Широко раскрывшиеся глаза Фреда Маршалла ясно указывают на
то, что он увидел проблеск надежды. Дейл расслабляется.
— Тем самым ты подтверждаешь их слова. Это случилось до
того, как Тай уехал от них. Если уехал.
— Или они уехали, оставив его, — вставляет отец Тая. — Они
ездят быстрее, чем он, и иногда… дразнили его.
— Разгоняясь и оставляя его позади, — добавляет Джек.
Мрачный кивок Фреда Маршалла доказывает, что ребенок делился своими обидами с
любящим отцом. Джек помнит злобное, враждебное лицо, выставленный палец Эбби
Уэкслера и задается вопросом: мог ли мальчик защитить себя от выходок этого
гаденыша? Дейл почувствовал ложь в показаниях мальчиков, но с чего им лгать?
Каковы бы ни были причины, инициатор, конечно же, Эбби Уэкслер. Остальные двое
лишь исполняли приказ.
На мгновение отставив в сторону третью из своих мыслей, Джек
говорит:
— Я хочу побеседовать с мальчиками до того, как ты отправишь
их по домам. Где они?
— В комнате для допросов, на втором этаже. — Дейл показывает
вверх. — Том тебя отведет.
С серыми стенами, серым металлическим столом, единственным
окном, узким, как амбразура в крепостной стене, комната на втором этаже
спроектирована так, чтобы скука или отчаяние помогали добывать признания. И
Джек, переступивший порог вместе с Томом Лундом, чувствует, что ее атмосфера
действует и на допрашиваемых, и на ведущего допрос. Бобби Дюлак перестает
постукивать карандашом по столу, встает.
— Да здравствует Голливуд! Дейл сказал, что вы приедете к
нам. Хотите допросить этих хулиганов, лейтенант?
— Возможно.
Двое из трех хулиганов, сидящих у дальнего края стола, с
тревогой смотрят на Джека, опасаясь, что он отправит их в камеру. Слова
«допросить» и «лейтенант» действуют словно холодный ветер из Канады. Эбби
Уэкслер щурится, глядя на Джека, всем своим видом пытаясь показать, что его так
просто не возьмешь. Ронни Мецгер ерзает на стуле, глаза у него большие, как
плошки. Третий мальчик, Ти-Джи Ренникер, положил голову на скрещенные руки и
вроде бы спит.
— Разбудите его, — бросает Джек. — Мне надо вам кое-что сказать,
и я хочу, чтобы вы все слышали меня.
На самом деле сказать ему нечего, просто необходимо привлечь
к себе внимание мальчиков. Он уже знает, что Дейл прав.
Если они не лгут, то определенно что-то скрывают. Поэтому
его внезапное появление так их напугало. Если бы он беседовал с ними первым, то
разделил бы мальчишек и допросил по отдельности, но Бобби Дюлак допустил
ошибку, и теперь ему приходится довольствоваться тем, что есть. Говорить он
будет со всеми сразу и попытается сыграть на их страхе. Запугивать мальчишек не
собирается, но постарается, чтобы у них учащенно забилось сердце, а уж потом
сможет разделить их. Джек не считает зазорным врать, чтобы добыть ценную
информацию.
Ронни Мецгер толкает Ти-Джи в плечо:
— Просыпайся, волбан… болван.
Спящий мальчик стонет, отрывает голову от рук, потягивается.
Смотрит на Джека, моргает, сглатывает, выпрямляется.
— Добро пожаловать в мир бодрствующих. Я хочу представиться
и объяснить, почему я здесь. Меня зовут Джек Сойер, я — лейтенант отдела
расследования убийств управления полиции Лос-Анджелеса. У меня прекрасный
послужной список и куча благодарностей и медалей. Если я иду по следу плохиша,
то дело обычно заканчивается арестом. Три года назад я, проводя расследование,
приехал сюда из Лос-Анджелеса. Двумя неделями позже мужчина, которого звали
Торнберг Киндерлинг, отправился в Лос-Анджелес в кандалах. Поскольку я знаю
этот район и работал в тесном контакте с местной полицией, УПЛА попросило меня
помочь в расследовании убийств, совершенных Рыбаком. — Он искоса смотрит на
Бобби Дюлака, ожидая увидеть, что тот усмехается, слушая эту галиматью, но
Бобби сидит с каменным лицом. — Ваш друг Тайлер Маршалл был с вами до того, как
исчез этим утром. Стал ли он добычей Рыбака? Мне не хочется в это верить, но я
думаю, что да. Возможно, мы сможем спасти Тайлера, возможно, и нет, но, если я
собираюсь остановить Рыбака, мне нужно, чтобы вы рассказали о том, что вам
известно, в мельчайших подробностях. Вы должны быть со мной предельно
откровенны, потому что вас обвинят в препятствовании отправлению правосудия,
если вы солжете или что-то утаите. Препятствование отправлению правосудия —
очень, очень серьезное преступление. Давайте поинтересуемся у Дюлака, каково
минимальное наказание за это преступление в штате Висконсин.
— Пять лет, будьте уверены, — без запинки отвечает Бобби
Дюлак.
Эбби Уэкслер прикусывает изнутри щеку. Ронни Мецгер отводит
глаза и принимается изучать стол. Ти-Джи Ренникер разглядывает узкое окно.
Джек садится рядом с Бобби Дюлаком.
— Так уж получилось, что я тот самый водитель пикапа,
которому этим утром один из вас показал палец. Не могу сказать, что меня радует
новая встреча с вами.
Две головы поворачиваются к Эбби, который отчаянно щурится,
стараясь найти решение новой проблемы.
— Я не показывал. — Он принимает решение все отрицать. —
Может, вы подумали, что я показывал, но на самом деле этого не было.
— Ты уже лжешь, а мы еще и не начинали говорить о Тайлере
Маршалле. Я даю тебе последний шанс. Скажи мне правду.
Эбби фыркает:
— Я не привык говорить с теми, кого я не знаю.
— Встань, — говорит Джек.
Эбби смотрит на Ронни, на Ти-Джи, но его друзья отводят
глаза. Отодвигает стул, встает.
— Дюлак, — тон становится приказным, — выведи его за дверь и
подержи там.
Бобби Дюлак прекрасно справляется с ролью. Медленно
поднимается, идет к Эбби, не сводя с него глаз. Напоминает пантеру на пути к
вкусному ужину. Эбби Уэкслер отскакивает, выставляет перед собой руки:
— Нет, нет… беру свои слова назад… я показал палец, идет?
— Слишком поздно. — Джек неумолим. Он наблюдает, как Бобби
хватает мальчика за локоть и тащит к двери. Покрасневший, потный, Эбби
упирается изо всех сил, но рука Дюлака неумолимо тащит его к двери. Эбби что-то
кричит, из глаз брызгают слезы, но Бобби Дюлак уже открывает дверь и выводит
его в пустынный коридор второго этажа. Дверь закрывается, отсекая вопль страха.
У оставшихся мальчиков лица цветом напоминают скисшее
молоко, они не в силах шевельнуться.
— Не волнуйтесь, — говорит Джек. — Ничего с ним не случится.
Через пятнадцать, двадцать минут вы все разъедетесь по домам. Я просто подумал,
что нет смысла говорить с тем, кто с порога начинает врать. Запомните: даже
плохой коп знает, когда ему лгут, а я один из лучших копов. И вот что мы сейчас
сделаем. Вы расскажете мне о том, как прошло это утро, что делал Тайлер, как
получилось, что он остался один, куда вы потом поехали, что делали, кого
видели. — Он откидывается на спинку стула, кладет руки на стол. — Я вас слушаю.
