— К черту обед, — пробормотал Ион, опускаясь на постель, — то, чем мы сейчас займемся, — самое прекрасное, что есть в жизни.
Никки смотрела на мужа с немалым изумлением. После трех дней бесконечных сомнений и тревог все происходит столь стремительно и неожиданно. Да, теперь она полностью и безоговорочно доверяет своему любимому мужу! Она вдруг почувствовала полную, ничем не ограниченную свободу, а затем и радость. Теперь она может рассказать ему обо всем, и он все поймет. И она, разумеется, расскажет, но позже…
Ион запустил правую руку в ее волосы.
— Говори именно сейчас, — тихо произнес он, целуя ее, — или не говори потом никогда.
— Я лучше обниму тебя покрепче, — прошептала она, обхватывая обеими руками его сильную шею и возвращая ему страстный поцелуй. Они поговорят завтра, а сейчас у них есть дела поважнее…
Процесс раздевания сопровождался какофонией звуков. Взвизгнула молния ее юбки, зашуршала блузка, освобождая пуговицы из своих гнезд, тихо прошелестел расстегиваемый бюстгальтер… Ион проделывал все это терпеливо и нежно, а Никки улыбалась, испытывая наслаждение.
И вот она лежит в его теплых и надежных объятиях, возбуждаясь сама, возбуждая его. Акт любви всегда подразумевает партнерство. Все, что она отдавала ему, он немедленно возвращал ей обратно. Они без слов интуитивно угадывали желания друг друга, торопясь с наибольшей полнотой удовлетворить их. Стоило ей провести ладонями по его широкой груди, как он немедленно принимался ласкать ее груди, упругие розовые соски. А когда она позволила своей руке совершить самую интимную ласку, он доставил ей никогда ранее не испытанное удовольствие.
— Ты мне доверяешь? — требовательно спросил он.
— Да, — кивнула она.
— Ты в этом уверена?
— Да, абсолютно.
А потом они слились воедино, словно скрепляя взаимное доверие этим нежным и сладострастным актом. И Никки отдалась Иону без страха и сомнений, не думая о том, что наступит завтра, и лишь испытывая неведомую прежде полноту любви и самое безоглядное счастье.
Когда первые восторги утихли, она продолжала лежать в его объятиях, чувствуя, что теперь надежно защищена от всех житейских бурь человеком, который любит ее и будет любить до скончания времен.
Проснулась она лишь на рассвете, проснулась — и впервые за долгое время обрадовалась новому дню. Никаких внутренних сомнений и опасений — полнейшая умиротворенность и безмятежность. Если и существовал на свете хоть один человек, достойный ее доверия, то теперь она твердо знала, что этот человек ее законный муж.
Повернувшись на бок, Никки обнаружила, что Ион уже проснулся и внимательно наблюдает за ней.
— Доброе утро, — прошептала она.
— Как прекрасно просыпаться с тобой в одной постели, — отвечал он чуть хрипловатым спросонья голосом. — А еще лучше — просыпаться, держа тебя в объятиях.
Никки улыбнулась и придвинулась ближе, положив голову ему на плечо. Пока она легко пробегала пальцами по его груди, он целовал ее волосы и, опустив руку под одеяло, осторожно поглаживал бедра.
А потом, заставив ее поднять лицо, он нежно провел по щеке ладонью. Она поняла, что настало время для самых сокровенных признаний.
— Ион?
— Да, любовь моя?
— Мне нужна твоя помощь. — Она глубоко вздохнула.
Его рука замерла — Чем я могу тебе помочь? — заботливо спросил он.
Глава 9
— Никки, ты дома? — Ион смял в кулаке листок бумаги и гневно сверкнул глазами.
— Да, я здесь, — отвечала она, выходя из спальни в пеньюаре.
Жена выглядела настолько соблазнительно, что в любое другое время он немедленно подхватил бы ее на руки и отнес обратно в спальню. И они бы вновь до полного изнеможения предавались любви, а затем лежали бы на постели и тихо переговаривались. Но сейчас ему было не до этого.
— Оденься, — сказал он сухо, — нам надо поговорить.
Она томно улыбнулась и, кутаясь в халат, кокетливо спросила:
— А разве мы сможем говорить, если я буду надевать юбку?
— Это зависит от темы разговора, — отвечал Ион, откладывая газету и подходя ближе. Обняв жену, он жадно нащупал ее полные груди и задрожал от желания. Черт, как жаль, что именно сейчас он должен сообщить ей плохие новости. Сколько ни откладывай этот момент, настало время что-то предпринять, чтобы избежать катастрофы.
Поправив ее волосы, примятые воротником халата, Ион зажал одну из прядей в кулаке и поднес к губам. Каждый раз, когда он прикасался к Никки, ее ресницы начинали трепетать от возбуждения, а глаза дарили обещание все новых радостей. И никогда еще эти обещания его не обманывали!
Он нехотя выпустил ее из объятий, и она устремила на него недоуменный взгляд. Черт! — мысленно выругался Ион. Когда она смотрит на него с такой нежностью и доверчивостью, у него начинают пугаться мысли. Он уже знал, что Никки ничего не делает наполовину, и раз уж она однажды ему поверила, то полностью и беззаветно.
— Пойдем-ка выпьем кофе, — сказал он, подталкивая ее в сторону кухни.
— Кофе или чего-нибудь покрепче? — переспросила она, вскидывая бровь.
— Я бы предпочел покрепче, но мы ограничимся кофе. — Ион всыпал в кофеварку молотые зерна, добавил воды и нажал кнопку. — Даже можем добавить сахара…
— Итак, самое худшее случилось? — перебила его Никки.
— Да, случилось. — И он вернулся в комнату за газетой. Это была одна из самых низкопробных бульварных газетенок, заголовок одной из статей гласил: «Номинант премии ЛДБ обманул семью ради наследства!»
— Меня теперь уволят? — спокойно поинтересовалась Никки.
— Как ты можешь задавать такие вопросы? — возмутился Ион.
— А что? Ты обязан защитить репутацию «Международных инвестиций». Я все понимаю.
Она рассуждала так хладнокровно и логично, что ему захотелось схватить ее в объятия и — яростно поцеловать. Может, хоть это приведет ее в чувство? Но он только сунул руки в карманы и несколько раз прошелся взад и вперед, пытаясь справиться с закипающим раздражением.
— «Международные инвестиции» прекрасно переживут этот скандал и без благородных жестов с твоей стороны, — сказал он глухо.
— Но почему? Ведь мое увольнение немедленно всех успокоит. — Она упрямо вскинула подбородок. — Сейчас я оденусь и отправлюсь сдавать дела.
— Остановись, Никки.
— Нет-нет, я именно так и сделаю. Я понимала, чем все это кончится, когда отвергла грязный шантаж Таккера.
— Со дня нашей встречи это было самое разумное из всех твоих решений. Второе такое решение — довериться мне.
— Но это не твоя проблема, — продолжала настаивать Никки. — Я сама с ней справлюсь.
