– Здоровы, здоровы, – засмеялся Тайрелл. – Не скажу, чтобы живы, но наверняка здоровы!
– Помолчи, – одернул Тайрелла Бэкингем. – Забыл, с кем говоришь?
– Он говорит с подружкой моего брата, – ответил за Тайрелла Ричард. – И неизвестно, сколько еще дружков у нее было! А тебе лучше за нее не вступаться. Может, и тебя видели в числе ее дружков?
Бэкингем насупился, но промолчал. Или он боялся короля, или затаил обиду и не хотел ее показывать.
– Кстати, – сказал Ричард. – У меня в Тауэре засиделось несколько глупых баронов, таких, как сэр Уайт, который со дня на день помрет от голода. Хочешь, чтобы он пожил еще немного, дай согласие на брак.
– Разве я могу противиться воле короля? – робко произнесла Елизавета.
– Вот это правильно! – обрадовался Ричард.
– А когда свадьба?
Никто, даже король, не ожидал от нее такого вопроса.
Все замерли.
Ричард тихонько завыл, будто волк, увидевший добычу.
– Так ты согласна? – спросил он.
– А у меня есть выбор? – ответила вопросом на вопрос королева.
– Мама! – воскликнула Лиззи. – Мама! Не смей! Я никогда не соглашусь! Ты же королева Англии! Как ты можешь с ним соглашаться? Ты хочешь опозорить меня и всю нашу семью?
– Я хочу жить, – тихо сказала королева. – И я хочу, чтобы моя дочь тоже была жива.
– Правильно, – поддержал ее король. – Вы, простые люди, не думаете о чести. Вам бы живот набить да дружка найти! Учись у мамаши, козленок!
– Когда свадьба? – повторила королева.
– В конце месяца, – сказал король.
– Первого сентября, – решительно сказала королева.
– Что за отсрочка? – удивился Ричард.
– Я пошла тебе навстречу. Я согласилась отдать тебе дочь. Ты же прикажи дать нам дом, достойный нашего положения, верни мне слуг, присылай нам еду...
– А где же твои драгоценности, королева? – нагло спросил Тайрелл. – Найми на них слуг, купи дом.
– И прикажи твоему слуге, – продолжала Елизавета, не обращая на него внимания, – чтобы он пощадил несчастную вдову.
– А вот этого, – засмеялся Ричард, – я ему приказать не могу. Ведь он будущий зять королевы Англии!
Ричард и Тайрелл расхохотались, а герцог Бэкингем лишь скривил рот не то в усмешке, не то в гримасе отвращения.
– А в самом деле – где твои драгоценности, королева? – отсмеявшись, спросил Ричард. – Мой братишка не жалел государственной казны, чтобы ублажить свою крестьяночку.
– У меня их отняли, – прошептала королева.
– Кто? Когда? Почему мне не доложили?
– Я расскажу тебе после свадьбы, – сказала Елизавета.
– Ладно, – согласился Ричард. У него было благодушное настроение. Он добился своего. Даже легче, чем ожидал. – Только другого дома я вам пока не могу дать. Ведь не в королевском же замке селить крестьянок! Докажете покорность – награжу.
Король пошел к двери. По дороге хотел потрепать свою Лиззи по щечке, но та умудрилась повернуть голову и вцепиться зубами в его кисть.
Тот вырвал руку, помахал ею в воздухе и, коротко размахнувшись, дал девушке пощечину. Лиззи было так больно, что она вскрикнула.
– Учись, собачонка, – холодно сказал Ричард. – А ты, Тайрелл, позаботься, чтобы после свадьбы она была как шелковая.
– Слушаюсь, сэр, – почтительно склонил голову Тайрелл.
Они вышли из комнаты: король, Тайрелл и последним – герцог Бэкингем.
Лиззи сквозь слезы принялась упрекать мать за предательство, но Елизавета и слушать ее не стала. Она подошла к окну – совсем близко, закрывая свет, темнела стена соседнего дома.
– Неплохой дом, – сказала королева. – К нему легко подойти в темноте, и я думаю, что теперь король не будет тратить сил на то, чтобы выслеживать нас. Он сломил меня, убив моих мальчиков и отняв дочь.
– Что ты говоришь, мама! – возмутилась Лиззи. – Ты, наверное, сошла с ума. Ты забыла...
По знаку королевы Джейн подхватила плачущую принцессу и потащила ее в дальнюю комнату – в доме их всего было три, если не считать кухни в подвале.
Алиса осталась в главной комнате с королевой.
– Для того чтобы подняться, – сказала королева, словно разговаривая сама с собой, – надо упасть на самое дно... на самое дно пропасти...
– Мне что-то надо делать? – спросила Алиса.
– А то как же! – очнулась от своих мыслей королева. – В этой хибаре столько дел. Жаль, что я королева и не могу взяться за тряпку и начать мыть пол. А вдруг кто-нибудь из подданных увидит и сообщит всему миру, что я – простая прачка, околдовавшая короля Эдуарда?
– Даже если и прачка? Вам-то что?
– И то верно, – согласилась Елизавета. – Ты мне составишь компанию?
– Разумеется! – воскликнула Алиса.
– Тогда тащи тазы и ведра, тряпки и швабры! Давай вымоем пол и стены, выгоним мышей и тараканов! Нам тут придется пожить, и лучше, если мы будем жить в чистоте.
И они занимались уборкой до самого вечера.
Джейн и обе служанки им конечно же помогали, а Лиззи заявила, что она принцесса крови и ей плевать на то, как ее мать себя позорит. Она уже опозорила ее в глазах узурпатора и собирается отдать ее отвратительному мужлану. Одна надежда, что Генри все-таки живой, а не убитый...
Тут Лиззи ударилась в слезы, и ее оставили в покое.
А королева Елизавета мыла пол так же ловко, как Джейн, и Алиса поняла, что она в самом деле происходит из простой семьи, где девочкам положено заниматься домашними делами, а не ждать, пока это сделают слуги.
И казалось бы, Елизавета должна быть страшно удручена событиями сегодняшнего дня. Ну подумать только! Из аббатства выгнали, сунули в убогую лачугу, пришлось пообещать руку дочери отвратительному убийце... Никакого выхода, никаких надежд...
А она моет пол, улыбается и даже напевает веселую народную песенку. Разве так бывает?
«Значит, – подумала Алиса, – дела совсем не так плохи».
А как стемнело, в окошко постучали и пришли какие-то просто одетые люди, вернее всего, моряки. Они отдали Джейн несколько рыбин, чтобы приготовить ужин, а сами уединились с королевой и шушукались до полуночи.
Весь месяц после этого прошел в лачуге у Темзы в заботах и трудах. Какие-то люди приходили в темноте и исчезали под утро, порой раздавался звон оружия. Алиса тоже крутилась – по дому было много дел. К тому же она за этот месяц три раза ездила в Сиднем, потому что, кроме нее, никто не знал лесных дорог в графстве Кент. Джейн, конечно, могла и сама навестить отца, но она была женщиной не очень молодой и не любила скакать верхом. Не то что Алиса. Лиззи даже прозвала новую подружку кентавренком. Может, из зависти, ведь сама она была всадницей никудышной.
