– Самым лучшим сказочникам мы бумагу достаем и чернила, пускай пишут.
– А то заманю их к себе в избушку, – сказала Баба-яга, – и пишу на магнитофон песни и частушки. Столько интересного удалось узнать!
– Но зачем вам надувной дракон?
– А чтобы побаивались, – объяснила русалка. – Все вокруг знают, что нас, нечистую силу, Змей Горыныч бережет. И не хулиганят. А то бы могли озорничать.
– Значит, вы всего-навсего экспедиция из Института времени? – наконец-то догадалась Алиса.
– Разумеется! – пробасил водяной, выпрыгивая из воды. – А ты откуда?
– Оттуда же, – призналась Алиса. – Только у меня другое дело. У нас исчезла сотрудница, которая полетела в мезозойскую эру за яйцом драконозавра...
И Алиса рассказала этнографам о судьбе Магдалины и про то, как машину времени отключили на профилактику.
Пока Алиса рассказывала, этнографы добрались до избушки на курьей ножке. Они затащили оболочку дракона внутрь, засыпали ее сверху сеном, чтобы кто-нибудь случайно не увидел, а потом уселись пить чай.
За чаем они обсуждали важную проблему – где может водиться драконозавр, а рядом с ним жить Магдалина.
– Может, стоит до Москвы дойти, там на рынке купцов поспрашивать, – предложил леший. – Купцы – народ ушлый, ходят по разным странам и весям.
– Боюсь, что там соврут – недорого возьмут, – заметила Баба-яга, которая в жизни была аспирантом Колей Птичкиным. Он собирался изображать в экспедиции говорящего медведя, но в последний момент оказалось, что спецшкуру медведя сожрала моль. Из какой-то древней эпохи забралась на склад и расплодилась. Пришлось Коле Птичкину напяливать запасной костюм – платье Бабы-яги. Вот он и мучается. Но, как настоящий ученый, терпит.
– В пятнадцатом веке, – сказала русалка, сняв хвост и повесив его сушиться у печки, – люди еще не разбирали, где сказка, а где наука. Мой дед будет рассказывать сказку о Курочке Рябе, а если увидит золотое яйцо, то скажет – вот оно, из сказки. Хотя сам сегодня эту сказку придумал. Все знают, что драконы только в сказках бывают, а смотрят на драконью морду над лесом и верят, что этот дракон – настоящий.
– Так что тебе, Алиса, – сказал леший, – нелегко будет отличить драконью сказку от динозавра.
– Но ведь сказки откуда-то берутся, – сказала Алиса. – Я думаю, что динозавр Магдалины и помог людям придумать сказку.
– Хорошо, – решила Баба-яга, – я провожу Алису до торжища. Там у меня есть свои люди, заморские гости. Уж если кто знает о драконах, то это купцы.
Алиса попрощалась с этнографами, они ей в дорогу дали бутербродов, а потом она забралась на ковер-самолет, а Баба-яга уселась на помело. И они полетели в Москву, на рынок, который в пятнадцатом веке назывался торгом.
Глава десятая
КРАКОВСКИЕ ШКОЛЯРЫ
Летели они недолго. За полями и пастбищами показалась Москва. Сначала Алиса увидела деревни, которые тянулись вдоль дорог, потом земляной вал, а за ним снова пошли поля и домики.
Стены Москвы были белокаменные, крутые крыши домов поднимались над ними, между домами виднелись маковки церквей.
Баба-яга сделала крутой вираж над домами и пошла на снижение. Ковер полетел за ней.
И тут Алиса увидела большую площадь, забитую народом. Вдоль площади тянулись крытые ряды с прилавками, на свободных местах стояли телеги, груженные товарами. Чуть подальше нашлось место и для балаганов, и даже для трактиров – это был очень большой рынок.
Баба-яга помахала Алисе рукой и показала на свободное место – зеленую лужайку между двумя заборами. На лужайке играли дети, толстая тетка сидела на траве и укачивала младенца, две собаки носились друг за дружкой, а рыжий петух смотрел на них с укоризной. Не любил он, когда собаки бегают.
Первой опустилась Баба-яга, за ней – Алиса.
Из-за забора выбежала женщина в платке и цветастом платье и закричала на детей:
– А ну домой, озорники! Не видите, что ли, что Баба-яга прилетела? Вот попадете к ней в котел!
– Не беспокойтесь, уважаемая женщина, – сказала Баба-яга, прислоняя метлу к забору. – Ваши дети меня не интересуют. Я только провожу мою подругу, куплю кое-чего на ужин – и домой!
– А я тебе, старая, должна верить, что ли? – удивилась женщина. – И подруга твоя не человек вовсе – разве люди на коврах-самолетах летают? Люди при виде ковра-самолета под лавку лезут.
Баба-яга отмахнулась от сварливой женщины, взяла метлу на плечо, словно винтовку, и пошла к торговым рядам. Алиса спрятала ковер в мешок и последовала за ней.
И через несколько шагов они оказались в густой толпе.
– Держись за меня, – крикнула Баба-яга, – а то затопчут!
Она схватила Алису за руку и потащила за собой к трактиру, вернее, к нескольким столам на открытом воздухе, вдоль которых тянулись обструганные лавки. На столах стояли глиняные кружки.
– Здесь, – сказала Баба-яга, – мы найдем нужного человека.
Она подошла к одному из мужчин, сидевших за столом, и спросила:
– Афанасия не видел?
– А он арабских гостей допрашивает, – ответил мужчина. – Обещал скоро прийти.
– Тогда мы, Алиса, его подождем, – сказала Баба-яга.
Подбежал половой – так раньше называли официантов.
– Вам чего, госпожа Баба-яга? – спросил он.
– Две шипучки, – приказала Баба-яга.
– Вас здесь знают? – удивилась Алиса.
– Так не первый же день в экспедиции, – объяснила Баба-яга. – Чего ж нас не знать?
– Но почему они вас не боятся?
– А здесь народ битый, опытный, знают, кого бояться, а кто безопасный. Ну, скажем, детей рядом со мной не оставляют – а вдруг я ребеночка утащу? Но взрослых Баба-яга не трогает, это все знают.
– Это точно, – согласился половой, ставя перед Бабой Ягой и Алисой две глиняные кружки.
– Это что за шипучка? – подозрительно спросила Алиса.
– Квас это, ничего особенного. Я сама спиртных напитков не принимаю и тебе не советую. Тем более что бражка здесь хмельная! Ох и хмельная!
Алиса отхлебнула из кружки – квас был забористый, пенный.
К столу подошел молодой мужчина богатырского вида. Был он строен, широкоплеч, на голове шапка пирожком, а каштановые кудри такие тугие, что шапка не касалась головы.
– Меня звали? – спросил он.
– Присаживайся, Афанасий, – пригласила Баба-яга. – Кваску отведаешь?
– Детского не пьем, – ответил богатырь Афанасий. – Приучены к хмельному.
Половой сразу же умчался за новой кружкой. Афанасий посмотрел на Алису синими глазами и сказал:
– А девочка-то из далеких земель?
