Деньги ее не волновали. Но рынок был их семейным бизнесом, долгие годы. Ей неприятна была даже мысль о том, что именно на ней все закончится. Ник со своим кредитом не предполагал, что она запутается в долгах, все ее трудности - не его вина. Она сама во всем виновата. Будь отец жив, он нашел бы способ выкрутиться из неприятностей. Если она сдастся, она потеряет не только любимое детище отца, но и саму себя.
– Ты меня всегда обвинял в том, что я слишком горда, - напомнила она Тору. - Думаю, если я буду вынуждена продать свое дело, это станет для меня полезным уроком.
Он кивнул.
– Точно, станет. К сожалению, это станет и для меня хорошим уроком. А я бы предпочел без него обойтись. Выйдя замуж за Торсена и возвратив рынку былую славу, ты сможешь сохранить свое дело. Такой урок кажется мне куда более полезным. Ты не находишь?
Она лихорадочно соображала. Возможно, он прав, - выйдя за него замуж, она и в самом деле сможет наладить дела, и у нее появится шанс выплатить долг банку. Если же в конце концов ей придется продать рынок, может быть, удастся хотя бы сохранить для Торсенов контракт с Милане. Рынок Константина для нее будет потерян, это правда, но она по крайней мере сделает все от себя зависящее.
А Тор? Природная честность заставила ее внутренне съежиться при мысли о нем. Ведь для него-то как раз риск и будет самым большим. Он потратит время, силы, чтобы помочь ей сохранить дело, а в результате может потерять свой контракт. Практическая сметка пришла ей на помощь. Если она не сможет расплатиться с долгами, ей все равно придется продавать, и тогда он, скорей всего, останется без контракта. А с его предложением у них обоих есть хоть какой-то шанс.
Она взглянула на Тора. Может, удастся уговорить его помочь без женитьбы? Потолкуй он пожестче с ее поставщиками - и качество товара тут же улучшится. Торсены были бы счастливы, Милано были бы счастливы - и сама она была бы страшно счастлива. Тор достиг бы своей цели, и ему не пришлось бы больше думать о ее финансовых проблемах. Ведь можно же сделать именно так? Разве нет?
– Ну? - Резкий голос оторвал ее от радужных мечтаний. - Каков твой ответ?
– Я не знаю… - пыталась она выиграть время. Такого ледяного тона она никогда еще у него не слышала:
– Позволь мне помочь тебе решиться. Если ты выберешь продажу вместо замужества, я разорву договор с тобой, и ты останешься без магазинов Торсенов. Как ты думаешь, тебе это дорого будет стоить?
Она сглотнула в ужасе, радужные ее мечты стремительно рассеивались.
– Ты прекрасно знаешь, что очень дорого.
– Да, знаю. Учитывая, какую часть твоего дела уже отобрали твои конкуренты, потерять еще и меня было бы, пожалуй, многовато. - Он сделал шаг к ней, слова его звучали безжалостно. - В этом бизнесе все друг друга знают. Не пройдет и нескольких часов после нашего разрыва, как новость облетит всех. Сколько твоих клиентов последуют примеру Торсена? И как это бегство отразится на продаже Рынка Константина?
Радужные мечты превратились в настоящий кошмар. Джеку безразлично, что Торсены будут покупать продукты в другом месте, - он хотел получить договор с Милане. Но, к несчастью, такое снижение доходов просто не позволит провести продажу до того, как она будет объявлена банкротом. Джек, конечно, хороший парень, но бизнес есть бизнес. Услышав о ее серьезных финансовых проблемах, он просто подождет с покупкой, пока она не разорится. И уж потом получит и рынок, и договор с Милане практически бесплатно. Она не может позволить себе пойти на такой риск.
Она в ярости уставилась на Тора.
– Черт бы тебя побрал!
– Ты это уже говорила год назад.
– Так, значит, это месть?
– Совершенно верно. Я разыгрываю из себя рыцаря в сверкающих доспехах, спасаю твою хорошенькую попку от поджаривания на костре, обеспечиваю тебе хотя бы на время спокойную жизнь - и все это исключительно из желания отомстить.
– Тогда зачем? - в полной растерянности спросила она.
– Сама догадывайся. Мне же нужно услышать ответ.
– Только и всего. Сейчас?
– У меня не много времени. Страдает мой бизнес, а поскольку это семейный бизнес, страдает и моя семья. Я не могу допустить, чтобы это продолжалось долго. Если ты намерена продавать, я должен знать, чтобы разорвать договор и сократить свои убытки.
– Независимо от того, как это скажется на Рынке Константина? - горько спросила она.
– У тебя есть выбор.
– Если… - она очень осторожно подбирала слова, - если я соглашусь выйти за тебя замуж - то это будет навсегда?
– Я не до такой степени альтруист. - (Она болезненно поморщилась, понимая, что заслужила столь обидные слова.) - Через шесть месяцев, может быть, через год мы разойдемся. У тебя останется мое имя и, соответственно, защита Торсенов. Мы объявим всем и каждому, что эго полюбовное решение. Твои поставщики и конкуренты больше тебя не тронут. Я обо всем позабочусь.
Она отвернулась. Слишком он нахрапист. У нее нет возможности ни переубедить его, ни как-то обхитрить. Все, что она сейчас может сделать, - это попытаться оттянуть время.
– Мне необходимо подумать.
Он отрезал ей и этот путь.
– Даю тебе сорок восемь часов. А дальше сочту, что ты решила продавать. По контракту я обязан послать тебе письменное уведомление об отказе от договора за семь дней. Если ты не согласишься на мое предложение, письмо ляжет на твой стол утром в среду.
Андреа наклонила голову.
– Ну почему, Тор? - прошептала она. - Почему ты это делаешь?
– Если я отвечу, ты мне все равно не поверишь.
Она улыбнулась бледной улыбкой.
– Наверное, что-то такое носится в воздухе. За сегодняшний день это второе предложение.
Голос его остался ровным, хотя она догадывалась, что разозлила его.
– Мое - лучше. Свадьба с Милане ничего не решит. Он слишком любит женщин, чтобы оставаться верным одной.
Что правда, то правда…
– Иронизируешь? - Она вздернула подбородок. - За кого бы я ни вышла, все равно окажусь в разводе.
Он не сжалился:
– Жизнь тяжела.
Поздним вечером Андреа устало поднялась по задней лестнице в крошечную каморку, расположенную над офисом. Она прислонилась к двери, этот день выжал из нее все силы. После смерти Ника она выставила дом на аукцион и продала практически всю мебель. На прошлой неделе дом опечатали, и сегодня она отослала в банк чек, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить долг. От дома, в котором она прожила с отцом почти двадцать семь лет, осталось лишь несколько вещиц, с которыми она просто не могла расстаться, и номер телефона, с которым она не посмела расстаться. До сих пор о продаже дома знали лишь несколько человек, но если бы кто-нибудь позвонил ей и обнаружил, что телефон отключен, то новость очень быстро стала бы всеобщим достоянием.
