— Простите, но без прямого разрешения Мертвого босса…
— Прошло всего несколько дней с момента заключения альянса, а наши договоренности уже нарушаются, — громко сказала Мэри, изображая глубочайшее возмущение. — Я должна немедленно обсудить этот вопрос с мистером Капоне. Как твое имя?
Выражение растерянности на лице охранника сменилось неприкрытым страхом.
— Зачем вам мое имя?
— Не хочешь говорить, не надо, — заверила его Мэри. — Думаю, я смогу достаточно детально описать твой внешний вид, когда буду разговаривать с мистером Капоне.
— Но… нам запретили пускать внутрь кого-либо без прямого указания…
Охранник уже почти рыдал.
Мэри оставалось лишь грозно посмотреть на него, и бедняга сломался. Он не только согласился впустить ее, но и сам открыл дверь, поклонился и осторожно закрыл ее, когда Мэри вошла.
Она конечно же не знала точно, что увидит, но за свою долгую жизнь в Стране Мэри видела уже практически все, и застать ее врасплох было почти невозможно. Но в Сельскохозяйственном павильоне именно это и произошло.
Под стеклянным куполом, на месте, где в дни выставки были расставлены многочисленные горшки с сельскохозяйственными растениями, прижав ноги к груди, как младенцы в чреве матери, лежали дети. Все они спали. Они были мертвы, но в то же время нет. Они еще не были призраками, так как Мэри не увидела привычного свечения.
— Что же это такое?.. — растерянно сказала она, не сразу сообразив, что говорит вслух.
— Мы называем это место инкубатором.
Мэри резко обернулась и увидела Попрыгунью Джилл, медленно приближающуюся сзади.
— Я знала, что ты найдешь способ сюда попасть.
Джилл окинула взглядом тела спящих детей, разложенные ровными рядами.
— Все эти дети потерялись на пути к свету.
Мэри была так поражена увиденным, что на какое-то время потеряла дар речи. Перед ней были дети, находившиеся в стадии перехода из мира живых в Страну. Спящие.
— На переход из мира живых в Страну требуется девять месяцев, — сказала Джилл. — Я думала, ты это знаешь.
Мэри наконец обрела дар речи.
— Конечно знаю, но никогда раньше не видела… в смысле, никогда не видела детей в таком состоянии.
— Серьезно? — спросила Джилл, изобразив на лице кривую улыбку. — А я их все время нахожу.
Она медленно пошла вдоль рядов, Мэри — за ней.
— Нахожу и приношу сюда. А как еще, ты думаешь, Пупсик смог бы обзавестись таким внушительным количеством верных ему людей?
Мэри почувствовала, как ее ум, привыкший схватывать все на лету, вдруг замедлился и заработал с громким скрипом. Оказалось, нелегко переварить так много информации. Пупсику не нужны были ловушки — он мог получать «новорожденные» души, находившиеся на пороге Страны. Мэри встала на колени и наклонилась, чтобы рассмотреть одного из Спящих получше. Перед ней был мальчик, которому было не более десяти. Ребенок спал и находился, по всей видимости, в состоянии полнейшего покоя. Рядом с ним на полу кто-то вывел номер при помощи куска мела. Вернее, не номер, а дату.
— Это день его смерти? — спросила Мэри.
— Нет, как такое может быть? — удивилась Джилл. — Ведь все даты, которые ты видишь, из будущего.
Мэри вгляделась, пытаясь вспомнить, какое сегодня число, но не смогла. Она не следила за временем.
— Здесь написано, кто в какой день созреет, — пояснила Джилл.
Мэри поняла, что под этим грубым словом Попрыгунья подразумевала даты возрождения детей в Стране затерянных душ.
— Как тебе удалось найти так много детей? Даже я никогда не видела их в таком состоянии.
— Возможно, ты не там искала?
Мэри холодно посмотрела на Джилл:
— Если ты собираешься играть со мной, нам больше не о чем говорить.
Она повернулась спиной к Джилл и пошла вдоль разложенных ровными рядами Спящих.
— Дело в амулете, — нехотя призналась Джилл. — Он светится, когда поблизости намечается что-то ужасное. К примеру, несчастный случай с летальным исходом…
Мэри развернулась и уставилась на украшенный большим синим камнем кулон, который Джилл носила на шее. Он напоминал дешевую бижутерию, но Мэри не сомневалась в том, что девушка говорит правду. Вне всякого сомнения, несчастные случаи, особенно со смертельным исходом, должны порождать колебания во Вселенной, а значит, не только в мире живых, но и в Стране, и за ее пределами. Вполне возможно, камень, который носила на шее Джилл, или другой подобный объект резонирует в ответ на эти колебания. Но как могла Джилл точно знать, в результате какого из несчастных случаев ребенок собьется с пути и проникнет в Страну сквозь стену тоннеля? И вдруг Мэри посетило озарение, сверкнув в мозгу ослепительной вспышкой, как это обычно и бывает, когда внезапно открывается истина.
— Ты мешаешь им дойти до конца тоннеля! — воскликнула Мэри, сопроводив слова вздохом изумления. — Ты знаешь, когда и где произойдет несчастный случай и ждешь их в тоннеле. И там ты встаешь на их пути!
Она снова взглянула на лежащих детей, похожих на закованных в коконы и мирно ожидающих трансформации личинок.
— Эти дети не должны были попасть в Страну — ты помогла им здесь оказаться!
Достаточно было одного взгляда на лицо Попрыгуньи Джилл, чтобы понять: догадка верна.
Мэри почувствовала, как в ее душе взметнулся вихрь чувств и закружился в бешеном танце. Картина мироздания, заботливо составленная за много лет, на глазах преображалась.
— Какое чудо вы здесь придумали! — сказала она наконец.
Джилл, которую, похоже, трудно было сбить с толку, была удивлена.
— Чудо? — переспросила она. — Ну, это слишком сильно сказано, но Пупсик меня ценит.
Мэри смотрела на Спящих, ожидающих реинкарнации в Стране вечности, и понимала, что это только начало, и то, что всего несколько минут назад казалось непостижимым, теперь стало для нее лишь небольшим фрагментом гигантской картины, рисовавшейся в ее голове.
— Как ты не понимаешь, — сказала она. — Это же чудо.
Мэри раскинула руки и медленно закружилась, воображая себя в центре новой расширяющейся вселенной.
— Посмотри на этих детей, Джилл! Ты спасла их всех!
Узнав о таинственных способностях Джилл, благодаря которым она могла останавливать детей, летящих по тоннелю, Мэри увидела все в новом свете. Талант Джилл был настоящим чудом. Раньше она никогда не слышала ни о чем подобном. Мэри почувствовала, что имеет дело с высшими силами. Без сомнения, никто другой не смог бы наделить девочку такими способностями. Теперь Мэри казалось, что она смотрит на мир сквозь толщу синего самоцвета в кулоне Джилл, и ее зрение чудесным образом преломляется. Будущее показалось ей искрящимся и сверкающим, и, мечтая о нем, она забиралась все дальше и дальше в дебри воображения. И прежде всего она подумала о западных границах Страны.
