— На креольском.
— Да? И как же сказать по-креольски: «Добрый день, сударь»?
— Надо сказать: «Добрый день, сударь».
— А как будет: «Здравствуйте, сударыня»?
— Говорят: «Здравствуйте, сударыня».
— Тогда все в порядке, мальчик мой, мы будем говорить по-креольски. Мишель! Мишель!
Вошел Мишель.
— Смотрите, Мишель, этот гражданин теперь живет в нашем доме; поручаю его вам.
Мишель взглянул на него и спросил:
— Кто тебя стирал, мальчик мой?
— Простите? — не понял Алексис.
— Я спрашиваю, как зовут твою прачку, чтобы потребовать у нее вернуть деньги за стирку. Она тебя обокрала. Ну, идем, Сулук.
И Мишель увел Алексиса, который был Алексисом для всех остальных, но для Мишеля так и остался навсегда Сулуком.
XX
ОБ ОПАСНОСТИ, КАКУЮ МОЖЕТ ТАИТЬ СЛИШКОМ ХОРОШИЙ АТТЕСТАТ
С тех пор Алексис поселился у меня в доме.
Мне очень хочется, вопреки моему обыкновению, немедленно дорассказать вам историю Алексиса.
Алексис продолжал служить у меня до Февральской революции.
На следующий день после провозглашения Республики он вошел в мой кабинет и встал напротив моего стола.
Закончив страницу, я поднял голову.
Лицо Алексиса было радостным.
— Ну, Алексис, — спросил я, — в чем дело?
Между собой мы продолжали говорить по-креольски.
— Вы знаете, что теперь больше нет слуг, — сказал Алексис.
— Нет, я этого не знал.
— Так вот, сударь, я говорю вам об этом.
— Ах, Господи, мальчик мой! Но мне кажется, что это очень дурное известие для тебя!
— Нет, сударь, напротив.
— Тем лучше! И что ты будешь делать?
— Сударь, я хотел бы стать моряком.
— Вот совпадение! Можешь похвастаться тем, что родился под счастливой звездой. У меня как раз один друг занимает кое-какой пост в морском министерстве.
— Господин Араго?
— Черт возьми! Куда ты хватил, проказник! Всего лишь министр! Правда, он тоже принадлежит к числу моих друзей, но речь идет не о нем: я говорю об Аллье.
— И что же?
— Так вот, я дам тебе записку к Аллье; он завербует тебя или поможет тебе завербоваться во флот.
Взяв лист бумаги, я написал:
«Дорогой Аллье, посылаю к тебе моего слугу, который желает непременно стать адмиралом; не сомневаюсь, что под твоим покровительством он добьется этого высокого звания, но, поскольку начинать надо с начала, сделай его пока юнгой.
Твой А. Д.»
— Держи, — сказал я Алексису, — вот твой аттестат.
И протянул ему письмо.
— Вы написали адрес? — спросил Алексис (он говорил по-креольски, но ни читать, ни писать даже по-креольски не умел).
— Я написал имя, Алексис; что касается адреса, это ты должен его найти.
— Как же вы считаете, я смогу его найти?
— В Евангелии есть одна фраза, которая послужит тебе светочем: «Ищите, и найдете».
— Я поищу, сударь.
И Алексис ушел.
Он вернулся два часа спустя, своим сиянием напоминая солнце, на которое смотришь сквозь закопченное стекло.
— Ну, как Аллье?
— Что ж, сударь, я его нашел.
— Он хорошо тебя принял?
— Чудесно… Он велел передать господину наилучшие пожелания.
— Ты объяснил ему, что не хочешь быть слугой и что жертвуешь родине те тридцать франков в месяц, которые я тебе плачу?
— Да, сударь.
— И что он тебе сказал?
— Он сказал мне: «Принеси мне аттестат от Дюма, подтверждающий, что ты хорошо служил».
— А-а!
— И если вы хотите дать мне этот аттестат, ну, тогда…
— Тогда?
— Думаю, у меня будет отличное положение при господине Аллье.
— Подумай, Алексис.
— О чем, сударь?
— Ты отказываешься от хорошего места.
— Но, сударь, ведь слуг больше нет.
— Ты будешь исключением… Всегда хорошо оказаться исключением!
— Сударь, я хочу быть моряком.
— Если в этом твое призвание, Алексис, я не стану препятствовать. Держи, мой мальчик, вот твои тридцать франков за этот месяц и твой аттестат. Само собой разумеется, Алексис, что я приврал, и аттестат у тебя превосходный.
— Спасибо, сударь.
И Алексис исчез, словно шарик фокусника.
Через две недели преемник Алексиса объявил мне о приходе моряка.
— Моряк! Кто это? Я никого во флоте не знаю.
— Сударь, это черный моряк.
— А, это Алексис!.. Впустите его, Жозеф.
Вошел Алексис в костюме юнги, с клеенчатой шляпой в руке.
— Это ты, мой мальчик! Тебе очень идет форма юнги.
— Да, сударь.
— Ну, что, твои просьбы услышаны, желания исполнены, мечты сбылись?
— Да, сударь.
— Ты имеешь честь служить Республике.
— Да, сударь.
— Почему же ты говоришь мне это с таким печальным видом? Прежде всего от моряка требуется быть веселым.
— Дело в том, что я моряк только в свободное время, сударь.
— Как же так?
— Я служу Республике только после того, как послужу господину Аллье.
— Ты служишь господину Аллье?
— Увы! Да.
— В каком же качестве, Алексис?
— В качестве лакея, сударь.
— Но я думал, что слуг больше нет?
— Похоже, что есть, сударь.
— Но я думал, ты больше не желаешь быть лакеем.
— Это правда, я больше не хотел им быть.
— Ну, так что же?
— Это вы виноваты, что я им остался.
— Как, это моя вина?
— Да; вы дали мне слишком хороший аттестат.
— Алексис, ты говоришь, как Сфинкс, друг мой.
— Господин Аллье прочел аттестат.
— Дальше?
— И он сказал: «Это правда — все то хорошее, что твой хозяин говорит о тебе?» — «Да, сударь», — ответил я. «Ну что ж, приняв во внимание твой аттестат, я беру тебя к себе на службу…»
— Ах, вот как!.. И ты теперь лакей Аллье?
