– Нет, он не жил там. Эта квартира служила местом для его занятий. – Она вздохнула. – Думаю, у него была такая религия.
Максвелл презрительно фыркнул, уверенный, что Ру Шань там предавался вместе с ней разврату.
– Все было совсем не так! – воскликнула Лидия. Не зная, какими должны быть нормальные отношения между мужчиной и женщиной, она, разумеется, не могла судить о естественных потребностях мужчин, понимая, что может заблуждаться на этот счет. Она вздохнула. – Мы делали с ним много разных упражнений. Он пообещал мне, что если я буду помогать ему, отдавая свою силу инь, то он оставит меня девственницей и не отправит назад, в публичный дом.
– Как китайцы называют это? Инь? – Максвелл встал и принялся ходить вокруг обеденного стола, мелькая перед ее глазами.
Лидия до боли сжала руки.
– Инь – это женская сущность, ян – мужская, – пояснила она, пытаясь убедить Максвелла, что с ней ничего страшного не произошло, но он не слышал ее. – Мне не оставалось ничего другого! – со слезами в голосе воскликнула Лидия. – Никто не знал, что я нахожусь там. У двери постоянно дежурил охранник. Я должна была помогать ему, иначе он мог отправить меня в то... другое место. – Она посмотрела на мрачное лицо своего жениха, который продолжал метаться по комнате. Ей показалось, что эта ходьба все больше удаляет Макса от нее. – Я сбежала оттуда при первой возможности.
Наконец он остановился, потирая руками виски. Бросив взгляд на ее руки, сложенные на коленях, Максвелл спросил:
– Значит, ты здесь уже месяц. Изучала извращенный китайский секс, – с дрожью в голосе произнес он.
– Что так ужасает тебя, Макс? То, что меня похитили, продали в рабство и мне удалось сбежать? Или что я научилась тому, чего не знает ни одна добропорядочная англичанка?
Максвелл не отвечал. Он выглядел так удрученно, что Лидии хотелось броситься ему на шею. Она собиралась встать и обнять его, но он внезапно подошел и сел рядом с ней на диван.
– Лидия, – начал Максвелл и тут же умолк.
Потом он снова поднялся и схватил свой стакан. Вылив все, что осталось в бутылке, он залпом выпил вино и, поморщившись, раздраженно произнес:
– Чертовы лягушкоеды! Не могут даже вино сделать как следует.
Лидия ничего не сказала. Она знала, что он злился вовсе не на французское вино. Его ненависть была направлена на что-то другое. Ей оставалось лишь молиться, чтобы это относилось не к ней.
Вернувшись на диван, Максвелл взял руки Лидии в свои точно так же, как много месяцев назад, когда делал ей предложение. Только тогда он смотрел ей в глаза, а теперь стыдливо отводил взгляд и смотрел на что угодно, только не на нее.
– Послушай, Лид. Я знаю, что ты мне не поверишь, но я хотел написать тебе. Я просто не мог этого сделать после смерти твоего отца. А потом... ты и сама приехала. Дело в том, что... – Он поднял голову, но все равно избегал встречаться с ней взглядом. – Я еще не готов к женитьбе. Я не хотел, чтобы ты приезжала в Шанхай, потому что пока не могу на тебе жениться. – Он закусил губу и поднялся, засунув руки глубоко в карманы. – Я вообще не смогу жениться на тебе.
Лидия, пораженная услышанным, изумленно смотрела на него. Он, должно быть, шутил.
– Но несколько минут назад ты сказал, что... Ты сказал мне, что заслуживаешь, чтобы я сказала тебе правду. «Если я стану твоим мужем» – это твои слова. Если ты станешь моим мужем, тогда ты заслуживаешь, чтобы с тобой говорили честно, ничего не скрывая.
Он заметался по комнате, гневно сверкая глазами.
– Я должен был знать, Лидия. Иначе ты бы не решилась рассказать мне. Я должен был знать, чтобы... позвать врача или сделать что-нибудь еще.
Ей хотелось вскочить с дивана и стать вровень с ним, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, но ноги не повиновались ей. Лидия продолжала сидеть, чувствуя, как внутри все сжимается от боли и обиды. Ей казалось, что она медленно исчезает, превращаясь в ничто.
– Я сама знаю, – глотая слезы, прошептала Лидия. – Я сама знаю, нужен мне врач или нет.
Максвелл внезапно стал перед ней на колени. Со стороны, наверное, он был похож на страстного любовника, но Лидия закрыла глаза, чтобы не видеть эту комедию.
– Но ты не смогла бы, Лидия, быть такой, как прежде. Ты же сама говорила, что благовоспитанных английских девушек не учат таким вещам.
– А мужчин учат?
Он пожал плечами, и она поняла. Вдруг она увидела все с такой ясностью, от которой к ее горлу подкатила тошнота.
– Ты был там, Макс, правда? Ты посещал эти притоны. Может быть, ты не был там, куда продали меня, но тебе знакомы подобные заведения. Я знаю, что ты там овладевал женщиной, прикованной цепями к кровати, не спрашивая у нее, хочет ли она этого.
Лидия увидела, как он густо покраснел и отвернулся. На этот раз он не стал расхаживать вокруг стола. Его слова прозвучали по-детски упрямо:
– Каждый мужчина хочет познать девственницу. Это делают все мужчины, Лидия.
– Ты лицемер, – прошипела она. Ее охватила яростная злоба. – Ты гадкий лицемер!
– Послушай-ка! – он обратился к ней, но смотрел поверх ее головы на стену. – Нет смысла оскорблять меня. С тобой случилась беда, Лидия, но я в любом случае не собирался жениться на тебе. Ты не стала бы моей женой.
– Твоей женой! – выкрикнула она, наконец найдя в себе силы, чтобы подняться. – Я не стала бы твоей женой, даже если бы ты на коленях умолял меня об этом. – Лидия, конечно, знала, что это было не так. Но что еще ей оставалось делать? Если она не выйдет замуж за Макса, то окажется в нищете. У нее не было денег. Не было связей. Никакого положения в обществе. От этой мысли у нее кровь застывала в жилах.
– Послушай, мне очень жаль, что все так вышло. Но мы никогда по-настоящему не любили друг друга. Наши родители хотели, чтобы мы поженились, поэтому мы с тобой встречались. Ты знаешь, что это правда.
Да, она знала это. Но ей не хотелось признавать, что он отчасти был прав. Во всяком случае, не сейчас, когда она замирала от ужаса перед мыслью о полном крахе. Лидия знала, что происходило с женщинами в чужой стране, если у них не было защиты со стороны мужчины, если в силу каких-то причин они оказывались в одиночестве.
Чаще всего эти несчастные становились жертвами негодяев и попадали в публичный дом.
Она не может снова рисковать своей жизнью. Нет, ни в коем случае! Ей, несмотря ни на что, необходимо выйти замуж за Макса. Она использует любые средства. Она сделает все, чтобы избежать ужасной судьбы продажных женщин.
Максвелл, казалось, не замечал ее состояния. Он стоял, держа руки в карманах, и пожимал плечами.
– Я честный человек. Я оплачу твою дорогу домой. – Он нервно потоптался и заговорил мягче, пытаясь уговорить ее: – Тебе там будет лучше, с тобой будет твоя семья. Шанхай не место для женщины.
