горхэм-стрит без остановки, вылезал мужчина средних лет в старомодном коричневом
костюме. Выглядел он очень испуганным, и, как подумал Фред, не без причины. К
нему приближался водитель пикапа, молодой и здоровый парень (особенно Фреду
запомнился живот, нависающий над джинсами), с монтировкой в руке. «Ах ты,
гребаный козел! — кричал Молодой и Сильный. — Посмотри, что ты сделал с моим
пикапом! Это пикап моего отца, гребаный козел!»
Старомодный Костюм пятился, широко раскрыв глаза, подняв
руки. Фред, наблюдая за ними (они с Джуди стояли перед витриной магазина
«Скобяные товары Рикмана»), думал: «Нет, мистер, это плохая идея. Нельзя
уходить от такого парня, как этот, надо идти к нему, пусть он и чертовски зол.
А так вы его провоцируете… неужели вы не понимаете, что провоцируете его?» Его
зачаровало происходящее на перекрестке, и он даже не заметил, что больше не
держит Джуди за руку. Он слушал бормотание все пятящегося Старомодного Костюма.
Тот лепетал, что это его вина… не посмотрел… задумался… страховка…
Фермерский банк… нарисовать схему… вызвать полицию…
И все это время Молодой и Сильный надвигался, похлопывая
монтировкой по ладони левой руки, ничего не слушая.
Какая страховка, какая компенсация, если Старомодный Костюм
до смерти напугал его, когда спокойно ехал, никому не мешал и слушал Джонни
Пейчека. Молодой и Сильный намеревался рассчитаться за испуг… да и запах страха
и беззащитности, идущий от Старомодного Костюма, все больше превращал его в
зверя. Классический случай кролика и овчарки. Как только пятиться кролику будет
некуда… И вот мистер Старомодный Костюм уперся спиной в свой «универсал»,
монтировка начала подниматься.
Но успела только подняться — не опустилась, не пролила
кровь. Потому что Джуди Делуа, миниатюрная, как Дюймовочка, уже стояла между
ними, бесстрашно глядя в лицо Молодому и Сильному.
Фред моргнул, гадая, каким образом она столь быстро там
очутилась (через много лет у него возникнет тот же вопрос, когда он последует
за ней на кухню, чтобы услышать, как она сбегает с лестницы позади него). А
тогда? Тогда Джуди ударила Молодого и Сильного по руке! Шлепнула сильно и
звонко, так, что на массивном бицепсе, чуть пониже рукава поношенной синей
футболки, отпечаталась вся ее ладошка. Фред все это видел, но просто не мог
поверить своим глазам.
«Прекрати! — заорала Джуди прямо в удивленное лицо Молодого
и Сильного. — Опусти эту штуковину, немедленно! Ты что, совсем одурел? Хочешь
сесть в тюрьму из-за помятой железяки, которую тебе поменяют за семьсот
долларов? Опусти эту штуковину! Ты слышишь меня, здоровяк? Опусти… эту…
ШТУКОВИНУ!»
На мгновение Фреду показалось, что Молодой и Сильный таки
опустит монтировку, но аккурат на голову его красивой миниатюрной подруги. Но
Джуди не отступила, продолжала смотреть в глаза парня с монтировкой, который
возвышался над ней на добрый фут, а весом превосходил на сотню фунтов. И уж она
точно не источала запаха страха, ее язык не скользил по верхней губе или
губному желобку, сверкающие глаза смотрели прямо, а не бегали из стороны в
сторону.
И мгновение спустя Молодой и Сильный опустил монтировку.
Фред даже не подозревал о том, что на тротуаре собралась
толпа, пока не услышал спонтанные аплодисменты трех десятков зевак.
Присоединился к ним и он, испытывая невероятную гордость за Джуди. И тут
впервые на лице девушки отразилось некоторое недоумение. Словно она сама не
понимала, как оказалась в такой ситуации. Но с места не сдвинулась. Более того,
ухватив мистера Старомодный Костюм, подтащила к себе, буквально заставила их
обменяться рукопожатием. А когда прибыли копы, Молодой и Сильный и мистер
Старомодный Костюм сидели бок о бок на каменном бордюре и изучали страховые
полисы. Инцидент был исчерпан.
Фред и Джуди, держась за руки, направились к кампусу. Два
квартала Фред молчал. Восторгался ею? Скорее всего да. Наконец сказал: «Это
было потрясающе».
Она смущенно посмотрела на него, мило улыбнулась. «Нет, —
возразила Джуди. — Если ты хочешь как-то охарактеризовать мое поведение,
считай, что это гражданский поступок. Я же видела, что этот парень вот-вот
посадит себя в тюрьму. Мне этого не хотелось.
А второй мог получить серьезные увечья».
Но произнесла она эти слова после короткой паузы, словно
оправдываясь, и Фред впервые понял, что, кроме смелости, у нее и неколебимое
сердце викинга. Она встала на сторону Молодого и Сильного, потому что… ну,
потому что второй человек перепугался.
«Ты не подумала, чем это может закончиться, а? — спросил он
ее. Потрясенный увиденным, он тогда еще не сообразил, что должен испытывать
стыд: в конце концов, его подруга совершила некое действо, тогда как он остался
стоять столбом, хотя законы Голливуда требовали обратного. — Ты не боялась, что
в состоянии аффекта этот парень может врезать монтировкой тебе?»
Джуди отвела глаза. «Мне это и в голову не приходило», —
ответила она.
***
Камелот в конце концов добирается до Чейз-стрит, откуда в
такие ясные дни, как этот, видна Миссисипи, но Фред так далеко не бегает. У
Либерти-Хейтс поворачивает и возвращается тем же маршрутом, в мокрой от пота
футболке.
Обычно пробежка поднимает ему настроение, но не сегодня, во
всяком случае, пока не подняла. Бесстрашная Джуди перекрестка Стейт и
Горхэм-стрит так не похожа на Джуди, которая сейчас живет в его доме, с
бегающими глазками, иногда бормочущую что-то бессвязное, спящую днем,
царапающую руки ногтями, что Фред даже переговорил об этом с Пэтом Скардой.
Вчера, когда док заглянул в «Гольц», чтобы посмотреть самоходные газонокосилки.
Фред показал ему пару, «Дир» и «Хонду», осведомился о
здоровье близких, потом спросил (он надеялся, ненавязчиво):
«Эй, док, скажите мне… как, по-вашему, может человек сразу
сойти с ума? Безо всякого предупреждения, раз — и готово?»
