Вблизи вид города действовал еще более угнетающе, чем с
холма. Продавцы не выходили из своих автомобилей, на которых висели таблички:
ОДИН ВЛАДЕЛЕЦ! ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОКУПКА! АВТОМОБИЛЬ НЕДЕЛИ! На некоторых
табличках чернила размазались, как если бы их залил дождь.
На улицах было очень мало людей. Дойдя до центра городка,
Джек увидел старика, который волок за собой пустую тележку для покупок. Когда
мальчик приблизился, старик крепче ухватился за ручку тележки, словно опасаясь,
что Джек захочет отнять ее. Он старался закрыть тележку всем телом и глядел на
мальчика, как на врага.
— Простите, — сказал Джек, — я собирался…
— Отстань от меня! Отстань от меня-а-А-А-А! — завопил
старик, и по щекам его покатились слезы.
Джек поспешил отойти.
Двадцать лет назад, в шестидесятых годах, Оутли процветал. У
людей водились деньги, люди оставляли их в маленьких магазинчиках и кегельбане,
а также вкладывали в различные финансовые операции. Центральные кварталы
строились с размахом.
Неподалеку от них появлялись рестораны и кафе.
Теперь почти ничто в Оутли не напоминало о былом
процветании. Джеку вновь захотелось вернуться назад. Его останавливала только
мысль о туннеле. Конечно, там не было оборотней, и никто не заговаривал с ним.
Это все — последствия потрясения, нанесенного Территориями. Сперва — вид
Королевы, затем — погибший под фургоном мальчик. Потом Морган; хищные деревья.
Но это было там, где такие вещи могли произойти и считались вполне нормальными.
Здесь понятие нормальности было иным.
Он остановился перед большой вывеской: МЕБЕЛЬ НАПРОКАТ.
Заглянув в окно, он увидел стулья с белой обивкой. Их было не менее пятнадцати.
Джек отправился дальше в поисках пищи.
Перед магазинчиком стояла машина, в ней сидели четверо
мужчин. Это была древняя модель «Де-сото». Табличка над ветровым стеклом
гласила «КЛУБ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ». Четверка играла в карты. Джек постучал в окошко
автомобиля.
— Простите, не знаете ли вы, где…
— Пошел прочь! — неприветливо бросил мужчина с рыбьими
глазами. Лицо его выглядело изрядно помятым.
— Я только хотел спросить, не подскажете ли вы, где можно
было бы найти временную работу…
— Катись в Техас, — бросил другой мужчина, сидящий на месте
водителя, и пара на заднем сидении расхохоталась.
— Проваливай, парень, не задерживайся, — добавил первый, —
если не хочешь схлопотать по шее. Ишь, щенок…
Джек почувствовал, что мужчина способен от слов перейти к
делу. Мальчик отступил на шаг, пробормотав:
— Надеюсь, что, в конце концов, я доберусь до Техаса.
Дойдя до перекрестка, Джек свернул на другую улицу,
уставленную скульптурами в духе Диснея. Неопрятная пожилая женщина поливала их
из шланга.
Джек обошел ее и увидел последнее на этой улице здание. К
полуоткрытой двери вели три ступеньки. На длинном темном окне висела табличка:
БУДВАЙЗЕР. Правее была нарисована легендарная ОУТЛИЙСКАЯ ПРОБКА ДЛЯ БУТЫЛОК
АПДАЙКА. Чуть пониже на желтой карточке было написано от руки: «ТРЕБУЕТСЯ
ПОМОЩНИК!» Джек поправил рюкзак на спине и поднялся по ступенькам, вспоминая при
этом темноту, шорохи и увитый плющом туннель.
9. Джек в пивной бочке
Через шестьдесят часов Джек Сойер прятал в прохладной
кладовке «Оутлийской пробки» за бочкой пива свой багаж. Его нынешние взгляды на
жизнь резко отличались от взглядов Джека Сойера, прошедшего в среду Оутлийский
туннель. Через два часа, когда заведение должно было закрыться, он собирался
удрать. Не уйти, не ускользнуть, а именно удрать.
«Мне было шесть. Шесть. Джеку Б. Сойеру было шесть. Джеки
было шесть. Шесть».
Эта мысль весь вечер не выходила у него из головы. Значения
ее он не понимал, а она все вертелась и вертелась в мозгу, как деревянная
лошадка на карусели.
«Шесть. Мне было шесть. Джеку Сойеру было шесть».
Кладовую отгораживала от зала всего лишь тонкая стена, и
сегодня эту стенку сотрясал шум. Была пятница, а на всех предприятиях Оутли по
пятницам выдавали зарплату. Поэтому кабачок был забит до отказа желающими
облегчить свои карманы. Джек прикинул, что сегодня здесь побывало не менее трех
сотен мужчин. Слух посетителей услаждала группа под названием «Джеки Уэльс
Бойз», играющая в стиле «кантри». Ужасная группа, но зато имеющая в своем
составе электрогитару.
— У этих парней есть даже электрогитара, — сказал мальчику
Смоки.
— Джек! — позвала через стену Лори.
Лори была женщиной Смоки — потрепанная блондинка в детской
пластиковой кепчонке.
— Джек, если ты сейчас же не прикатишь сюда еще один
бочонок, ты получишь изрядную трепку!
— Сейчас, сейчас, — крикнул мальчик.
Руки Джека ныли; бочки были непомерно тяжелы. Смоки Апдайк в
лихо сдвинутом поварском колпаке, огромный кареглазый Смоки, которого Джек до
сих пор не понимал и очень боялся, — этот Смоки стал его тюремщиком.
Внезапно воцарилась тишина.
Какой-то ковбой с озера Онтарио, повысив голос, воскликнул:
«Йееее-ХООО!». Вскрикнула женщина. Разбился стакан. И вновь в зале ожило шумное
веселье.
«Местечко, где едят что попало».
Сыро, как в канализации.
Джек откатил бочку на три фута. Рот его скривился в
болезненной гримасе; у него закружилась голова, пот струйками стекал по спине.
Бочка гремела, перекатываясь по цементному полу. Джек остановился, тяжело
вздохнув; в ушах звенело. Бочка весила почти столько же, сколько и он сам,
поэтому быстро двигаться мальчик не мог. Из глаз его катились слезы.
В бочке, очевидно, была щель, потому что запах пива бил в
нос. Если Смоки обнаружит, нет, лучше не думать об этом.
Прошлой ночью одна из бочек открылась и залила весь пол
кладовой. Джек, испуганный и притихший, выслушал все, что кричал Смоки. Это
было не просто пиво, а эль — «Королевская собственность». Тогда-то Смоки и
ударил его в первый раз — и мальчик, отлетев к стене, больно треснулся
затылком.
— Это твоя плата за сегодня, — заявил Смоки. — И тебе же
будет лучше, если впредь ничего подобного не повторится!
Больше всего Джека напугала последняя фраза. Ведь подобное
может случиться еще сколько угодно раз!
— Джек, поторопись!..
— Иду! — выдохнул мальчик. Он как раз выкатывал бочку в
открытую дверь, когда наткнулся на что-то большое и мягкое.
