— Он… — Кэти заколебалась, но, решив избавить Рамона от
возможных затруднений, сказала:
— Он занимается перевозками.
— Не шутишь? — Карен бросила на Кэти внимательный взгляд. —
Он только твой или и другим кое-что позволено?
Кэти не смогла сдержать улыбки от обезоруживающей
откровенности Карен.
— Это имеет значение?
— Ты же знаешь, что имеет. Мы подруги. И если он твой, то
пусть твоим и остается.
Зеленые раскосые глаза смотрели откровенно. У Карен
своеобразная этика, она не крала у подруг мужчин. И тем не менее Кэти стало
обидно, что Карен не задумываясь предположила, что может легко увлечь Рамона, и
только ради их дружбы не делает этого.
— Кокетничай на здоровье, мне плевать! — ответила Кэти, хотя
она этого не чувствовала. — Он весь твой, если хочешь. А я пока собираюсь
переодеться.
Пока она надевала бикини, ее постепенно заполняло чувство
досады: почему она не сказала Карен, чтобы та оставила Рамона в покое? И что
означает то откровенное восхищение в глазах Рамона, с которым он смотрел на
пышную фигуру Карен?
Кэти стояла перед зеркалом в купальном костюме и критически
изучала свою внешность. Яркая голубая ткань бикини подчеркивала великолепную
фигуру во всей ее красе: полная высокая грудь, узкая талия, изящная линия
бедер, длинные стройные ноги. Кэти подумала, что, вероятно, она единственная из
женщин, которая может рассматривать себя, почти обнаженную, совершенно
беззастенчиво. Мужчины восхищенно свистели вслед Карен Вильсон, но они замирали
в молчании перед Кэти Конелли. Спокойное достоинство в наклоне головы и
природная грация, с которой она двигалась, делали ее в глазах окружающих
немного отстраненной, и Кэти, даже если бы и захотела, не смогла бы изменить
свой образ, что, впрочем, она и не пыталась сделать. За исключением баров Кэти
редко общалась с незнакомыми мужчинами. Она казалась недоступной. Как правило,
когда мужчины устремляли взгляд на ее безупречную кожу и чистые голубые глаза, они
видели в ней скорее классическое совершенство, чем чувственный призыв. Узнавая
ее получше, они обнаруживали, что Кэти не только очень сердечная,
доброжелательная, но и наделена хорошим чувством юмора, и им хватало такта не
вынуждать ее к резким отказам, чуждым ее природе. Они болтали с ней, смеялись и
назначали свидания, но их ухаживания обычно ограничивались мягкими шутливыми
намеками, которые Кэти игнорировала, подчеркнуто улыбаясь.
Она вынула гребень из струящихся волос, встряхнула головой,
чтобы придать им естественный вид, кинула последний раздосадованный взгляд в
зеркало.
Вернувшись в бассейн, она нашла Рамона в шезлонге в
окружении трех красоток, сидящих на полотенцах. Красотки явно флиртовали с ним.
Под тентом расположилась Карен в обществе Брэда и Дона.
— Рамон, могу ли я присоединиться к твоему гарему? —
иронически поинтересовалась Кэти, слабо улыбаясь.
Ленивая усмешка пробежала по загорелому лицу Рамона, когда
он, посмотрев на девушку, поднялся, уступая ей свой шезлонг. Кэти вздохнула — судя
по всему, она могла бы прийти и в пальто; Рамон не обратил на бикини никакого
внимания. Он сел за столик к Карен.
Пытаясь не замечать перемены в своем настроении, Кэти начала
покрывать ноги кремом для загара.
— Может, тебе помочь? — ухмыльнулся Дон. Кэти подняла глаза
с вымученной улыбкой.
— У меня не настолько длинные ноги, — сказала она. В отличие
от Брэда Дон не был очарован Карен столь сильно, чтобы не замечать других
девушек. И даже слабого поощрения со стороны Кэти было бы достаточно: Дон с
легкостью перенес бы свои притязания с Карен на нее.
Кэти втирала крем в левую руку, когда услышала, как Карен
сказала:
— Рамон, Кэти говорит, что ты занимаешься перевозками на
транспорте.
— Да. Она так сказала? — произнес Рамон, растягивая слова и
таким тоном, что Кэти остановилась и пристально посмотрела на него. Он сидел
откинувшись в кресле, с тонкой сигарой, зажатой между белоснежными зубами, и
вопросительно глядел на Кэти.
Она вспыхнула и поспешно отвела глаза. Карен между тем
сделала все возможное, чтобы уговорить Рамона пойти поплавать, но встретила
лишь вежливый отказ.
— Ты не умеешь плавать? — спросила Кэти, когда остальные
покинули их.
— Кэти, Пуэрто-Рико — остров, — сухо ответил Рамон. — С
одной стороны — Атлантический океан, с другой — Карибское море. Так что в
Пуэрто-Рико достаточно воды, чтобы научиться плавать.
Кэти посмотрела на него в замешательстве. С того момента как
он поцеловал ее в квартире, в их отношениях произошел неуловимый сдвиг. До
этого от нее зависело все происходящее и она оставалась уверенной в себе.
Теперь она чувствовала себя смущенной и удивительно ранимой, в то время как
Рамон казался решительным и самоуверенным. Пожав плечами, она сказала:
— Я только лишь хотела предложить научить тебя плавать,
думала, ты не умеешь. И совсем нет необходимости разражаться лекцией о
географическом положении Пуэрто-Рико.
Не обращая внимания на ее раздраженный тон, он предложил:
— Если хочешь поплавать, пойдем.
У Кэти похолодело все внутри, когда Рамон подошел и взглянул
на нее с высоты своего роста. Его грудь была покрыта легким пушком темных
волос. Смущенная Кэти остановила взгляд на цепочке с серебряным медальоном,
которую он носил. Потом она отвернулась и старалась не смотреть на него, пока
не осознала, что Рамон и не думает отходить от нее. Когда же она наконец смогла
поднять глаза, Рамон мягко произнес:
— По-моему, ты выглядишь великолепно. Непрошеная улыбка
тронула губы Кэти.
— Я думала, ты не заметишь, — сказала она, когда они
подходили к бассейну.
— Я и не думал, что ты хочешь, чтобы я смотрел на тебя.
— Ты же смотрел на Карен, — вырвалось у Кэти. Она смущенно
тряхнула головой и постаралась произнести следующую фразу более уверенно:
— Я не это имела в виду.
— Да, — улыбнулся он. — Разумеется, не это. Ей стало легко.
Кэти непринужденно и грациозно вошла в воду. Рамон плыл около нее, без видимых
усилий задавая темп. Проплыв около мили, Кэти коснулась дна. Рамон плавал еще
долго, и она весело крикнула ему:
— Рисуешься!
Ловко нырнув, он исчез из виду. Кэти пронзительно
взвизгнула, когда Рамон под водой обхватил ее ноги и потащил ко дну. Она
всплыла на поверхность, хватая ртом воздух, глаза ее слезились от хлорки.
— Это, — тоном строгой наставницы сказала Кэти, когда над
водой показалась голова Рамона, — просто ребячество. Так же, как и вот это!
