— Ну, и как я теперь буду без сигареты? — ныл Джонни-О.
— Попроси Цин притащить антиникотиновый пластырь, — предложил Ник.
Он как раз размышлял о том, что при помощи Цин можно получить из мира живых разные нужные вещи. Но этими мыслями Ник пока ни с кем делиться не собирался.
— Ты у меня и прошлогоднего снега не допросишься, — сказала Цин, обращаясь к Джонни-О, и добавила язвительно: — Сэр.
— Не советую его приносить, — огрызнулся Джонни-О. — Я тебя его сожрать заставлю.
Ник старался сдержать смех. Он уже понял, что Цин и Джонни-О — идеальная пара, как говорится, любовь до гроба. Он решил не вмешиваться в их перепалки. Ребята пошли назад, к ожидавшему их поезду, оставив позади космический корабль, волею судьбы обреченный вечно ожидать удачного старта, глядя на звезды сквозь темные стекла кабины пилотов.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ТАНЕЦ ДЛЯ МЕРТВЫХ
В книге «Все, что говорит Мэри, неправда» Элли Отверженная сообщает о криминальных талантах следующее: «Некоторые необычные способности, например, умение овладевать телами живых людей или являться в мир живых в виде эктоплазмы, принято называть „криминальными талантами“. На самом деле ничего преступного в них нет, если ими наделен человек с умом и совестью. Мэри Хайтауэр называет их „криминальными“, потому что хочет, чтобы те явления, которые она не может взять под контроль, имели в глазах общества негативный оттенок».
Глава восьмая
Преимущества живой плоти
Проникновение в мир живых быстро стало входить в привычку. Элли поняла это достаточно скоро. Она пыталась ограничивать себя и не раз давала себе слово, что будет пользоваться чужими телами только в тех случаях, когда другой возможности достичь поставленной цели не будет. Ей это удалось только потому, что Элли обладала необыкновенно сильной волей. Сопротивляться притяжению мира живых было трудно, и каждый раз, когда девочка входила в очередное тело, оставить его становилось все труднее и труднее.
Девушка, в теле которой Элли находилась в этот раз, была с ней почти одного возраста, может быть, чуть старше, но не более чем на год. Одета девочка была неряшливо, зубы у нее были плохие, лицо покрыто прыщами, а ботинки слишком тесные. Она была из тех незаметных людей, на которых мало кто обращает внимание даже в тех случаях, когда в них вселяется посторонний дух.
Элли вошла в тело девочки, когда та зашла в музыкальный магазин. Теперь Элли стояла в соседнем квартале у газетного киоска. Дело происходило в городе Абингдон, штат Вирджиния. Тело девочки потребовалось Элли, чтобы провести исследование. С тех пор как Элли умерла, прошло немало времени, и ей хотелось знать, что произошло в мире за этот период. Кто выиграл два последних ежегодных чемпионата по бейсболу? Ускорилось ли глобальное потепление? Песни каких групп занимали верхние строчки хит-парадов? Какие новые фильмы вышли на экран? Чтобы узнать все это, Элли вошла в тело девочки. По крайней мере, такое объяснение она дала Мики. Себя Элли пыталась убедить в том тоже.
Она стояла у газетного киоска, листая газеты и журналы. Через некоторое время Элли поняла, что в новостях нет ничего интересного. Наступило время признаться в том, что она просто желала получить удовольствие от того, что чувствует живой человек. Именно для этого Элли и вселилась в девочку. Душа девочки оказалась некрепкой, и Элли легко загнала ее в глубины сознания. Элли стояла и наслаждалась, чувствуя себя живее всех живых. В Западной Вирджинии была нетипичная для этого времени года жара, сопровождавшаяся высокой влажностью. Возможно, живым при такой погоде было тяжеловато, но для Элли любая погода была благодатью. Она чувствовала кожей теплый воздух, ей нравилось потеть и ощущать дискомфорт. Все это было так по-человечески. Элли жалела о том, что жизнь в Стране затерянных душ лишена этих ощущений.
Да, и еще она испытывала голод! Элли понятия не имела, когда девочка ела в последний раз, но она точно была голодна — даже в животе бурчало. Она уловила сногсшибательный запах, лившийся из дверей булочной, расположенной в соседнем доме. В дверь вошел посетитель, послышался мелодичный звон колокольчика, аромат усилился, и Элли показалось, что она вот-вот взлетит от наслаждения. Войти в булочную она не рискнула, решив, что жадно набрасываться на пирожные, находясь в чужом теле, рискованно и неправильно. Ей сразу показалось, что у девочки предрасположенность к диабету или аллергия на орехи, а может, и то, и другое сразу. Элли пришлось напомнить себе, что находиться в чужом теле — привилегия, а не право.
— Будете покупать журнал, мисс? — спросила продавщица. — Или хотите просто почитать задаром?
Элли смутилась, открыла принадлежавшую девочке сумочку, извлекла из нее пару долларов и купила журнал, который держала в руке. Открыв сумочку, Элли поняла, что держит в руках ценные вещи другого человека. В ней лежала связка ключей с брелком в форме сердца. В середине было написано «Я люблю Вирджинию». Помимо ключей, в сумочке обнаружился блеск для губ с запахом земляники, пачка одноразовых платков, чтобы прочищать вечно заложенный нос девочки, а между ключами и платками — Элли даже глазам не поверила — лежал шоколадный батончик. Элли особенно любила шоколад этой марки… кроме того, вспомнила она, девочка голодна. Батончик обнаружился в ее сумочке, стало быть, девочке не запрещено есть сладкое. Что плохого может случиться, если Элли откусит один-единственный кусочек?
— Нет, нельзя…
— Что нельзя? — спросила продавщица, и Элли поняла, что произнесла последнюю фразу вслух.
— Я не с вами разговариваю.
Продавщица посмотрела на Элли, как на дурочку, девочка ответила ей тем же, развернулась на каблуках и зашагала прочь. Перейдя улицу, Элли обнаружила автобусную остановку и села на лавочку, в тени.
Я пробыла в теле девочки не менее пятнадцати минут, рассуждала Элли. Девочка испугается, когда получит назад свое тело. Она никогда не узнает, что в нем побывала чужая душа, но наверняка заметит, сколько прошло времени. С другой стороны, пятнадцать минут — не срок, и ничего важного за это время не случилось. Элли завладела ее телом, когда девочка копалась в компакт-дисках, значит, никуда не спешила. Ничего страшного, если я проведу в ее теле еще несколько минут, подумала Элли.
Она достала из сумочки батончик, разорвала обертку и развернула шоколадку. Наружный слой растаял — на улице было жарко. Она тут же испачкала руки и подумала о Нике. Элли расстроилась, вспомнив, как давно его не видела. Нет, ей определенно нужно было поесть сладкого, чтобы успокоиться и ощутить радость жизни.
Элли поднесла батончик к губам и откусила маленький кусочек, чувствуя, как зубы погружаются в сладкую мякоть. Вкусовые рецепторы тут же подали мозгу сигнал, и Элли ощутила невероятно приятный и почти забытый вкус. Нет, подумала она, живым этого не понять. Они принимают прекраснейшие ощущения как должное. Разве можно относиться спокойно к такой чудесной теплой погоде, к сногсшибательно вкусному шоколаду, к необходимости следить за временем или носить тесные ботинки? Возможно, живых людей раздражает, подумала Элли, когда жмут ботинки, но для нее и это ощущение казалось прекрасным.
