— Полкамушка, ага! — сказал Салл-Джон. — У меня есть
четвертачок, мистер! Ставлю!
— Джонни, это азартная игра, — с сомнением сказала мать
Кэрол. — Не знаю, могу ли я позволить…
— Да ладно, — сказала Рионда. — Пусть малыш получит полезный
урок. К тому же этот тип, может, и даст ему выиграть, чтобы втянуть нас всех.
Она даже не попыталась говорить тише, но человек в котелке —
мистер Маккуон — только взглянул на нее и улыбнулся. Потом занялся Эс-Джеем.
— Покажи свой четвертак, малыш. Давай, давай, деньги на
бочку!
Салл-Джон протянул ему монету. Маккуон на секунду подставил
ее косому солнечному лучу и прищурился.
— Угу! На мой взгляд не фальшивая, — сказал он и положил
монету слева от карточного ряда. Поглядел налево и направо — может, высматривая
полицейских, — потом подмигнул саркастически улыбающейся Рионде, а потом опять
занялся Салл-Джоном. — Как тебя кличут, друг?
— Джон Салливан.
Маккуон выпучил глаза и сдвинул котелок на другое ухо, так
что пластмассовый подсолнух комично затрясся и закивал.
— Знаменитое имечко! Понимаешь, о ком я?
— Само собой. Может, и я стану боксером, — сказал Эс-Джей,
встал в стойку и сделал хук правой, потом левой над столом мистера Маккуона. —
Раз-два!
— И раз, и два, — согласился Маккуон. — А как у вас с
глазами, мистер Салливан?
— Не жалуюсь.
— Ну, так раскройте их пошире, состязание начинается. Сей
момент! Ваши глаза против моих рук! Вверх-вниз, понеслись! Куда же она
скрылась, скажите на милость? — Карты, которые на этот раз менялись местами
гораздо быстрее, опять легли рядом.
Салл поднял было руку, но тут же отдернул ее и нахмурился.
Теперь ДВЕ карты были помечены надломленными уголками. Салл поднял глаза на
мистера Маккуона, скрестившего руки на грязноватой рубашке. Мистер Маккуон
улыбался.
— Не торопись, сынок, — сказал он. — Утро крутилось колесом,
а сейчас дело к вечеру, торопиться нечего.
"Люди, которые считают шляпы с перышком на тулье высшим
шиком”, вспомнились Бобби слова Теда. “Люди того пошиба, что играют в кости в
темных закоулках и пускают вкруговую бутылку спиртного в бумажном пакете”. У
мистера Маккуона на шляпе вместо перышка был смешной пластмассовый цветок, и
бутылки со спиртным видно нигде не было.., она пряталась у него в кармане.
Маленькая. Бобби в этом не сомневался. И к концу дня, когда желающих попытать
счастье почти не останется и абсолютная скоординированность глаз и рук станет
для него не такой уж важной, Маккуон начнет к ней прикладываться все чаще и
чаще.
Салли указал на карту справа. “Нет, Эс-Джей!” — подумал
Бобби, и, когда Маккуон ее перевернул, они увидели короля пик. Маккуон
перевернул левую карту и показал им валета. Дама опять была в середине.
— Сожалею, сынок, чуть-чуть не уследил, так тут стыдиться
нечего. Хочешь еще попробовать, когда ты разогрелся?
— Э.., ну.., это была последняя. — Лицо Салл-Джона
исполнилось уныния.
— Тем лучше для тебя, малыш, — сказала Рионда. — Он бы
забрал у тебя все, оставил бы стоять в одних шортиках. — Тут девочки захихикали
вовсю, а Эс-Джей покраснел. Рионда не обратила внимания ни на них, ни на него.
— Когда я жила в Массачусетсе, — сказала она, — то подрабатывала на пляже
Ревира. Я вам покажу, ребятки, как это делается. Хочешь пойти на бакс,
приятель? Или для тебя это уж слишком сладко?
— В вашем присутствии все сладко, — сентиментально вздохнул
Маккуон и выхватил у нее доллар, едва она достала бумажку из сумочки. Он поднял
доллар к свету, исследовал его колодным взглядом, потом положил слева от карт,
— Похоже, настоящий, — сказал он. — Ну, давайте поиграем, радость моя, Как вас
зовут?
— Пэддентейн, — сказала Рионда. — Спросишь еще раз, услышишь
то же.
— Ри, не кажется ли тебе… — начала Анита Гербер, — Я же
сказала тебе, что знаю все эти штучки. Мешай их, приятель, — Сей момент, —
согласился Маккуон, и его руки привели три красные карты в стремительное
движение (вверх и вниз, понеслись, туда — сюда, смотри куда), а затем снова
уложили в один ряд. Тут Бобби с изумлением обнаружил, что уголки надломлены у
всех трех, Улыбочка Рионды исчезла. Она перевела взгляд с короткого ряда карт
на Маккуона, снова посмотрела на карты, а потом на свой доллар, который слева
от них чуть трепыхался от поднявшегося легкого бриза. В заключение она снова
посмотрела на Маккуона.
— Наколол меня, дружочек? — сказала она. — Разве не так?
— Нет, — сказал Маккуон, — я с вами состязался. Ну так..,
что скажете?
— Думается, скажу, что это был хороший доллар, никаких
хлопот не доставлял и мне жаль с ним расставаться, — ответила Рионда, указывая
на среднюю карту.
Маккуон перевернул ее, показал короля и отправил доллар
Рионды себе в карман. На этот раз дама лежала слева, Маккуон, разбогатев на
доллар с четвертью, улыбнулся компании из Харвича. Пластмассовый цветок,
заткнутый за ленту его шляпы, кивал и кивал в пахнущем солью воздухе.
— Кто следующий? — спросил он. — Кто хочет посостязаться
глазами с моей рукой?
— Мне кажется, мы уже просостязались, — сказала миссис
Гербер. Она улыбнулась человеку за столом узкой улыбкой, потом положила ладонь
на плечо дочери, другую на плечо засыпающего сына, поворачивая их к стоянке.
— Миссис Гербер? — вопросительно сказал Бобби. На секунду он
задумался над тем, что сказала бы его мать, когда-то бывшая замужем за
человеком, который всегда клевал на неполный стрет, если бы увидела, как ее сын
стоит у самодельного стола мистера Маккуона, а его рыжие рисковые волосы Рэнди
Гарфилда горят на солнце. Эта мысль заставила его чуть улыбнуться. Теперь Бобби
знал, что такое неполный стрет, и флаш, и масть. Он навел справки.
— Можно мне попробовать?
— Ах, Бобби, я действительно думаю, что с нас довольно, ведь
так?
Бобби засунул руку под бумажный носовой платок и достал свои
последние три пятицентовика.
— Это все, что у меня есть, — сказал он, сперва показав их
миссис Гербер, а потом мистеру Маккуону. — Этого хватит?
— Сынок, — сказал мистер Маккуон, — я играл в эту игру по
одному центу и получал удовольствие. Миссис Гербер посмотрела на Рионду.
— Ах, черт! — сказала Рионда и ущипнула Бобби за щеку. — Это
ведь цена одной стрижки! Пусть просадит их, и мы поедем домой.
— Хорошо, Бобби, — сказала миссис Гербер и вздохнула, — Раз
тебе так сильно хочется.
