— Не парься. Э-эй, а где твой бо-ло? Салл погрустнел еще
больше.
— Резинка лопнула. Вознесся в Бо-ло Рай, надо полагать.
Бобби засмеялся. Бо-ло Рай — клевая идея!
— Купишь новый?
— Навряд ли. Я целюсь на набор для фокусника в “Вулворте”.
Шестьдесят фокусов, если верить коробке. Знаешь, Бобби, а я бы стал фокусником,
когда вырасту. Разъезжать с цирком, ходить в черном фраке и цилиндре. Я бы
вытаскивал из цилиндра кроликов и дерьмо.
— Ну, кролики тебе насрут полный цилиндр, — сказал Бобби.
Салл ухмыльнулся.
— Уж я буду клевый сукин сын! Эх, здорово! Чем ни займусь. —
Он встал. — Точно не пойдешь? Проскользнешь мимо Годзиллы, и все.
В “Ампир” на субботние сеансы приходили сотни ребят.
Программа обычно состояла из художественного фильма, восьми-девяти
мультфильмов, рекламы будущих фильмов и еще — киноновостей. Миссис Годлоу с ума
сходила, пытаясь выстроить их в очередь и заставить заткнуться, не понимая, что
днем в субботу даже дисциплинированных ребят невозможно принудить вести себя
так, будто они в школе. Кроме того, ее терзала маниакальная уверенность, что
десятки подростков старше двенадцати лет пытаются купить билеты для детей младшего
возраста, и миссис Г., конечно, начала бы требовать метрики на дневных сеансах,
как на двух фильмах с Брижит Бардо, если бы ей позволили. Не имея на то власти,
она ограничивалась рявканьем “ВКАКОМГОДУРОДИЛСЯ?” на всякого, кто был выше пяти
с половиной футов. Пока продолжалась эта заварушка, было очень просто
проскользнуть мимо нее, а днем в субботу контролер в дверях не стоял. Однако
сегодня гигантские скорпионы Бобби не влекли. Последнюю неделю он провел с
монстрами пореалистичнее, причем многие из них, наверное, выглядели совсем как
он.
— Не-а, — сказал Бобби, — поболтаюсь пока тут.
— Ладно. — Салл-Джон выковырял несколько лепестков из своих
черных волос, потом с торжественной серьезностью посмотрел на Бобби. — Назови
меня клевым сукиным сыном, Большой Боб.
— Салл, ты клевый сукин сын!
— Ага! — Салл-Джон взвился в воздух, молотя по нему
кулаками. — Ага! Клевый сукин сын сегодня! Большой-пребольшой клевый сукин
сын-фокусник завтра! Ого-го-го!
Бобби привалился к спинке скамейки и хохотал, вытянув ноги,
поджав пальцы на них. Эс-Джей, когда давал себе волю, мог со смеху уморить.
Салл пошел было к воротам, потом обернулся.
— Знаешь что, приятель? Когда я входил в парк, то видел пару
жутких типчиков.
— А что в них было жуткого?
Салл-Джон с недоумением помотал головой.
— Не знаю, — сказал он. — Правда не знаю, — и зашагал к
воротам, напевая “На вечеринке”. Одну из своих любимых. Бобби она тоже
нравилась. “Денни и Мальчики” еще какие клевые!
Бобби открыл подаренную Тедом книжку (она теперь выглядела
сильно замусоленной) и перечел две последние страницы, те, где наконец
появляются взрослые. Снова задумался — счастливый или печальный? И Салл-Джон
выскочил у него из головы. Позднее ему пришло в голову, что многое могло бы
сложиться по-другому, упомяни Эс-Джей, что жуткие типчики, которых он видел,
были в желтых плащах.
— Уильям Голдинг написал интересную вещь про эту книгу и,
по-моему, о том, почему тебе так важно узнать про конец.., еще шипучки, Бобби?
Бобби мотнул головой и сказал “нет, спасибо”. Ему не так уж
нравилась шипучка из корнеплодов, и чаще он пил ее из вежливости, когда бывал с
Тедом. Они опять сидели за кухонным столом Теда, пес миссис О'Хара все еще лаял
— насколько мог судить Бобби, Баузер никогда не умолкал, — а Тед все еще курил
свои “честерфилдки”. Бобби, когда пришел из парка, заглянул к матери, увидел,
что она спит у себя на кровати, и бросился на третий этаж спросить Теда про
конец “Повелителя мух”.
Тед подошел к холодильнику.., и остался стоять там, положив
руку на дверцу, глядя в пространство. Позднее Бобби предстояло сообразить, что
это был первый раз, когда он ясно увидел, что с Тедом что-то не так, вернее,
очень неладно и становится еще неладнее.
— Их сначала замечаешь обратной стороной глаз, — сказал он,
будто продолжая разговор. Он говорил четко, Бобби разбирал каждое слово.
— Что замечаешь?
— Их сначала замечаешь обратной стороной глаз. — Все еще
глядя в пространство, одной рукой сжимая ручку холодильника. И Бобби стало
страшно. Будто в воздухе что-то было, что-то вроде цветочной пыльцы — у него
защекотало в носу, зачесались тыльные стороны ладоней.
Потом Тед открыл холодильничек и нагнулся.
— Точно не хочешь? — спросил он. — А то холодненькая, в
самый раз.
— Не.., нет, не нужно.
Тед вернулся к столу, и Бобби понял, что Тед либо хочет
сделать вид, будто ничего не случилось, либо ничего не помнит. И еще он понял,
что с Тедом сейчас все в порядке. Для Бобби этого было достаточно. Взрослых не
поймешь. Иногда лучше просто не замечать того, что они вытворяют.
— Скажите, что он сказал про конец, мистер Голдинг?
— Насколько помню, что-то вроде: “Мальчиков спасла команда
линейного крейсера, но кто спасет команду?” — Тед налил себе стакан шипучки,
подождал, чтобы пена осела, и подлил в стакан еще. — Теперь понимаешь?
Бобби прикинул так и эдак, словно решал ребус. Черт, это и
был ребус.
— Нет, — сказал он наконец. — Все равно не понимаю. Их не от
чего было спасать — я про моряков в шлюпке, — потому что они ведь не были на
острове. И еще… — Он подумал о малышах в песочнице: один ревет во весь голос, а
дугой знай себе играет с отнятым самосвальчиком. — Моряки на крейсере ведь
взрослые. А взрослые в спасении не нуждаются.
— Нет?
— Нет.
— Никогда?
Бобби вдруг вспомнил свою мать: какой она бывает из-за
денег. Потом вспомнил, как проснулся ночью и вроде бы услышал, как она плачет.
Он ничего не ответил.
— Ты поразмысли, — сказал Тед, сильно затянулся и выпустил
клуб дыма. — Хорошие книги для того и пишутся, чтобы над ними потом размышляли.
— Ладно.
— “Повелитель мух” ведь не очень похож на “Мальчишек Харди”,
верно?
Бобби на мгновение увидел очень ясно, как Фрэнк и Джо Харди
бегут по джунглям с самодельными копьями, распевая, что убьют дикую свинью и
воткнут копья ей в задницу. Он засмеялся, и когда Тед присоединился к его
смеху, он понял, что навсегда покончил с Мальчишками Харди, Томом Свифтом,
Риком Брентом и Бомбой — мальчиком из джунглей. “Повелитель мух” уничтожил их,
и Бобби лишний раз обрадовался, что у него есть взрослая библиотечная карточка.
