Книга Папаша Горемыка, страница 47. Автор книги Александр Дюма

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Папаша Горемыка»

Cтраница 47

— Если вы не сделаете того, о чем я вас прошу, я сейчас же брошусь в реку!

Капитан «Чайки» сердито выругался, но в то же время с такой силой рванул руль, что судно, находясь всего в нескольких футах от ревущего водопада, развернулось и стало приближаться к берегу.

— Папаша Гишар, — произнес Валентин, которого обуревали самые противоречивые чувства, и тронул старика за плечо, — папаша Гишар, не падайте духом, ваша внучка возвращается.

— Кто возвращается? — спросил старик, расправив плечи. — Неужто вы думаете, что девушка может вот так бросить своего деда, а затем вернуться к нему, как это случается в легкомысленных любовных связях?.. Кто ко мне возвращается? Сойти вниз по тропинке нетрудно, но дороги назад уже не существует. Нет у меня больше внучки; пусть мне больше не говорят о той, которую я любил; память о ней не то, что память о покойных, — она не смягчает боль, а делает ее нестерпимой.

— Дедушка, дедушка, — воскликнула Юберта, выпрыгнув из лодки на берег, — простите меня, я умоляю вас!

— Что вам от меня надо? — вскричал старый рыбак, отталкивая руки девушки, пытавшейся обнять ноги деда, стоя перед ним на коленях. — Что вам от меня надо? Я вас не знаю.

— Вы не знаете меня, Юберту?

— Здесь нет Юберты, я вижу перед собой распутную женщину, которая стала игрушкой в руках негодяев; она предается вместе с ними разврату и распевает постыдные песни. Нет, моя Юберта была благоразумной и чистой девочкой, но Юберты больше нет. Вы — моя внучка? Разве вы посмеете теперь войти в комнату, где умерли ваши мать и бабка, непорочные и святые, как ангелы Господни. Помилуйте! Если бы вы посмели туда войти, потолок рухнул бы на вашу голову.

— О Боже, Боже! — воскликнула несчастная Беляночка, ломая руки от отчаяния.

— Папаша Гишар, — произнес Валентин, — вы слишком суровы к этому ребенку; я не думаю, что Ришар настолько презренный негодяй, и, хотя беда и велика, все еще можно поправить.

— О Ришар, Ришар, — обратилась Юберта к скульптору, умоляюще сложив руки, — вспомните, что вы мне обещали, скажите это моему дедушке.

Однако Ришар не спешил с ответом.

— Этот мнимый мастеровой соблазнил тебя, — продолжал папаша Горемыка, — и, как все распутники, он отомстит тебе за деда, которого ты оскорбила. Прощай!

Старый рыбак собрался было уйти, но Юберта вцепилась в его руки с удвоенной силой, которую придало ей отчаяние.

— Дедушка, дедушка, — просила она, — позвольте мне сопровождать вас, позвольте мне уйти с вами. Я ни в чем не виновата, я еще достойна тех воспоминаний, о которых вы печалитесь!

— Кому ты это докажешь? Нет, прежней девушки больше нет, лишь замужняя женщина может войти в мой дом. Пусть этот человек, опозоривший вас в глазах людей, загладит свою и вашу вину, тогда мои двери будут для вас открыты, тогда я прощу вас, если смогу, а пока даже не переступайте порога моего дома, ибо я первым стану поносить вас, да просите Бога, чтобы я подождал несколько дней, прежде чем проклясть вас.

Произнеся эти слова, старик вырвался из объятий внучки и, поднявшись на крутой берег, стал быстро удаляться.

Юберта лишилась чувств.

Душевные страдания, которые испытывал Валентин, в сочетании с глубоким впечатлением, которое произвела на него эта сцена, казалось, парализовали его волю; он даже не попытался остановить папашу Горемыку и не пошел за ним следом, но, когда Беляночка упала на землю и послышалось, как ее голова с глухим стуком ударилась о траву, он устремился к девушке.

Однако капитан и члены команды «Чайки» опередили его — они пытались поднять ее.

— Что вам надо? — грубо спросил Ришар, когда его бывший друг подошел к Юберте.

— Вы еще спрашиваете?

— Я запрещаю вам прикасаться к моей любовнице.

— К вашей любовнице? Нет, нет, это неправда! Каким бы испорченным вы ни были в моих глазах, вы все же не подвергли бы Юберту такому унижению и не дали бы деду ее проклясть, будь она и в самом деле вашей любовницей.

Ришар лишь расхохотался в ответ; его смеху вторили двое гребцов, а затем к ним присоединился и г-н Батифоль.

— Нет, Юберта вам не любовница, а если это так, то надо быть законченным подлецом, чтобы этим бахвалиться.

— Если вы не умеете ухаживать за женщинами, это еще не значит, что вы можете грубить мужчинам, — с наигранным спокойствием произнес скульптор.

— Ришар, ради всего святого, что еще осталось для тебя на земле, скажи мне: эта женщина — твоя любовница?

— Когда девушка бросает папашу, чтобы последовать за юношей, весьма вероятно, что этих молодых людей связывают какие-то тайные узы. Впрочем, Валентин, если ты предпочитаешь и дальше тешить себя подобными иллюзиями, я охотно предоставлю тебе это право.

— Вера спасла немало мужей, — вставил Шалламель.

— И у этого господина есть все задатки, чтобы стать таким мужем, — добавил Коротышка.

Валентин не удостоил насмешников ответом; он испытывал невыносимую боль — его сердце было разбито, и последняя надежда покинула его, но, подобно всем людям с закаленной душой, молодой человек не утратил хладнокровия даже под непосильным бременем горя.

— Ришар, — произнес Валентин окрепшим, но все еще дрожащим от волнения голосом, — Ришар, ты воспользовался юностью и наивностью этой девочки, тут уж ничего не поделаешь, но ведь в глубине души ты порядочный человек и, стало быть, обесчестив Юберту, ты не станешь обрекать ее на гибель.

— Я последую твоему совету, Валентин, ты же мастер давать советы, когда сам можешь извлечь из них выгоду!

— Ты женишься на этой девушке, — сказал Валентин, пропустив слова Ришара мимо ушей.

— Да, тебе будет выгодно, если Юберта выйдет замуж за твоего друга.

— Ты женишься на ней, потому что это справедливо; ты дашь мне слово, не так ли?

— Нам не к спеху; мы с Юбертой подумаем об этом, когда состаримся.

— Ты немедленно женишься на ней.

— Вот как! Ты даже не оставишь мне времени побриться? Кто же может заставить меня на ней жениться?

— Я.

— А если я откажусь?

— Я убью тебя, Ришар, — ответил Валентин тихим голосом, в котором, тем не менее, слышался свист клинка, рассекающего воздух.

— Ах-ах! — воскликнул скульптор, все больше оживлявшийся, по мере того как его друг становился спокойным и сдержанным. — Похоже, ты бесишься от неразделенной любви. Ты бросаешь мне вызов, и, поскольку я не хочу, чтобы ты хотя бы на миг подумал, что я испугался пустых угроз такого сосунка, как ты, я его принимаю.

— Значит, до завтра.

— Да, до завтра.

И Ришар взял Юберту на руки, собираясь отнести ее в шлюпку.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация