Капитан Фаррен говорил: «Он почует тебя, как кошка чует
мышь», — и сейчас Джек лихорадочно соображал: «Меня почуяли. Он знает, что я
здесь. Ну и что теперь? Он пошлет за мной в лес солдат?» Еще одна дюжина солдат
замыкала процессию. Джек ждал, его ладони вспотели; он был уверен, что Морган
отдаст приказ поймать его. Но никакого приказа не последовало; шум процессии
постепенно удалялся и, наконец, стих.
«Его глаза! Они такие же; темные впадины на белом лице… И…»
«…Наш мальчик? ДА-А-А-А…»
Что-то обвилось вокруг его ноги. Джек попытался вырваться,
думая, что это змея. Но, глянув вниз, он понял, что это корни деревьев… и они
подбираются к его коленям.
«Это невозможно. Корни не могут двигаться…»
Он резко выдернул ногу из образовавшегося кольца. Нога
болела; ему было страшно. Он понял теперь, почему, почуяв его, Морган проехал
мимо: Морган знал, что прогулка в этом лесу подобна купанию в ручье, кишащем пираньями.
Почему Капитан Фаррен не предупредил его об этом? Но ведь он мог и не знать; он
мог никогда не бывать так далеко на западе.
Ветви елово-папоротниковых гибридов зашевелились, пытаясь
схватить мальчика. Джеку показалось, что он сходит с ума. Одна особенно гибкая
ветвь внезапно взметнулась перед ним, как кобра из кувшина факира.
«НАШ мальчик! Да-а-а!»
Джек отпрянул от нее и налетел на дерево… Его ствол
двигался. Ветки тянулись к мальчику.
«НАШШШ!»
Он вырывался, удерживая в сознании мысль о бутылке
Смотрителя. Он боялся этих деревьев. Они, казалось, отделялись от земли. Такое
не мог придумать сам Толкиен!
Джек схватил бутылку за горлышко и открыл ее. У него
перехватило дыхание. Бутылка выпала из рук. Жар пронизал все тело. Он подавлял
в себе желание крикнуть.
Последним конвульсивным движением он оттолкнул корень
дерева. Бутылка откатилась от ног, и в тот же момент ветка обвилась вокруг
мальчика.
Джек оторвал ее. Корни цеплялись за ноги. Его придавливало к
земле.
Он нащупал пальцами горлышко бутылки. Корни пытались
отодвинуть ее от Джека. Джек успел выхватить бутылку и сделал быстрый глоток.
Запах гнилых фруктов, казалось, заполнил все вокруг.
«Лестер, милый, пусть это сработает!»
Джек глотал напиток, струйки вина стекали по подбородку…
Ничего не изменилось, не сработало! Его глаза были все еще закрыты, но он
чувствовал, как корни охватывают его руки и ноги, чувствовал…
…воду, затекавшую в джинсы и рубашку, чувствовал…
«Вода?!»
…сырость и слякоть, слышал…
«Джинсы? Рубашка?!»
…громкое кваканье лягушек и…
Джек открыл глаза и увидел оранжевый свет заходящего солнца,
отражавшегося в широкой реке. Редкий лес рос на восточном берегу; на западной
стороне, где оказался он, к воде подступало далеко простирающееся поле. Земля
была сырая; выпала вечерняя роса. Джек лежал у кромки воды и чувствовал, что
кошмары отступили.
Он вскочил на ноги, грязный и мокрый, быстро обмыл в реке
лицо и руки и стал отходить от воды; потом оглянулся и увидел бутылку
Смотрителя, лежащую в грязи. Неподалеку от нее валялась пробка. Во время его
сражения с деревьями в Территориях часть жидкости разлилась. Теперь бутылка
была заполнена меньше, чем на треть.
Джек на мгновение застыл, глядя на реку. Это был его мир;
это были старые добрые Соединенные Штаты Америки. Он не видел самолетов, прорезающих
небо, но знал, что они есть. Он знал, где он; знал так же хорошо, как и свое
имя. Вопрос в том, был ли он вообще в другом мире?
Он посмотрел на неизвестную реку, незнакомый пейзаж,
прислушался к отдаленному мычанию коров. Он подумал: «Ты где-то в совсем другом
месте, Джеки, не в Аркадия-Бич».
Да, это не Аркадия-Бич, но ведь он не изучил окрестности
Аркадия-Бич настолько, чтобы с уверенностью сказать, где он. Он словно вернулся
из кошмарного сна.
Возможно ли все то, что произошло с ним? Он не думал об
этом. Сейчас мальчик анализировал то, что чувствовал. Его мать умирала, это он
знал наверняка — ему был дан знак, и его подсознание нарисовало ему правильную
картину, несмотря на некоторое сопротивление сознания. Очевидно, в нем
создались все условия для самогипноза, и этому способствовало ненормальное вино
Смотрителя Территорий. Конечно. Все это удачно совпало.
Дяде Моргану это понравилось бы.
Джек тяжело вздохнул. Он поднял левую руку и пальцами ощупал
шею. Несколько секунд он стоял, замерев в недоумении. В районе адамова яблока
горло горело и болело. Было невозможно прикоснуться к нему. Это сделала ветка,
которая обвилась вокруг шеи.
— Значит, правда, — выдохнул Джек, глядя на оранжевую воду,
слыша кваканье лягушек и мычание коров. — Все правда.
Мальчик двинулся через поле на запад, оставляя реку позади.
Пройдя полмили, он вспомнил про огромный бутерброд Смотрителя.
Потом подумал о данном ему медиаторе.
В его мозгу мелькнула идея.
Джек скинул рюкзак и открыл одно из отделений. Там лежал
бутерброд. Не часть его, не половина, а целый бутерброд, аккуратно завернутый в
газету. Слезы благодарности подступили к глазам. Жаль, что нельзя немедленно
поблагодарить Смотрителя!
«Десять минут назад ты называл его сумасшедшим старым
болваном…»
Джек покраснел от стыда — это не помешало ему, однако,
разломить бутерброд пополам и съесть его. Подкрепившись, мальчик почувствовал
себя гораздо лучше.
Вскоре в темноте замелькали огоньки. Ферма. Невдалеке лаяла
собака. Джеку стало холодно.
«Нужно найти место, где можно спрятаться и согреться».
Он свернул направо, и вскоре собака умолкла. Ориентируясь на
огоньки, Джек дошел до проселочной дороги. Он посмотрел налево, потом направо,
не зная куда пойти.
«Привет, друзья, это Джек Сойер, продрогший и усталый, с
рюкзаком, который упаковывал сумасшедший. Счастливого пути, Джек!»
Преодолевая усталость, Джек свернул налево. Через сорок
минут он очутился возле старого сарая, обессилевший и вновь проголодавшийся.
Дверь сарая была заперта, но между нижним ее краем и землей
оставалась довольно большая щель. Расширить ее оказалось делом нескольких
минут. Джек просунул под дверь рюкзак и пролез сам. Замок на двери обеспечивал
ему некоторую безопасность.
Он осмотрелся и увидел, что сюда долгое время никто не
заглядывал. Джек принялся стаскивать с себя мокрую одежду. Он нащупал значок
Капитана Фаррена, достал его и увидел, что вместо монеты с профилем Королевы на
одной стороне и крылатым львом на другой, держит в руке серебряный доллар 1921
года с изображением Статуи Свободы. Посмотрев на монетку, Джек засунул ее
обратно в карман.
